Газета "Кишиневские новости"

На днях Усатый дал большое интервью радиостанции Europa Liberă, ответив на множество острых вопросов

Несмотря на отчаянные усилия вла­стей, предпринимаемые по ней­трализации деятельности Ренато Усатого, он по-прежнему остается одним из наиболее активных по­литических деятелей в Молдове. Все средства массовой информации ежедневно тиражируют его сужде­ния и оценки происходящего в на­шей стране.

Об Илане Шоре

– Нет, я не соревнуюсь ни с Иланом Шо­ром, ни с кем другим. Шор делает то, что он делает: знаете, украсть несколько сот мил­лионов и потратить пять миллионов на город Оргеев – невелика заслуга. Я бы так сказал: это крупнейшая экономическая уловка в мировой истории. То, что я сделал в Бель­цах, я сделал из собственного кармана, на задекларированные доходы, по которым исправно плачу налоги. И в своих действиях я не ищу какой-то политической подопле­ки, как отдельные наши политики, которые стараются приурочить свою активность к определенным датам, я что к Рождеству, что к Новому году или ко Дню независимости стараюсь устраивать праздники в Бельцах, и на эти мероприятия, кстати, приходят не только бельчане, но и жители других горо­дов. Понимаете? И ничего плохого я в этом не вижу.

О том, как не стать карманной оппозицией

– Все, кто, как говорят молдаване, посме­ли открыть рот против Плахотнюка, навлекли на себя серьезные проблемы. Это касается абсолютно всех – и рыбешек покрупнее, и тех, что помельче. Кто-то пытался услужить Плахотнюку, дабы не усугубить свою ситуа­цию. Я горжусь тем, что не стал карманной, как говорят русские, ручной оппозицией. Поэтому у меня не просто большие пробле­мы – очень большие. Посмотрите, что пока­зывают они по телевизору – Усатый, русская мафия, убийства, грабежи, что-то там еще… Понимаете, они уже не знают, что бы еще придумать. Я горжусь тем, что, как показал опрос IDIS Viitorul, в Бельцах уровень про­зрачности за шесть месяцев составил 84%. Мы единственный город в Молдове, который получил оценку «A+». Нет другого города, ко­торый вписался бы в категорию «A» или «B»; за нами следует Кагул с 40%, что соответ­ствует категории «B–». Понимаете?

О смешанной системе

– Проблема в том, что сегодня с Плахот­нюком мало кто готов реально побороться. С Додоном воюют все – с Плахотнюком мало кто решится. В феврале они решили очень важный – для себя – вопрос, и об этом долж­ны знать все. Итак, в феврале Додон начал в Санкт-Петербурге готовить людей к сме­шанной системе, а раз Додон начал этим заниматься, мне, естественно, стало ясно, что это уже дело решенное… Он вез их на специальные курсы в Санкт-Петербург, го­товил к этому, хотя о смешанной системе, если вы помните, в феврале еще не гово­рил ни Плахотнюк, ни Додон. После этого они принимают еще одно решение: «Если будут проблемы с европейцами, американ­цами, если граждане начнут акции протеста и что-то сорвется со смешанной системой, оставим в силе старую систему, и тогда надо быть готовым к тому, что после пятого номе­ра каждый второй депутат будет человеком Плахотнюка, из тех, кого Плахотнюк готовил для смешанной системы». Например, номер 5 в списке социалистов – человек Додона, номер 6 – человек Плахотнюка, 7 – Додо­на, 8 – Плахотнюка… Кроме того, я думаю, у Плахотнюка может оказаться еще один-два человека, это его стиль – подкупать депута­тов. И получается, что Плахотнюку сейчас нестрашны и досрочные выборы, не так ли? Он оставляет Додона с носом, он пытается убить меня, потому что если Додон и получит большинство (он его не получит, но – допу­стим), то по их варианту получается, что по­ловина депутатов, человек тридцать – люди Плахотнюка. Ну, а дальше…

Об уголовных делах

– До 2014 года, когда я пришел в полити­ку – а я ведь знаю Плахотнюка более десяти лет, Филата – немного меньше, Воронина знаю лет 14, с Урекяном знаком 15 лет, – все они приезжали в Москву, мы ездили в Киши­нев, я ходил к ним в гости, ходил с Плахотню­ком в его клуб, понимаете?

Я был бизнесменом, я мог сохранить такие отношения и по сей день, безо всякой головной боли, без всяких уголовных дел, потому что первое уголовное дело на меня завели тогда, когда я появился на политиче­ской сцене Кишинева. Я рискнул всем, по­ставил на карту все, у меня нет банковских счетов, нет скрытых денег… Я уехал в Рос­сию в 2004 году, и вынудили меня к этому парни Воронина, которым не нравилось, что мои родители были учителями в школе, что никто меня не крышевал, что я работал в то время на Железной дороге…

О попытке похищения

– Почему Плахотнюк прошлой осенью с помощью своих бандитов в молдавской полиции (и нынешних полицейских, и быв­ших – там все были замешаны) пытался по­хитить меня из родного дома? Они собира­лись вывезти меня в Белоруссию, накачать наркотиками, а дальше все как по маслу – у Усатого передозировка… Прокуроры, судьи, полицейские Плахотнюка не хотят, чтобы я оказался за решеткой, как Филат и другие. Они хотят спровоцировать ситуацию, при ко­торой я никогда не смогу вернуться в Мол­дову. В октябре 2016 года меня объявили в международный розыск. Так? Скоро год как. За этот год меня никто не трогал, меня даже не вызывали на допрос в порядке судебно­го запроса – ничего абсолютно. Я думаю, они опасаются выйти на меня, потому что в этом случае они получат все доказательства, которые придется подшить к делу. Пред­ставляете – приехать ко мне и получить до­казательства, а не голословные заявления и обвинения?

Влад ПЕРЖУ.