Газета "Кишиневские новости"

Нападение с тортом на лиде­ра ПАРНАСа и бывшего премьер-министра Михаила Касьянова было беспроигрышным ходом. Конечно, не для него, а для аноним­ных нападавших (напали вечером 9 февраля в московском ресторане, говорили по-чеченски).

У него было два выхода. Первый — по­жаловаться СМИ и полиции на торт (что Ка­сьянов и сделал) и выставить себя на посме­шище. Ведь не убили же, не побили, даже не на ногу наступили. Всего-то комедийный гэг, примененный против такого всегда солид­ного и в очках политика. Вторым вариантом было бы промолчать — значит, тогда в сле­дующий раз можно попробовать уже не торт, что-нибудь понеприятнее. Как в свое время с Борисом Немцовым, обнаружившим у себя на машине целый унитаз. А там и до пуль дело дойдет. В этом «до пуль» заключается главная опасность такого рода нападений. Они посте­пенно «продавливают» общественное мне­ние, приучая к тому, что с «этим» — можно.

Сама по себе традиция «пищевого» или «цветочного» терроризма — давняя. Мно­жество политиков и общественных деятелей по всему миру получали по лицу тортами, яйцами, букетами и толком не могли ничего ответить. Но отличие в том, что нападавшие на этих политиков и деятелей всегда точно знали, за что их атакуют, и не имели иной воз­можности высказать свой протест.

Арабский журналист, кидающий ботинок в Джорджа Буша, женщина, лупящая буке­том Маргарет Тэтчер, или юные коммунисты, швыряющие яйца в министра образования Андрея Фурсенко, — во всех этих случаях представитель общества конфликтовал с представителем власти из-за невозможности общаться с ним на равных. Конечно, «обще­ние» через такое, даже шутовское, насилие адекватным не назовешь, но здесь хотя бы можно понять протест.

Напавшие же на Касьянова, очевидно, могли общаться с ним и без торта, однако «предъявить» им оказалось нечего, кроме крика «ты враг!». Чем враг, почему враг, кому враг? Не повторяется ли история с Борисом Немцовым, который, по мнению подозревае­мых в его убийстве, когда-то и что-то говорил «против Аллаха»? Хотя когда и где, они вспом­нить так и не смогли. Примечательно, что не только сторонникам власти, но и ее критикам нападение на Касьянова поначалу показалось смешным. Еще бы, ведь тортом попали не в кого-нибудь, а в Касьянова, с его антирейтин­гом даже у оппозиции. Он проявил себя «не как мужчина», пожаловался, да еще и пона­чалу преувеличил число нападавших: у страха глаза велики. Блогеры мгновенно стали шу­тить на эту тему: «во время нападения Касья­нов успел отъ-есть два процента торта», «торт с двухпроцентным содержанием жира»…

На самом деле смешного в ситуации мало. Сейчас в политика кинули всего лишь торт, но забыть о годовщине убийства Немцо­ва не получается. А заказчики преступления не найдены до сих пор, и словосочетание «ат­мосфера ненависти» никуда не ушло.

Касьянов только за последние недели может перечислить много связанных с ним инцидентов, пусть и не таких «смешных». Газ, распыленный на его встрече с активистами в Петербурге, — это смешно или как-то не очень? А видео в Инстаграме Кадырова, сня­тое «как будто» через оптический прицел?

Все эти события выстраиваются в как будто бы не очень явную, пунктирную, но линию, идущую в одном направлении: по­степенное «расчеловечивание» оппозиции. Сначала нужно обозначить врага — назвать его, как это сделал Рамзан Кадыров еще в ян­варе, предателем Родины. Потом — спустить виртуального пса Тарзана. Затем — пока еще снова виртуально — показать через прицел, который, конечно же, как уточнили в Чечне, перископ. «Кто не понял — тот поймет».

Алексей ОБУХОВ.

А КАК У НИХ

На Западе забрасывание публичных персон яйцами, помидорами и другими про­дуктами давно стало частью жизни полити­ков или звезд шоу-бизнеса. А для кидания в человека именно торта или пирога в ан­глийском языке есть отдельное понятие — pieing (pie — пирог, торт). Традиция эта на­считывает более ста лет. В реальность она перекочевала из кинематографа, а конкрет­но — из немой комедии 1909 года «Ми­стер Флип», где главный герой и получает тортом в лицо. Но до превращения тортоме­тания в акт политического протеста прошло немало лет. По версии The New York Times, первым человеком, запустившим в неугод­ного ему персонажа тортом, стал Томас Кинг Форкейд, основатель журнала High Times. В 1970 году, во время заседания американской президентской комиссии по непристойности и порнографии, он кинул в одного из ее членов — американского со­циолога Отто Ларсена, творожный торт. «Мода» пришлась по вкусу и европейцам. Особо отличился бельгийский писатель-анархист Ноэль Годин. Он так часто кидал тортами и пирогами, что некоторые вос­принимают это как его основной род за­нятий. От Година доставалось режиссеру Жан-Люку Годару, философу Бернару-Анри Леви. «Звездным часом» для него стал инцидент 1998 года, когда он угодил лакомством в Билла Гейтса. Спустя 10 лет «жертвой» бельгийца стал президент Фран­ции Николя Саркози.

Деяние это весьма размыто класси­фицируется правоохранительными орга­нами: от умышленного нанесения теле­сных повреждений до мелкого хулиганства. Многим «звездам» тортометания удалось избежать наказания, но порою в дело всту­пал суд. Британец Джонатан Мэй-Боулс в 2011 году запустил тортом в медиамаг­ната Руперта Мердока, главу корпора­ции News Corporation, — за это он получил шесть недель тюрьмы, позднее урезан­ные до четырех. В том же году сразу трое человек метнули пироги в испанского по­литика Иоланду Барсину. По словам Бар­сины, действия нападавших причинили ей физический ущерб — из-за плотности пи­рогов. Все трое были приговорены к двух­летним срокам и штрафам в 900 евро. Аналогичный штраф и срок в один год получил еще один человек, не успевший бросить пирог. В 2000 году жертвой тор­тометания стал канадский премьер Жан Кретьен: его обидчик отделался услов­ным сроком.