Газета "Кишиневские новости"

Рамзан Кадыров поставил под угрозу неприкосновенность Конституции РФ?

Согласно Конститу­ции РФ, внешней политикой у нас ру­ководит президент, и только президент. Но, похоже, буква Основного закона перестала отвечать реальности: бремя мировых проблем с главой государства уверенно разделил глава Чеченской Ре­спублики.

К такому выводу за­ставляют прийти недавние высказывания Рамзана Ка­дырова по поводу ситуации в Мьянме и реакция на эти эскапады высших эшелонов власти. Глава Чечни выразил явное несогласие с позицией России по этому вопросу, и что мы видим в сухом остат­ке? Поменялась отнюдь не риторика Кадырова. Коррек­тировку претерпела внешняя политика. А во многом и по­литика внутренняя.

Справедливости ради заметим: Рамзан Ахмато­вич несколько смягчил свое негодование, придав ему условное наклонение. «Если Россия будет поддерживать тех шайтанов, которые сегод­ня совершают преступления, я против позиции России», — заявил Кадыров в своем видеообращении, разме­щенном на его страничке в Instagram. Но, не удержав­шись, добавил: «У меня свое видение, своя позиция».

Позиция российского МИДа и Кремля на тот мо­мент действительно сильно отличалась от кадыровской. Можно даже сказать, была диаметрально противопо­ложной. Те, кого глава Чечни называет «шайтанами» — власти Мьянмы, проводящие операцию по наведению кон­ституционного порядка в рай­онах, населенных рохинджа, этническим меньшинством, исповедующим ислам, — давно уже пользуются мощ­ной поддержкой со стороны Москвы. В марте нынешнего года Россия вместе с Китаем заблокировали предложен­ный Великобританией про­ект заявления Совбеза ООН, в котором выражалась озабо­ченность действиями властей Мьянмы, а именно — возоб­новлением боев в мятежном регионе и связанным с этим массовым нарушением прав человека.

Нельзя не отметить, что межгосударственная лю­бовь была вполне взаимной. В 2014 году Мьянма была в числе стран, которые не под­держали резолюцию Генас­самблеи ООН, осуждавшую присоединение к России Крыма. И, напротив, под­держала предложенную уже самой Россией резолюцию о «борьбе с героизацией на­цизма». Кроме того, Мьянма активно покупает российское оружие.

И вот благодарный и перспективный мьянманский друг оказался вдруг «шайта­ном». Да, пока лишь по версии главы Чечни. Но, во-первых, мнение главы региона — далеко не мнение частного лица. Кстати, ко всему про­чему, Кадыров занимает не последнее место и в возглав­ляемой премьером партии власти: член высшего совета «Единой России». Нет, быва­ет, конечно, что оступаются и чиновники более высокого ранга. Однако ни по админи­стративной, ни по партийной линии Рамзана что-то пока никто не пропесочивает. Ни­кто не стал разгонять и задер­живать участников абсолютно не санкционированного, но благословленного Рамзаном митинга мусульман у посоль­ства Мьянмы в Москве. А в стенах МИДа не прозвучала фирменная министерская характеристика «дебилы, блин» (приводим смягченный вариант выражения). А если и прозвучала — за стены не вы­шла.

Вышло совсем дру­гое — заявление департа­мента МИДа, совершенно по-новому расставляющее акценты в мьянманском во­просе: «Внимательно следим за положением в Ракхайнской национальной области Мьян­мы. Обеспокоены сообщени­ями о продолжающихся бое­столкновениях, приведших к жертвам как среди мирного населения, так и силовых структур правительства, о резком ухудшении гумани­тарной обстановки в этом регионе страны». Такую же озабоченность выразил и пресс-секретарь президента. Стремительность этой мета­морфозы поражает вообра­жение. И в то, что в Кремле и на Смоленской площади про­никлись наконец-то горест­ной судьбой народа рохин­джа, верится, честно говоря, с трудом. Как и в то, что это часть какого-то хитроумного плана.

Никакой особой страте­гии в этих суетливых метани­ях не чувствуется. Чувствует­ся лишь страх, страх получить накануне президентских вы­боров новый-старый очаг нестабильности. Теми же соображениями Москва, по­хоже, руководствуется и во всех иных случаях, когда че­ченский нацлидер заявляет о своей особой позиции. Чем бы Рамзан ни тешился — лишь бы не было войны. Что ж, войны при таком подходе, возможно, не будет. Но мо­жет получиться такая борьба за мир, что от Конституции останутся одни клочки.

Андрей КАМАКИН.