Газета "Кишиневские новости"

Письма Президенту РФ

Состоялась очередная «Прямая линия». Президент говорил с наро­дом. Народ спрашивал, президент отвечал. И телезрителям, привык­шим ко всему, кажется, будто всё происходящее разумно. Так ли?

Мы видим президента в центре огромной арены, вокруг него сотни людей. Еще сотни (а возможно, и тысячи) — в разных местах стра­ны: на Урале, в Крыму… у каждого вопрос. Еще миллионы вопросов поступают по телефону, по интернету… Но ведь это безумие; мы же знаем, что президент успеет ответить лишь на несколько десятков. Ладно бы он сам вы­бирал, на что отвечать. Но и это невозможно: он даже прочесть эти миллионы вопросов не успел, готовясь к «Прямой линии».

В чём смысл происходящего?

Мы слышим вопросы: про ЖКХ, мусор, Сирию, Турцию, налоги, зарплату, лекарства, цены… Это по-настоящему важные вопросы.

Неужели президент не знает об этих про­блемах? Неужели, пока его не спросили, он об этом не знал?

Судя по тому, что ответы звучат толково и быстро, он знал, изучал, готовился. Не может же быть, что он отвечает не думая.

А если он знает обо всех этих проблемах и имеет ответы — зачем вопросы? Президент мог бы выступить в прямом эфире: сказать о тревогах людей и о том, что и как он намерен сделать для их блага.

Вместо четырех часов потребовалось бы максимум полтора. Зачем нам показывают те­лефонисток, рассказывают про видеозвонки, носят микрофоны? В разных городах в полной готовности съемочные группы. Перед каждой группой десятки людей… Тот, кому дают воз­можность задать вопрос, представляется, улыбается, благодарит; некоторые передают президенту благодарности от родственников за его хорошую работу, за его неустанную за­боту.

В чём смысл?

Единственное объяснение, которое вы­глядит хоть сколько-нибудь разумным: всё это шоу устроено ради того, чтобы люди уви­дели:

а) президент слышит голос народа;

б) президент знает ответы на все вопро­сы.

Неужели граждане думают, что без этого телемарафона он не знает о происходящем?

Но ведь это повторяется каждый год. Он что — каждый год узнает о проблемах таким образом? Нет, чуть не половина вопросов на­чинается так: «На прошлой «Прямой линии» (на позапрошлой) вы обещали… Но это пока не сделано». Чуть не половина ответов начи­нается так: «Я уже не раз говорил…»

Значит, уже спрашивали. Значит, уже отвечал. Снова-здорово. Это прямая линия? Скорее замкнутая; ходим по кругу.

Что это дает? Когда президент Путин только начал работать президентом — его мало знали, и надо было показывать. А теперь все уже зна­ют. Миллионы всю сознательную жизнь живут при президенте Путине (все, кто родился после 1990-го). То есть столь ценимого политика­ми узнавания прибавить нашему президенту невозможно. Неужели это мероприятие бес­смысленно? Неужели просто инерция?

Возможно, изобретатель этого телегипноза теперь переквалифицировался в диссиденты (потому что его выгнали из кремлевской об­слуги). Возможно, он когда-нибудь расскажет в интервью, какой был «мозговой штурм», ка­кой прорыв, какой успех! Да в декабре! — по­тому что торопились. Да без шапок на моро­зе — чтобы в подсознании сформировалось: царь и верноподданные…

Реализм происходящего лучше всего ясен из президентского ответа на вопрос мо­сквича: «Стоит ли идти на выборы, если всё равно всё будет подсчитано в пользу «Единой России»?»

ПУТИН. Никто не сомневается в эф­фективности и объективности работы из­бирательных комиссий.

Уже никто? Последние выборы в Думу (2011) вывели на Болотную, на проспект Са­харова десятки тысяч сомневающихся. Куда они делись? Умерли? Поумнели?

★★★

Где ещё гражданам показывают такие спектакли? Как устроено в других странах ин­формирование власти о проблемах народа и сообщение народу о благих намерениях руко­водителя? Как это устроено в тех странах, где живут не хуже нашего?

В тех странах, где живут заметно лучше, ничего подобного нет. А вот в некоторых стра­нах, где живут заметно хуже, руководители вы­ступают каждую неделю. И каждый раз — по нескольку часов. Значит, нам еще повезло.

Враг народа, наемник госдепа начал бы тут подсчет: сколько стоят такие телешоу, колл-центры, съемочные группы, доставка сознательных вопрошателей из отдаленных мест, командировочные… Сколько стоит ги­гантское эфирное время на двух величайших государственных каналах… И сколько больных сирот можно было бы на эти миллиарды вы­лечить, сколько суперсовременных протезов раздобыть где-нибудь (пока тут их не делают), сколько квартир построить для ветеранов От­ечественной войны (говорят, еще не все полу­чили обещанное).

А мы поздравим страну и народ: улучше­ние налицо. Когда эти прямые линии начались 15 лет назад, они случались в декабре. Толпы людей в разных городах часами стояли на мо­розе, коченели в ожидании, когда их населен­ный пункт подвергнется включению. А лидер — как и теперь — отвечал из теплого помеще­ния. В «Письмах президенту» мы несколько раз обратили внимание адресата на эту ничем не оправданную жестокость. И вот результат — теперь в апреле.

Морозы позади, на дворе весна. Пора на­дежд, пора сажать картошку.

Александр МИНКИН.