Газета "Кишиневские новости"

В Донецке приобретают дома на мирное будущее

Донецк в очередной раз остал­ся без воды после обстрела Донецкой фильтровальной станции. Военный город все же. Но и в нем продолжается жизнь. Несмотря на любую ка­нонаду, всегда идет торговля хлебом, целуются парочки на бульваре и… продаются дома и квартиры.

В месяц в Донецке осуществляется от 30 до 40 сделок с недвижимостью, целый бизнес выстроился по обе стороны линии фронта — со специальным транспортом и «окнами» на блокпостах для вывоза мебе­ли, особыми схемами передачи и перевода денег с территории, где нет общепринятой банковской системы и банковских ячеек. Бизнес этот теневой и довольно закрытый. Но наш корреспондент смог доверительно поговорить с парой риелторов в Донецке на условиях строгой анонимности.

— Давно вы в бизнесе?

— Риелторами мы стали с августа 2016 года. До этого мы какое-то время провели в Москве, до этого — ополчение. О войне се­годня говорить не будем.

— Был опыт какой-то?

— Да, был! Свое жилье до войны мы приобретали сами, сами и шишки набивали. Туда, домой, вернуться уже не сможем, ско­рее всего, предстоит покупка жилья здесь — почему бы не поработать в этой сфере, не поизучать рынок, условия, чтобы исключить обман?

— Парой работаете?

—В Донецке невозможно работать в одиночку. В первую очередь потому, что ты выезжаешь на показы уже ближе к ночи, по­сле 18.00, покупатели-то все служащие, ра­ботающие. Одна-другая комната, квартира, дом — и ты уже накануне комендантского часа…

— Без оружия хоть ездите?

— Конечно! Тут его можно приобрести, но за незаконное приобретение и ношение — тюрьма. Мы стараемся законов не нару­шать.

— Сколько стоят квартиры в Донец­ке?

— Очень разные ценовые категории. Можно купить и за 5 тыс. в Петровском райо­не (рядом с линией фронта. — Авт.) и любом подобном. Мы знаем человека, который по­купает недвижимость именно в обстрели­ваемых районах, чтобы отстроиться после войны и продать гораздо дороже.

— Что, и у аэропорта в поселке Октябрьский (один из самых дорогих районов Донецка до войны, сейчас наи­более пострадал от боев) покупают?

— Женщина, наш клиент, купила там два дома, чтобы потом отстроить в случае раз­решения ситуации под дачи.

— А как вы показывали эти дома?

— Нормально — выезжали туда в свет­лое время суток, когда не очень стреляют. В таких районах подстраиваешься под войну и клиента.

— Зачем людям приобретать кварти­ры в «зоне обстрела»?

— Понимаете, если смотреть по раз­мерам, качеству постройки, обстановке, инфраструктуре, то в «боевых» районах есть дома гораздо лучше, чем в центре города. Мы видели дом 300 м², с огромным бассей­ном, крытыми беседками с мангалами, пре­красной большой территорией — он стоил 100 тысяч долларов. А внутри города за те же 100 тысяч дома нельзя даже сравнивать, небо и земля!

Цены разные, покупателей в рисковых районах мало, люди это понимают, уступа­ют. Желание одно: «скинуть» недвижимость и уехать.

— И кто покупает?

— В центральном Калининском районе двухкомнатный «новострой» со всеми наворо­тами, мебелью, большой площадью — за 100 тысяч ушел приезжему-военнослужащему. Пару раз покупатели-одесситы попадались, а так в основном россияне. У местных денег нет, они продают. Особенно люди из бизне­са. Дома, которые до войны стоили по 500 тысяч и выше в районе Демьяна Бедного (фешенебельные частные дома у городско­го парка), сейчас реально продаются по цене 200 тыс. Мебель уникальную не вывозят, чтоб не платить за провоз через линию фронта.

— А самые дорогие предложения?

— Гостиница в Калининском районе продается за 3 миллиона долларов, люди не смогли вести здесь гостиничный бизнес и продают.

— Я слышал в связи с ней фамилию известного футболиста…

— Мы тоже слышали, но имя говорить не будем. Там в пакете с гостиницей отлич­ная квартира в семь комнат, с мраморными атлантами ручной работы, которые «держат» потолок в кухне; одну комнату практически полностью, до журнального столика, зани­мает хрустальная люстра. Квартира прода­валась за 250 тысяч. Сейчас представитель хозяина снизил цену до 200. Пока покупате­лей не было…

— Как оформляются сделки?

— Есть с 2015 года нотариат ДНР, там идет официальное оформление в Донецке, и подпольно — у украинских нотариусов на той территории. Все риелторские группы здесь обязательно имеют партнера на той стороне или выезжают на сделки сами. До декабря 2016 года в Донецк заезжали укра­инские нотариусы и за дополнительную плату осуществляли сделки здесь. Сейчас эта практика жестко пресечена, их и раньше арестовывали, а теперь и подавно. С дека­бря 2016-го все сделки требуют оформлять исключительно в ДНР, и никакой Украины!

— А какой рынок аренды?

— Труднее всего снять квартиру воен­нослужащим. Их трудно выселять в случае чего. У нас была ситуация в Ленинском райо­не. Перестали бойцы платить, и их полгода не могли выселить, только с помощью во­енной комендатуры получилось, полиция не бралась. Такие случаи портят рынок. Оформ­ление аренды для военнослужащих теперь легко происходит, если разговор идет о цене от 25 тысяч рублей в месяц.

Минимальные цены на «бабушкины» квар­тиры — от 2,5 тысячи рублей в месяц, мы даже видели вариант комнаты в квартире в центре за 1000 рублей. Неплохая трехкомнатная в центре с косметическим ремонтом и техникой будет стоить от 8 до 12 тысяч рублей.

За время поездок я встречал и покупа­телей, и продавцов, и владельцев недви­жимости в Донецке. Запомнился таксист в Ростове-на-Дону, который признался, что купил землю в поселке Спартак (по нему линия фронта проходит). «У меня-то земли вообще не было. А там будет! Мир придет, а у меня договор купли-продажи уже есть», — спокойно пояснял Володя.

И очень запомнился разговор со зна­комым бывшим крупным донецким бизнес­меном, который сейчас коротает время в собственном ресторане в центре города. До войны у него был большой дом в поселке Пе­ски, сейчас в этом пригороде Донецка стоят передовые части ВСУ, с 2014 года там идут бои. «Понимаешь, я даже не навожу справки, что там с домом, — говорил он мне. — Ну, узнаю я, что он еще цел. А потом в него на следующей неделе попадет снаряд, и что? Я просто о нем забыл, вычеркнул, закрыл во­прос! И живу сегодняшним днем. И тебе то же самое советую».

Дмитрий ДУРНЕВ.