Газета "Кишиневские новости"

Евгений ГРИШКОВЕЦ: «В кино так много плохих людей, каких нет в театре и литературе»

В Калининграде завершился II Фе­стиваль короткометражного кино «Короче». В состав его жюри входил писатель, драматург, актер и режиссер Евгений Гришковец. Сво­им присутствием он украсил фести­валь: всегда доброжелательный, внимательный, оригинальный. В один из дней Евгений появился в ко­стюме морячка, с удовольствием по­зировал перед камерами, радовал всех нас.

В течение трех дней (короче фестивалей не бывает) он отсмотрел поток фильмов начи­нающих режиссеров, снимающих в основном бытовые истории, где наши граждане пред­стают в виде упырей. Российские картины проигрывают работам зарубежных кинемато­графистов, мыслящих категориями высшего порядка, не занимающихся исключительно стебом. У них совсем другая картина мира. Но жюри «Короче» оказалось щедрым и вы­дало не только призы, но еще и кучу дипло­мов. Евгений Гришковец, вручая награду ис­панской картине про первый поцелуй «Голос за кадром» сказал: «Калининград — щедрый город. Он отдает приз испанцам». А потом обратился к присутствовавшим молодым ре­жиссерам с признанием, насколько любит и хочет сниматься. Можно сказать, предложил всего себя кинематографу. Его примеру по­следовал и Виктор Сухоруков. Как братья они обнялись в зрительном зале.

Любопытно, что начинающие режиссеры, как правило, совершенно не умеют работать с актерами. Играют они у них из рук вон пло­хо. И потому как короткометражки молодые часто снимают за свой счет и с минимальным бюджетом, участники проекта остаются без гонораров. Отмеченный призом за лучший сценарий Алексей Наумов рассказывал мне, как работал над фильмом «Толчок». Денег не было, вложил свои, а артисты работали за еду. «Но кормил я их очень хорошо!» — вспо­минает Алексей. Многие студенты, по его сло­вам, готовы на таких условиях сотрудничать с молодыми режиссерами. Надо же с чего-то начинать свою жизнь в искусстве.

С Евгением Гришковцом мы поговорили незадолго до церемонии закрытия фестива­ля. Постепенно нас окружали его поклонницы, мечтавшие с ним сфотографироваться.

— Калининград — не родной вам го­род. Чем же он привлекателен, раз вы его выбрали?

— Давно уж я сюда приехал. Важно быть провинциальным человеком. Это из Москвы или из Санкт-Петербурга перебраться в про­винцию сложно. А я переезжал из Кемерова. Из одного провинциального города в другой. Только более удобный с точки зрения ком­форта жизни, климата, географического по­ложения, городской атмосферы, в конце кон­цов, архитектуры. Вот и все! Да и море рядом. Других причин нет.

— А море вам важно?

— Да! А кому оно не важно? Не знаю таких людей. Они либо моря не видели, либо ездят к нему раз в год за большие деньги.

— Прошло уже много времени с тех пор, как вышел ваш фильм «Сатисфак­ция». Как правило, человека, соприкос­нувшегося с кино, от этого занятия не ото­рвать. А вы почему-то молчите.

— Четыре года прошло с момента выхода фильма Анны Матисон «Сатисфакция» (Евге­ний Гришковец сыграл там роль бизнесмена и стал автором сценария. — С.Х.). Кино, в от­личие от театра и литературы, которыми я за­нимаюсь… Хотя «занимаюсь» — не то слово. Это моя работа, профессия и жизнь. Так вот, кино требует больших денег. А их никогда не дают без условий. Кроме того, лично мне де­нег не дают, а если об этом и заходит речь, то выдвигаются неприемлемые условия. И еще, снимать кино — счастье. Я очень хочу этим за­ниматься.

— Как режиссер?

— Ни в коем случае! Я хочу работать как автор сценария, а больше всего как актер. Я совсем не представляю, как делается кино. У меня нет никаких режиссерских амбиций. Но очень люблю сниматься в кино. Я дисци­плинированный актер и, по-моему, хороший. Но режиссеры меня не зовут. А если снимать кино самому, то придется сталкиваться с са­мой неприятной категорией людей — прокат­чиками. Они самые равнодушные по отноше­нию к тому, что делают, и к отечественному кинопроизводителю. В кино так много плохих людей, каких нет в театре и литературе. Хотя там тоже все непросто. Так что я больше не хочу повторять свой прежний опыт. Хочу сни­маться в кино.

— Это «Сатисфакция» способствовала такому разочарованию?

— Да. Я же занимался еще и продвиже­нием фильма на экраны. У нас все-таки был прокат, больше двухсот копий. Мы вернули все деньги, затраченные на производство. Се­годня у картины больше двух миллионов про­смотров в Интернете. «Сатисфакция» стала народным фильмом в Сети, чего я и хотел. Но все было настолько неприятно и унизительно, настолько нехорошо, что я больше ничего по­добного переживать не хочу. Фильм — ком­промиссный, но он стал серьезным опытом для меня. Я им не вполне доволен, но рад тому, что мы придумали сценарий и картина вышла. Я совсем не хотел ехать ни на какие фестивали. Главное — то, что был прокат. И это победа.

— У вас большая гастрольная деятель­ность. Не изменился ли зритель за по­следние годы? Насколько ему интересно то, что вы делаете? Или ничего не изме­нилось?

— Изменилось. У меня стало зрителей намного больше. Я играю больше спектаклей. Появилась новая публика, которая ждет от меня новых работ. И ее нельзя подвести. Я же редко делаю новые спектакли. В лучшем слу­чае раз в три года. Мне недостаточно време­ни, чтобы объехать с ними все города. За про­шлый сезон я сыграл больше ста спектаклей. Как раз с этим-то все в порядке. Я просто в Москве меньше играю. Мне она перестала быть интересной. Меня перестала интересо­вать окружность Садового кольца.

— Но там же не одна тусовка живет. Гораздо больше нормальных людей.

— Поймите, пожалуйста, правильно то, что я хочу сказать. Вам же кажется, что меня меньше стали смотреть, потому что обо мне меньше пишут в газетах и я совсем не появ­ляюсь на тусовках. А я играю 6–7 спектаклей в Екатеринбурге, 15 — в Санкт-Петербурге. Ежегодно бываю со спектаклями в Западной Сибири и так далее. И это не попадает в то информационное поле, в которое я и не хочу попадать.

— Вы ведете дневник в Сети, публично высказываетесь по самым разным вопро­сам, волнующим людей. А часто вас не­верно понимают?

— Ну да. Но я готов к этому.

— Но вы же специально не провоци­руете читателей?

— Нет, не провоцирую. Полагаю, что в моих текстах есть все, чтобы я был верно и адекватно понят. Случается, что люди не­внимательно читают, не умеют читать или не хотят. Они могут изначально ко мне плохо относиться. Бывает, что то или иное мое вы­сказывание ниже их уровня или сильно выше. И люди не понимают того, что сказано. Это нормально.

— Не становитесь ли вы жертвой соб­ственных высказываний?

— Раньше я писал в «ЖЖ». Меня читали в день 120 тысяч человек, а подписчиков было больше 45 тысяч. Но пришлось от этого отка­заться, потому что я очень страдал от того, что получал в ответ. И я ушел из «ЖЖ». Я продол­жаю писать и высказываться, но не интерак­тивно. Не получаю обратной реакции.

— Тем не менее где-нибудь да появит­ся комментарий по поводу того, что сказал Гришковец, скажем, по поводу событий в Одессе.

— Как сказано в фильме Андрея Тарков­ского «Сталкер», обругает какая-нибудь сво­лочь — рана, другая сволочь похвалит — еще рана.

— Умеете себя защищать?

— Не очень. Я просто отказался от инте­рактивности. Кроме того, я живу в Калинин­граде, и это спасает. Встречаешься с людьми из Москвы, они все заряжены. Полагают, что разговорами, которые они ведут, заряжена вся страна. Они очень сильно ошибаются. Это не общие разговоры, не общий сленг. На самом деле по-другому.

— Хорошо к вам относятся в Кали­нинграде? Вы ведь даже стали почетным гражданином этого города.

— Есть люди, которые мной гордятся, даже если ничего не видели. Есть люди, кото­рые меня не любят, но относятся ко мне как к своему. Кто-то с большими сомнениями, кто- то с гордостью. Нормально относятся. Как к соседу. Кстати, познакомьтесь, это моя дочь Наташа.

Светлана ХОХРЯКОВА.