Газета "Кишиневские новости"

Студентка даже не поняла, что продает молодых моделей в сексуальное рабство в Великобританию

Знаете, что бы я ответила, если бы меня спросили про самое завет­ное желание? — 21-летняя Алина Бурлаку говорит так, будто чеканит слова.

— Выйти из СИЗО на свободу?

— Нет. Найти Якова и посмотреть ему в глаза. Я бы долго-долго смо­трела. Пока бы не признался, что он оперативник и сам придумал всю спецоперацию по торговле людьми.

Поистине эта история доказывает: реальность гораздо сложнее и уди­вительнее, чем все наши фантазии. Девушка сидит в женском СИЗО №6 уже больше года. Круглая сирота, а еще отличница и красавица. Кто бы мог подумать, что она окажет­ся втянутой в такое… Таганский суд Москвы дал ей 5 лет тюрьмы за то, что она продавала своих подружек английскому лорду в рабство. Само­го лорда так и не нашли. Впрочем, снимает ли это вину с Алины? Кто се­годня продает людей в реальности, а кто — в оперативных выдумках? Об этом — в расследовании нашего спецкора.

Лорд ищет двойника Натальи Водяновой

Правду нужно подавать так, как пальто, а не швырять, как мокрое полотенце. Так что начнем с письма, которое стало отправной точкой.

Пять листов ровного убористого почер­ка — здесь вся история Алины, написанная собственноручно и присланная в нашу москов­скую редакцию.

«Я осталась круглой сиротой, когда мне было 16. Своей умирающей от рака маме я обещала, что справлюсь с горем, добьюсь успеха в жизни и буду как прежде отличницей и гордостью учителей. Утром 27 мая 2014 года я была перспективной студенткой двух москов­ских вузов, планировала работать на ТВ. А ве­чером все того же 27 мая по ТВ транслировали репортажи о задержании лидера преступной группировки, продававшей людей. Это было МОЁ задержание».

Алина подробно рассказывает свою вер­сию — как она из круглой отличницы в одноча­сье превратилась в 20-летнюю работорговку.

Началось все с ее знакомства по Интер­нету с неким Яковом. Мужчина стал писать сообщения в соцсети, пригласил ее на кофе с коньяком. Алина согласилась и, по ее словам, почти сразу влюбилась. Красивый, обаятель­ный начинающий бизнесмен рассказывал о своих важных знакомствах и сделках.

«Мимоходом спросил, нет ли у меня под­ружки, которая хотела бы выйти замуж за олигарха из Англии и уехать жить в Лондон, — рассказывает Алина. — Я ему ответила, что любая не отказалась бы от таких сказочных перспектив. Это же мечта любой девушки, разве нет?»

К теме разговора Яков вернулся в мае (к тому времени они были знакомы два меся­ца). И он сообщил, что попал в больницу, и про­сил помочь его другу, представителю англий­ского лорда, с поисками русской невесты.

«Он сказал, что лорд ищет женщину, по­хожую на Наталью Водянову, — продолжает Алина. — Если бы я нашла подходящие канди­датуры, согласных выехать в Лондон для зна­комства с ним, то получила бы солидный го­норар, который разделила бы с Яковом. Яков рассказывал о той роскоши, которая ждет из­бранницу лорда, о его богатствах и особняках. Я не хотела заниматься подбором девушек для выезда за границу. Тем более что потом вы­яснилось, что лорд хочет посмотреть в том числе несовершеннолетних. Тогда Яков сме­нил тактику. Он сказал, что главное — просто показать девушек Артуру (представителю лор­да в России). А потом если ни одна не полетит ни в какую Англию, то лорд не будет требовать возврата гонорара».

А еще Яков, как пишет Алина, все время рассказывал про их совместное будущее, про то, что они будут путешествовать и сами обя­зательно посетят сказочную Англию. Трудно отказаться от такого предложения.

«Своим коллегам из полиции Яков со­общил, наверное, что предложил мне про­давать девушек в рабство английскому лор­ду и я с радостью согласилась, — добавляет Алина. — Поэтому как в испорченном телефо­не я говорила с Артуром (представитель лорда оказался сотрудником полиции) о знакомстве с кандидатками на роль спутницы жизни, а он думал, что я цинично продаю девушек. Впо­следствии этот «испорченный телефон» стал очевиден самим полицейским, но было уже поздно — СМИ рассказали о задержании ра­боторговки, назад ходу нет. И из мобильника исчезла вся СМС-переписка с Яковом.

Суд не считает необходимым затребовать доказательств существования Якова. Поэтому я решила призвать его к совести ценой един­ственного, что у меня есть, — моего здоровья. Я объявляю голодовку. Я дошла до отчаяния».

«Рабский» эксперимент

— Я худела, с трудом передвигалась по СИЗО, а совесть у Якова и его начальства так и не просыпалась, — рассказывала Алина уже во время нашей встречи в изоляторе. — На суде я почти падала. Я смотрела на судью и думала, что одного ее желания было бы достаточно, чтобы рассекретить личность Якова… Одной капли неравнодушия хватило бы, чтобы рас­топить глыбу оперативно-экспериментальной вседозволенности. Но ничего не произошло. Суд не поверил, что я подбирала невесту, а не сексуальных рабынь. Из-за того, что я не при­знала вину, мне дали почти по максимуму — 5 лет. Зачем я всю жизнь просидела над учеб­никами, не разгибая спины? Куда мне девать свои медали и почетные грамоты? Тюремному ПТУ? Что со мной будет после колонии? И все потому, что мне не к кому было пойти и ска­зать в свое время: «Мама, я познакомилась с парнем. Его зовут Яков, и он просит ему по­мочь».

Алину мы убедили не голодать больше. Да она и сама поняла, что смысла в этом нет. Но разобраться в ее истории — наш долг.

Изучаю материалы дела. Там на самом деле всего один эпизод. Итак, что мы имеем? Алина встретилась с «представителем лорда» Артуром (оперативник Артур Галустян) не­далеко от станции «Площадь Ильича», чтобы показать ему четырех девушек. Сказала, что еще одна — несовершеннолетняя — в проб­ке, но скоро подъедет. На самом деле Алина его обманула: никакой несовершеннолетней не было. Четыре девушки сидели на лавке в зоне видимости, цитирую материалы дела, «как предмет купли-продажи для визуального обозрения покупателя). «Покупатель» сидел в черном «Лексусе». Артур изучил «товар», остановил свой выбор на двух. Он спросил у Алины, понимает ли она, что они уедут в Ан­глию и больше не вернутся. Алина ответила, что понимает. Артур протянул ей за них гоно­рар. Алина взяла 300 000 рублей и тут же была с деньгами задержана. На этом, собственно, все. Занавес.

А теперь разберем этот эпизод по «ко­сточкам». Для начала: почему вообще был организован оперативный эксперимент в от­ношении Алины? По закону подобные штуки разрешается проводить, только если есть фак­ты, доказывающие, что человек занимается преступной деятельностью. Они были?

— Были, конечно, у нас основания, — со­общил мне источник в следствии. — Она вела страничку в в соцсети, где набирала девушек для оказания интимных услуг. Именно так на нее мы и вышли. Странички сейчас нет, ее за­блокировали, так что вы не можете посмотреть и сами убедиться. Но, поверьте, это так.

Я задала полицейскому один-единственный вопрос: почему не задержали Алину именно во время конкретного престу­пления, почему понадобилось придумывать лорда? Ответа не получила. Но я выяснила, что Алина действительно занималась подбором девушек для кастингов. На ее страничке в Ин­тернете, по словам друзей и однокурсников, были объявления такого рода и много прочего, связанного с модельным бизнесом. Наверняка для Алины это была возможность хоть какого-то заработка: на стипендию в Москве не про­живешь, как бы отлично ни учился, а помощи ждать девушке было неоткуда. Знаю несколько людей, которые занимаются кастингами, и ни­какого криминала в их действиях не было. Что в случае с Алиной? Может быть, потерпевшие по делу прольют свет?

— Я, наверное, на ее стороне… — неожи­данно начинает одна из девушек — Маша (имя изменено). — Уже спустя время все вспоми­наю, анализирую и склоняюсь, что Алина не виновата.

Вот те раз! Жертва заступается за пре­ступницу!

— Я с ней познакомилась в Интернете, — продолжает Маша. — На ее страничке — там она была указана как Анна Самойлова — раз­мещена информация о разных кастингах. А я давно хотела в модельный бизнес, про­бовалась даже. Я написала, мы встретились в кафе. Она внушала доверие. А потом через какое-то время она выложила объявление о поиске невесты для английского лорда, и мы с ней списались. Я сказала, что если он даже меня выберет, то в Англию не поеду, потому как учусь в Москве. А она на это: «Ну ты все равно приди на встречу, вдруг на будущее пригодится». Я пришла, а тут группа захвата. Я так испугалась! И потом на суде я вообще не понимала, что происходит. И знаете, я до сих пор в модельный бизнес больше не су­юсь. Родителям только ничего не говорите, ладно?

Допустим, Маша не могла поехать за гра­ницу, а как насчет остальных?

— Три девушки сразу мне сказали, что со­гласны на встречу, но в Англию полететь точ­но не смогут, — говорит Алина (и эти ее слова есть в показаниях). — Только одна девушка, Камилла, была реально готова на такую по­ездку. Я решила, что если Артур ее выберет, я просто ей об этом не скажу. Вроде как не по­дошла, и все.

Разыскивается Яков

Разговариваю с другими девушками, чи­таю их показания. У некоторых не было даже загранпаспорта, то есть ни в какой Лондон они выехать не могли.

Ни одна из студенток, по сути, не уверена, что Алина ее обманула:

— А в чем обман? В том, что она не соби­ралась помогать с выездом в Лондон? Или в том, что никакого лорда не было?

Но Алина-то сама не знала, что его не было. Вот в чем загвоздка.

— И еще нюанс: изначально полицейские подали все это так, что это целая ОПГ по прода­же людей, — говорит юрист Дмитрий Беликов, который сейчас взялся защищать Алину. — Но установить других участников этого преступ­ного сообщества не удалось и вменить самой Алине организацию или участие в ОПГ тоже.

В деле таких нюансов в действительности масса. Алина изо всех сил цепляется за Якова. Из ее телефона удалось вытащить его номер. Биллинг подтверждает, что с него накануне за­держания ей все время кто-то звонил. Номер сейчас, увы, заблокирован. И он ни на кого не зарегистрирован, что тоже странно.

На суде Алина говорила, что фото деву­шек сбрасывала именно Якову, и уже он потом пересылал их Артуру, и у того они были в теле­фоне. Проверить это можно в два счета. Не проверили. Почему? Потому что и так знали?

С другой стороны, почему Алина не обра­тилась в полицию? Почему пыталась обмануть Артура, вместо того чтобы сообщить о попытке вывоза несовершеннолетних за границу?!

n n n

Все четыре потерпевшие в деле Алины хотели стать моделями. Все в конечном счете мечтали встретить бизнесмена и если не уе­хать с ним в заморские страны, то по крайней мере жить в роскоши в Белокаменной. Исто­рия с Алиной все изменила. Девушки стали одеваться скромнее, убрали из Интернета все свои фото в купальниках и перестали пробо­вать себя на кастингах… Уже ради одного это­го, возможно, стоило всему случиться. Вдруг в другой раз им попалась бы не Алина, а другой, реальный торговец людьми?

Людей сегодня продают. Это факт. Деву­шек продают чаще. Это тоже факт.

— Но такие банды настолько профес­сионально действуют, что поймать их ред­ко удается, — говорит бывший сотрудник спецслужб, занимавшийся такими делами, Иван К. — Каждая разработка занимает не несколько месяцев, а годы. Силы, средства затрачиваются колоссальные. Обычно при­ходится подключать коллег из полиций не­скольких стран, и вообще без сотрудниче­ства с ними ничего не получится. Сейчас с российской полицией иностранные службы не хотят взаимодействовать. Профессиона­лизм наших сыщиков падает, возможности их — мизерные. А тут с помощью оператив­ного эксперимента преступление само соз­дается и расследуется в течение каких-то двух месяцев! Все просто, без рисков, все довольны. И прессе есть что сообщить: тор­говка людьми-де в тюрьме, можно рассла­биться. И сами полицейские расслабляются, перестав искать настоящих контрабанди­стов «живого товара»…

— А что нам остается делать? — париру­ет оперативник подразделения, сотрудники которого задерживали Алину. — Некоторые преступники настолько изощренно действуют, что поймать их за руку, иначе как прибегнув к оперативно-следственному эксперименту, просто невозможно. Либо же будет упущено драгоценное время.

Правда иногда оказывается бом­бой, которая убивает двоих: того, в кого ее бросили, и того, кто ее бросил. В этой истории в нехорошем свете — все участ­ники: Алина, соглашающаяся за гонорар искать невест для выезда за рубеж; де­вушки, клюнувшие на заморского лорда и богатую жизнь; оперативники, приду­мавшие всю операцию то ли от лени, то ли от безысходности.

Согласна отчасти со следователем, который считает: преступление надо пресекать на самой начальной стадии, не дожидаясь, когда кого-то увезут в пожиз­ненное рабство в другую страну. Но эти оперативные эксперименты… Сколько юридических копий было сломано на них! Сколько раз Европейский суд и Верхов­ный суд РФ запрещали их использовать! Ан нет, эксперименты как ставили, так и ставят.

Ева МЕРКАЧЕВА.