Газета "Кишиневские новости"

В новом сезоне сериала «Физ­рук» небольшую, но яркую роль сыграл Игорь Лифанов. Мы встретились с актером и погово­рили о выбитых зубах, ошибоч­ном аресте и занятых у Нагиева деньгах.

— Судя по вашим ролям, создается впечатление, что вы очень строгий муж­чина и в жизни. Или вы можете быть ро­мантичным и нежным по отношению к своим близким?

— Конечно, обилие криминальных ро­лей оставляет определенный отпечаток. Но я люблю повторять одну фразу: если в кадре убиваю злодея — это не значит, что и в жизни должен ходить и «тренироваться». Я обычный человек: смотрю телевизор, переживаю, лю­блю и ненавижу. Не знаю, насколько я раним, но романтичный — да.

— Вы играете в «Физруке» с Дмитри­ем Нагиевым. Слышала, что вы дружите с юности. Часто помогаете друг другу?

— Конечно! Если бы не он, не знаю, как бы я выжил. Дима часто помогал деньгами. Я ехал к нему, что называется, с поклоном. Это всегда очень тяжело внутренне — просить денег. Но он ни разу не отказывал. Сергей Рост тоже помогал. Спасибо им большое. Помню времена, когда печатали талоны на ксероксе, чтобы купить макароны. Помню, как выдавали гуманитарную помощь в виде сухого молока. Одна бабка высыпала паке­тик, подумав, что это приправа, в еду и чуть не умерла. Ужас!

— В те годы также гремел спектакль «Кыся». Что сейчас с этим проектом?

— Для меня это был капустник. Мы все были с одного курса института. Собирались и дурачились. Прошло 16 лет, и спектакль до сих пор идет. Причем я видел спектакли, которые идут очень долго, — так вот, акте­ры там уже с потухшим глазом. Они веселят себя, а не играют. Мне это не нравится. Ду­маю, спектакль можно играть и 30 лет — и это будет задорно и живо.

— Слышала, что Дмитрий Нагиев од­нажды отличился и… выбил вам зуб во время репетиции спектакля «Террито­рия».

— Было дело. У нас по сценарию была в руках длинная цепь, и когда он мне врезал — зуб вылетел. Но это не самое страшное. Один раз на репетиции «Территории» мы так сильно разругались, что чуть не подрались по-настоящему. Дима считал, что финал дол­жен быть сопливым, а я не люблю нарочитого трагизма. И мы так поругались — просто в пух и прах! Но Бог миловал — не подрались. На площадке я могу наступить на горло соб­ственной песне, лишь бы не нажить врага. Пусть недополучу, чем буду чувствовать, что за спиной — человек, который меня недо­любливает. Лучше помолчу и не буду себя накручивать. Недаром в театральных инсти­тутах играют в шахматы. Это концентрация: эмоции не должны отвлекать тебя от кадра и роли.

— Не удивлюсь, если вы сами выпол­няете сложные трюки на площадке…

— Действительно, артисты часто ста­раются брать все в свои руки. Моя страсть — машины, люблю гонять на площадке. Но вообще не принято отбирать хлеб у каска­деров. Просто многих нюансов профессии актер может не знать, и это опасно. Но каж­дый любит доказывать себе, что он мужчи­на. (Смеется.) Самодеятельность не при­ветствуется. Можно сорвать сложнейший съемочный процесс.

— Говорят, на съемках «Спецназа-2» вас несколько раз уронили с носилок?..

— Честно говоря, каждый день случает­ся подобная ерунда. Всего не припомнишь. Я тут недавно пришел к спортивной масса­жистке, остеопату, она начала разминать меня и спрашивает: «Что же у вас за про­фессия? Весь побитый».

— Для того чтобы играть бруталь­ных мужчин, вы, наверное, не вылезаете из спор­тивного зала?

— В зал идешь отдыхать, а не на­ращивать мас­су. Удача, если есть время. Сейчас сни­маюсь в сериале в роли спаса­теля, надел на себя все обмундиро­вание — вот где нагрузоч­ка! Как они еще людей спасают в этом?! Вот где герои. А мы — арти­сты.

— Как часто вас вос­принимают не как Игоря Ли­фанова, а как одного из ва­ших не очень положительных героев?

— Пару раз на вокзалах под­ходили люди и начинали вспо­минать, где мы вместе с ними сидели, перечисляя колонии… В Одессе меня арестовали га­ишники: подрезали машину, увезли. Кто-то увидел меня на пляже и позвонил в отдел — сказал, что известный бандит отдыхает. Пришлось доказывать, что я артист. Кстати, даже не извинились после этого.

— У вас две дочки. Вы строгий отец?

— Когда нужно — я строгий. И послед­нее слово за мной. Всегда говорю, что с жен­щинами на ультиматум не иду. В таком тоне со мной разговаривать бесполезно. Пусть женщины будут знать свое место, а мы бу­дем знать свое.

— Старшая, Настя, уже играет в театре. Младшей, Алисе, тоже передались ваши таланты?

— Еще как пере­дались. Все у меня дома артистки. Все мы учим­ся понимать между строк, как актеры, и должны видеть на­сквозь. Но это иногда ранит. Пред­ставьте чело­века, который читает мысли. Спорим, ему не прикольно жить? Это скорее наказа­ние.

— Игорь, а вы бы хотели сыграть романтического пер­сонажа или, скажем, глубоко положительного — учителя или врача?..

— Естественно. Но беда в дру­гом: артист не выбирает. Выбира­ет продюсер: «Ага, Лифанов, спец­назовец…» Поэтому я оттягиваюсь в театре — веселые персонажи с драматическими нотками. Играть спокой­ного человека всегда сложнее. В нем якобы ноль эмоций, но поди сыграй! Ярким быть проще, если умеешь это делать. Недаром в «Ну, погоди!» все любят Волка, а не Зайца.

Ульяна КАЛАШНИКОВА.