Газета "Кишиневские новости"

Мы выяснили, почему  сомнительные картины продаются на крупнейших мировых аукционах

Новости антикварного рынка все больше похожи на сводки криминальной хроники. В Петербурге полным ходом идет суд над некогда уважаемым экспертом Еленой Баснер, в Москве еще не опомнились по­сле обысков в Третьяковке и Отделе госконтроля за вывозом и ввозом культурных ценностей Минкультуры, а в Лондоне — от скандального снятия с торгов картины Айвазовского «Вечер в Каире»… Стоит копнуть по­глубже — вылезает новая криминальная история. Несколько таких сюжетов, вскрывающих темную сторону арт-рынка, стали известны и нам.

Два эпизода, которые мы приводим в этом материале, касаются самого плодови­того художника ХIХ века Ивана Айвазовского — автора, чьи работы в наши дни чаще других подделывают и похищают.

Эпизод первый: штормовая подделка

Картина под названием «Шторм на Чер­ном море» была успешно продана 2 июня на том же самом аукционе Sotheby’s, с которого сняли полотно «Вечер в Каире» — работу Ива­на Айвазовского, предположительно, похи­щенную в 1997 году из московской квартиры семьи Носенко.

Пока кипел скандал вокруг «Вечера…», «Шторм…» преспокойно ушел с молотка. Причем с заметным превышением эстимей­та: оцененная в £120–180 тысяч картина была продана ни много ни мало за £341 тысячу. Ка­залось бы, вполне приемлемая цена за карти­ну средних размеров (53,5 на 84,5 см) знаме­нитого мариниста Айвазовского. Впрочем, как оказалось, новому владельцу не позавидуешь: картину «Шторм на Черном море» можно об­наружить в Каталоге подделок произведений живописи (часть вторая). Как же работа, за­клейменная рядом экспертов как фальшивка, попала на аукцион в Лондоне?

Давайте разбираться. Итак, для начала ответим на вопрос: почему эксперты увере­ны, что полотно «Шторм на Черном море», проданное на Sotheby’s, — подделка, именно та работа, которая опубликована в Каталоге подделок? Могло ведь так случиться, что на лондонском аукционе выставили оригинал, а фальшак, списанный с настоящего полотна Айвазовского, засветился в издании, выпу­щенном Росохранкультурой? По идее, могло.

Однако сравнительный визуальный ана­лиз фотоизображений, проведенный с приме­нением криминалистической методики юри­стом, консультантом по сделкам с предметами искусства Никитой Семеновым, свидетель­ствует, что картина, проданная на Sotheby’s, и подделка, опубликованная в «черном катало­ге», — одна и та же вещь. Специалист (в про­шлом следователь СК ГУВД г. Москвы, именно он руководил следственной группой, раскрыв­шей громкое дело мошенников Преображен­ских, которые продавали фальшивые картины) сделал такой вывод, сопоставив шесть фраг­ментов фотографий в макроформате.

«При сравнении фрагмента 1 изображе­ния (правый нижний квадрат исходного фото) обнаруживаются идентичные пигменты чер­ного цвета, расположенные в одном и том же месте с одинаковым углом наклона по отноше­нию друг к другу», — пишет в своем заключении Никита Семенов. Аналогичные выводы дает и сопоставление других фрагментов: везде от­мечается сходство деталей композиции, иден­тичное расположение кракелюра (трещин, появляющихся со временем или вследствие различных факторов, разрушающих целост­ность красочного слоя), а также пигментов и пятен, не связанных с композицией и автор­ским замыслом.

И вот важный момент: «При сравнении фрагмента 5 изображения (левый верхний ква­драт исходного фото) обнаруживается иден­тичный участок с линией коричневого цвета (подтек краски или лака? разрыв холста?), явно не относящейся к авторскому сюжету». Представить, что две работы получили одина­ковое повреждение, просто невозможно.

К тому же был проведен анализ авторской подписи на двух изображениях — по мнению Семенова, она совпадает. Заключение спе­циалиста свидетельствует, что речь об одной и той же картине. Согласно Каталогу подделок, эта работа принадлежит кисти неизвестного художника начала ХХ века, а вовсе не Айва­зовского.

Тем не менее картина не раз продавалась на различных аукционах. Впервые «Шторм на Черном море» засветился в Лондоне еще в 2005 году, что отмечено на сайте Sotheby’s в графе «провенанс». Работа была выставлена на Русские торги 19 мая: лот №8 ушел с молот­ка за £204 тыс., согласно сайту artinvestment. ru (специализированный арт-портал, который фиксирует продажи на различных аукционах). Однако позже сделка была отменена, якобы в связи с проблемами оплаты, и владелец, вы­ставивший лот на Sotheby’s, забрал картину назад. А уже 21 октября полотно вновь появ­ляется на торгах — только теперь в Париже. Аукционный дом Aggutes выставляет ее с эсти­мейтом 120–150 тыс. евро, а продает за 324 тыс. евро (£219 тыс.). Новый владелец, судя по всему, наш соотечественник, ввозит ее в Россию и отдает на экспертизу в Третьяков­скую галерею, а позже в Центр Грабаря. По­лучает отрицательные заключения. А в 2015-м «Шторм…» вновь оказывается в Лондоне на аукционе Sotheby’s и продается уже за £341 тыс. Круг замкнулся.

И что занимательно: на сайте Sotheby’s в качестве подтверждения подлинности работы приводится книга Джанни Каффиеро и Ивана Самарина «Свет, вода и небо: картины Ивана Айвазовского» (издана в 2012 г.), где на одной из страниц опубликована работа «Шторм на Черном море». Однако о ней в каталоге со­общается лишь то, что она продавалась на Sotheby’s в мае 2005 года (а как мы знаем, сделка была отменена).

«МК» связался с одним из составителей книги, экспертом Иваном Самариным, некогда работавшим в Русском отделе Sotheby’s под руководством его основателя Джона Стюарта. Однако тот не смог разъяснить причин, по ко­торым сомнительная работа попала в издание, сославшись на то, что находится в отъезде и не имеет доступа к своим записям.

Лондонский офис Sotheby’s с вниманием отнесся к новой для них информации по кар­тине «Шторм на Черном море» и обещал про­вести повторную проверку вещи.

Что в итоге? Коллекционеру, купившему «Шторм…», придется попотеть, чтобы выяс­нить истину. Как в один голос говорят искус­ствоведы: экспертиза — дело тонкое, никто не застрахован от ошибок, а значит, ни один собиратель не застрахован от возможности купить «левую» картину. Встретить фальшак на аукционе меньше шансов, чем в галерее, и все же даже самый именитый аукцион не па­нацея.

Эпизод второй: туманная кража

На следующий день после аукциона Sotheby’s, с которого сняли «Вечер в Каире» и на котором продали «Шторм…», в Лондоне прошли торги аукционного дома MacDougall’s, где засветилась еще одна картина Айвазов­ского с сомнительным прошлым. Точнее, чуть не засветилась.

Перед началом аукциона работа «Погруз­ка корабля тихим туманным утром» (71,8х88, 1870 г.) была без объяснений снята с торгов — о факте снятия стало известно день в день, 3 июня.

И это при том, что именно эта картина открывает каталог: она занимает аж целый разворот. И эстимейт приличный: £450–700 тысяч. А в описании полотна, которое мож­но найти на 107-й странице, его достоинства расхваливаются на все лады. В частности, там сказано, что в этой картине «во всей полноте проявляется дар Ивана Айвазовского как тон­кого и виртуозного колориста» и что «пейзаж может считаться одним из эталонных произве­дений художника». Написано красиво, однако конкретики касательно истории картины, ее прежних владельцев или местонахождения в тексте не приводится. Подлинность полотна подтверждается экспертным заключением, выданным искусствоведом Владимиром Пе­тровым — тем самым скандально известным специалистом, который некогда рассказал, как в Третьяковке пачками выдаются под­ложные заключения, и сам признался в ряде «ошибок». Доказательством «чистоплотности» картины служит уже знакомое нам издание Джанни Каффиеро и Ивана Самарина «Свет, вода и небо: картины Ивана Айвазовского», где работа опубликована без особых пояснений насчет ее происхождения.

Почему же Айвазовского сняли с торгов?

Все дело в том, что полотно краденое! Как стало известно, эта работа Айвазовского нахо­дится в международном розыске Интерпола. Картина была похищена из частной коллекции, которая хранилась в городе Аштарак (Арме­ния), что располагается в 20 км от Еревана. Кража произошла в 1990-х годах.

Это подтверждает и основательница бри­танского аукционного дома MacDougall’s, ко­торый специализируется на русском искусстве и в этой области является третьим по объемам продаж аукционом в мире (после Sotheby’s и Christie’s), Екатерина Макдугалл.

— Процедура у всех аукционных домов абсолютно одинаковая, — говорит она. — Пе­ред постановкой на торги все работы прове­ряются через реестр украденных вещей. Таких реестров три, среди них и реестр Интерпола. Если работа была украдена и она заявлена в розыск, то тогда в ходе стандартной проверки выясняется этот факт. Это и произошло в дан­ном случае. Это стандартная процедура. И это то, что отличает покупку в аукционном доме от покупки в галерее. Если вы покупаете в гале­рее со стены, вы не знаете, что это за работа. А о любой работе, купленной на аукционе, вы знаете, что она не украдена и к ней нет претен­зий третьих лиц. В данном случае выяснилось, что работа оказалась украденной из Армении, и мы ее сняли.

Если так, почему коллекционеры, при­сутствовавшие на торгах и видевшие лоты накануне аукциона, узнали о снятии «Прогул­ки…» только 3 июня? Ясности здесь нет. По- хорошему, MacDougall’s должен был передать работу правоохранителям до дальнейшего вы­яснения обстоятельств. А может, аукционный дом поступил иначе: вернул нынешнему вла­дельцу? Загадка.

■ ■ ■

Эти два эпизода показывают, что не все так прозрачно на антикварном рынке, как хоте­лось бы. Даже на самые уважаемые и крупные аукционы могут попасть сомнительные вещи.

А сколько таких произведений регулярно продается на мировых аукционах?

«Все всё видят и знают, но говорить об этом невыгодно»

Поговорить о масштабах теневого арт- рынка мы решили с Владимиром Рощиным — человеком, который некогда вместе с Ро­сохранкультурой издавал так называемые «черные каталоги» — «Каталоги подделок про­изведений живописи» и каталоги «Внимание, розыск!», — а ныне возглавляет организацию, занимающуюся сбором и систематизацией информации о похищенных и поддельных предметах искусств ООО «Реестр культурных ценностей».

— Владимир, почему так часто на ми­ровых аукционах появляются сомнитель­ные картины — подделки и похищенные вещи? И почему их так редко ловят?

— Сегодня хищение и подделка культур­ных ценностей стали одним из самых распро­страненных способов быстрого обогащения. Вы даже не можете представить, какие деньги крутятся на арт-рынке, — это миллиарды дол­ларов.

— Выявлением похищенных вещей и фальшивок результативно занимается только Интерпол? Российские правоохра­нители сильно позади?

— Если говорить о других странах, то там очень активно работает отдел Интерпола, кото­рый специализируется на арт-преступлениях, и Art Loss Register (ALR) — частная междуна­родная база данных похищенных произведе­ний искусства, антиквариата и коллекцион­ных вещей. А в России сегодня все плачевно: антикварный отдел МВД как самостоятельная структура ликвидирован, расформирована Ро­сохранкультура, где специалисты реально за­нимались розыском похищенных и утраченных произведений искусства. Поэтому для черных дилеров в России настало благодатное время — никто системно не занимается их поимкой.

— Каковы, на ваш взгляд, масштабы контрабанды картин из России за рубеж? Есть ли статистика этого бедствия?

— Для того чтобы ответить на этот вопрос точно, надо иметь доступ к документации От­дела ввоза и вывоза Министерства культуры РФ. Именно эта структура выдает разрешение на вывоз культурных ценностей. Думаю, мас­штабы контрабанды очень велики, и мы даже не представляем насколько.

— Как коллекционеру обезопасить себя от покупки криминальной картины?

— На мой взгляд, первое, что нужно сде­лать перед покупкой произведений искусства, — проверить наличие информации компроме­тирующего характера, узнать, не находится ли предмет в базах похищенного имущества. И обязательно изучить происхождение карти­ны: если провенанс неизвестен, то стоит за­думаться.

Мария МОСКВИЧЕВА.