Газета "Кишиневские новости"

Справедливости ради нельзя не отметить, что, конечно же, нарушения были, и в немалом количестве. Но не будем ханжами: школьники во все времена потихоньку пользовались шпаргалками или прибегали к «помощи друга».

Кто спорит: в подобных случаях оргвыводы должны быть сделаны, а наказание неотвратимым – в том числе и для того, чтоб другим неповадно было. Но при этом вершащий правосудие не должен – не имеет права забывать, что перед ним вступающий в жизнь подросток, отношение к которому должно быть милосердным и адекватным содеянному им. Наблюдая за происходящей экзаменационной вакханалией, народ задается одним вопросом: почему с таким же энтузиазмом и принципиальностью власть не борется с коррупцией и открытым мздоимством, с воровством невиданных доселе масштабов, разрушающими сам фундамент существования страны? Почему на борьбу с выпускниками – именно так, на борьбу! – брошены отборные силы сотрудников ЦБЭПК?

Или, может, других, более важных и значимых для страны дел у них уже нет? Выходит – нет. А может, все дело в другом?

Как известно, для «запудривания мозгов» политики часто используют психологический прием, называемый отвлечением. Смысл понятен. Пока в течение месяца обличали, наказывали, стыдили и даже освобождали от занимаемых должностей руководителей центров по сдаче бакалавриата – этих «крайних», чаще всего ни в чем не повинных директоров школ, политическая и иная жизнь элиты шла своим чередом. А что реально происходило в экзаменационных аудиториях, каким унижениям подвергали выпускников, до поры, до времени знали только они и их близкие.

Но, как известно, тайное всегда становится явным, и потому неудивительно, что в создавшуюся ситуацию вмешалась парламентский адвокат по правам ребенка Тамара Плэмэдялэ.

Как сообщило агентство «Omega», выпускники жалуются на то, что подвергаются «психологическому террору» со стороны офицеров антикоррупционного Центра, которые заходят в аудитории, где проходят экзамены, и обыскивают учащихся. По словам выпускников, офицеры ЦБЭПК входили в аудиторию и обыскивали даже девушек. «Они потребовали у нас снять пояса, ощупывали, лезли в бюстгальтер. Это абсолютная правда то, что говорят про офицеров ЦБЭПК»,­ заявила одна из девушек.

«Действия, предпринятые ЦБЭПК и Министерством образования, могут быть квалифицированы, как негуманные, затрагивающие физическую и психическую неприкосновенность ребенка, предусмотренную статьей 24 Конституции Республики Молдова и статьей 6 Закона о правах ребенка», ­ отметила госпожа Плэмэдялэ .

Исходя из этого, она потребовала объяснений от Министерства образования и антикоррупционного Центра, поскольку, «в соответствии с методологией организации и проведения экзаменов на бакалавра в 2011­2012 учебном году, никто не вправе входить в экзаменационный зал – ни технический персонал, ни родители и так далее (статья 67 методологии, разработанной Министерством образования)».

Тамара Плэмэдялэ также рекомендовала всем детям, которые подверглись запугиванию со стороны представителей ЦБЭПК, обращаться в судебные инстанции для возмещения морального ущерба, «поскольку были нарушены права ребенка, их честь и достоинство, что влечет за собой наказание в соответствии с национальным законодательством».

И только после того, как информация о творившемся беспределе стала достоянием широкой общественности, Михаил Шляхтицкий, сидя рядом с высокопоставленным офицером ЦБЭПК, мягко заметил, что все­таки надо быть более снисходительными к выпускникам и не травмировать их психологически.

Оказывается, до сих пор господин министр, будучи доктором психологических и педагогических, а не каких­то других наук, об этом как­то не догадывался!