Газета "Кишиневские новости"

Фанатикам удалась диверсия на АЭС Бельгии, они планировали украсть уран

Чем дальше движется расследо­вание действий сети террористов в Бельгии и Франции, тем больше жутких, до недавних пор разроз­ненных деталей складывается в общую картину. Похоже, что еще с 2013 года фанатики готовили теракты на ядерных объектах в Бельгии. В 2014 году им удалась диверсия на АЭС. Дальше в их пла­нах было похищение урана для создания «грязной бомбы».

В середине февраля французские СМИ написали, что при обыске у жены Мохамеда Баккали, которого арестовали 26 ноября 2015 года в Брюсселе по подозрению в причастно­сти к парижским терактам (его роль в их ор­ганизации следователи называют огромной), нашли записи с камеры наблюдения. Десятки часов она снимала дом одного из руководи­телей бельгийского Центра ядерных иссле­дований, находящегося в городе Моль.

В центре трудятся около 700 человек. Цель их работы — развитие использования мирных ядерных технологий. Три главных на­правления — безопасность АЭС, обращение с радиоактивными отходами, защита населе­ния от ионизирующего излучения. Сотрудни­ки центра контролируют работу бельгийских ядерных реакторов (сейчас рассматривает­ся вопрос о полной остановке работающих АЭС в срок до 2025 года).

Три реактора расположены и на терри­тории центра, которая занимает 34 гектара.

Имя ученого, чей дом снимали террори­сты, не называлось — говорили лишь о том, что он физик и руководит исследованиями.

Камера была установлена под кустом напротив дома, и заодно она сняла двух мужчин, которые пришли ее забрать. Те­перь бельгийское издание La Derniere Heure утверждает, что их удалось идентифициро­вать: это были те самые братья Ибрахим и Халид эль-Бакрауи, которые устроили взры­вы в брюссельском метро и аэропорту.

Зачем понадобилось шпионить за фи­зиком? Основная версия — террористы планировали похитить уран для изготовле­ния «грязной бомбы» и собирались сделать это, захватив ученого (источники Le Monde заявляли, что у ИГИЛ (запрещена в России) существуют соответствующие технические возможности). Однако проход в хранилище весьма сложен — туда могут войти только два сотрудника вместе…

После того как видеозаписи слежки были найдены, на всех ядерных объектах Бельгии резко усилили режим охраны — в общей сложности туда направили 140 военных.

Еще пара деталей для жуткого паззла. В 2013-м компания Electrabel, обслуживаю­щая бельгийские АЭС, уволила инженера, который «демонстрировал признаки ра­дикализации». Издание L’Echo сообщило: мужчина, чье имя не называется, проходил в компании обучение, чтобы стать опера­тором АЭС «Дул» в Восточной Фландрии, где находятся четыре реактора. Выясни­лось, что он является зятем Азеддина Бир Бунекуба, экстремиста, связанного с груп­пировкой Sharia4Belgium. Она занималась вербовкой в ИГИЛ и отправкой фанатиков в Сирию. Бунекуб уехал туда и сам, воевал и призывал к терактам в Бельгии.

А в 2014 году на той же АЭС «Дул» про­изошли странные события. В августе один из энергоблоков пришлось срочно оста­навливать — перестала работать паровая турбина. Неизвестный слил из турбины все масло (а его там было ни много ни мало 65 тысяч литров), агрегат перегрелся и сло­мался. Личность диверсанта следователям установить не удалось, так как над пультом управления турбиной не было камеры на­блюдения.

Месяц спустя сотрудник компании AIB-Vinçotte, сотрудничающей с Electrabel, кото­рый имел допуск на АЭС «Дул», просто исчез. Затем его следы обнаружились в Сирии.

Подозреваемых и задержанных по де­лам о терактах во Франции и Бельгии уже трудно сосчитать и тем более запомнить их имена. Однако схема работы террори­стической сети понятна: тесные контакты с ИГИЛ, вербовка новых экстремистов (в зоне особого внимания находятся те, кто по ра­боте имеет доступ к опасным технологиям), большие возможности разжиться оружием и фальшивыми документами, помощь много­численных родственников, живущих в Ев­ропе. Щупалец много. Куда они дотянутся в следующий раз?..

Ирина РИНАЕВА.

«ТЕРРОРИСТЫ — ВРАГИ УМНЫЕ, НАМ НУЖНО БЫТЬ НА ШАГ ВПЕРЕДИ НИХ»

О том, насколько защищены россий­ские атомные электростанции, мы пого­ворили с членом совета Центра экологи­ческой политики «Росатома» Валерием Федоровичем МЕНЬШИКОВЫМ.

— Сколько в России атомных стан­ций?

— У нас в стране десять атомных стан­ций, 35 работающих реакторов, один из них сейчас выходит на 100%-ную мощность. В общем, считается, что уже работают 35 ре­акторов.

— Насколько хорошо они охраняют­ся?

— Я вас уверяю, что охрана у АЭС очень жесткая. Во-первых, идет очень серьезный контроль на входе. На проходной установ­лена целая система, тщательно проверяется и личность всех входящих, и весь их багаж. Сами станции охраняются определенной вооруженной структурой. Есть очень проду­манная система эшелонированной защиты от возможного выхода радиоактивных про­дуктов в окружающую среду. Физическая защита атомных станций организована на очень высоком уровне.

Всегда после таких трагических событий, как в Бельгии, необходимо совершенство­вать эту систему. Террористы — враги для всего цивилизованного мира. Враги умные, они тоже совершенствуют свои методики и технологии нападения. Нам надо все время быть в разработках на несколько шагов впе­реди них.

— Может кто-то из посторонних вме­шаться в управление АЭС?

— Может, потому что любая сложная система (а атомная станция — это суперс­ложная система) включает в себя автомати­ческие механизмы управления Были случаи в Иране, когда они еще не подписали соглаше­ние о прекращении наработок ядерного ору­жия, когда внешнее вмешательство, условно говоря, международных хакеров, а на самом деле сотрудников спецслужб, останавлива­ли процесс обогащения в центрифуге. Эта ситуация говорит что надо делать основа­тельную защиту — и чисто программную, и дублирование важных объектов управления. У нас работают прекрасные программисты, и защита на достаточно высоком уровне.

Светлана САМОДЕЛОВА.