Газета "Кишиневские новости"

Народ выходит на протест не за идею, а тогда, когда припечет

Власть с помощью телевизора рисует портрет всенародной под­держки президента, смело выводя на бумаге под девяносто процен­товэтой поддержки.

При этом не упоминается, что наше по­литическое поле — оно далеко не супермар­кет с его выбором колбасы. У нас гражданин знает одного президента, одну партию и один телеканал. Все остальное зачищено. И с каким отчаянием оно, это поле, зачищается, можно увидеть прямо в эти дни, наблюдая, как власть стоит стеной, чтобы ни один депутат из оппо­зиции не проник на политическое поле в ре­гионах. За этим уничтожением альтернативы равнодушно наблюдают граждане этих регио­нов — никаких протестов под лозунгами «Дай­те альтернативу!» не наблюдается.

Отсюда появляется суждение о россий­ском гражданине как о существе аморфном, жалком и подавленном — этот тезис активно использует оппозиция. Логика подобных рас­суждений проста: народ бы вышел, да знает, что это назовут «майданом», всех арестуют и посадят. И это правда, на политический про­тест выходить — здоровью вредить. Тем более «за кого» выходить — это большой вопрос, до­статочно посмотреть телевизор. Там вся оппо­зиция — не более чем американские наймиты и предатели национальных интересов. Выйти в их поддержку просто совесть не позволяет.

Это правда. Но правда не полная.

Протесты идут, и они бывают по весьма диковинным причинам. К примеру, в Казани была улица Эсперанто — видимо, по назва­нию языка, который должен был заменить все языки мира, но не заменил. Казанские власти обиделись, что эсперанто не оправдал их на­дежд, и переименовали улицу Эсперанто в улицу Нурсултана Назарбаева, нарушив при этом ряд российских законов, ибо президент Казахстана Нурсултан Абишевич Назарбаев жив и здоров, чего мы ему и в дальнейшем желаем. Однако некоторые граждане решили защитить мертвый язык и вышли с протестом, держа скромные листочки со словом «Эспе­ранто». Тут же полиция, аресты и штрафы по 10 000 рублей. И правильно: от эсперанто до майдана рукой подать!

Конечно, великий Остап Бендер тут бы горестно воскликнул: «Нет, это не Рио-де-Жанейро!». И он был бы прав — эти скром­ные протесты не оставляют надежд на то, что граждане скопом куда-то побегут под какими-то флагами совершать какую-то ре­волюцию.

Она не нужна им, эта революция.

И это краеугольный вопрос: что же нужно гражданам?

Чтобы ответить на этот вопрос, нужно сложить вышеприведенные факты, плюс вспомнить историю с монетизацией льгот, которую пришлось отложить, потому что пен­сионеры стали выходить на рельсы и останав­ливать поезда.

Представляете, пенсионеры — те самые «аморфные ленивые халявщики» — вдруг выскочили на рельсы и развернули власть вспять?!

Так вот если сложить все это, то выясня­ется, что все выходят, если надо.

Если припечет.

Почему так? Опять же — не знаю, да и ни­кто не знает. Видимо, не зря у России образ медведя: полгода он спит, потом пойдет за медом, но как-то медленно, с задержкой.

Вот эту медлительность и проклинает оп­позиция.

Однако, как и бывает с медведем, потом в нем просыпается дурная сила — и рождает­ся кровавый Октябрьский переворот… А вот этого уже боится власть.

Конечно, по возможностям воздействия на население власть и оппозиция стоят на разных полюсах возможностей: власти — всё, оппозиции — закон; вернее, беззаконие по выталкиванию из избирательного процесса.

Тут не может быть дискуссии — это кон­статация реальности.

Есть еще один важный вопрос: а способ­но ли население прочертить простую линию между своим бедственным положением и действиями власти.

Тут тоже нет ответа: понятно лишь то, что протест появляется лишь тогда, когда граж­данину лезут либо прямо в кошелек, либо прямо в душу. Вот сейчас на севере Москвы в прекрасном парке, где гуляют люди, строят храм. И люди протестуют, пишут письма, вы­ходят на митинги. Но у них нет понимания, что у избранной ими же власти нет никакого жела­ния считаться с их мнением. И на следующих выборах они покорно проголосуют за тех, на кого укажет телевизор.

Граждане не хотят участвовать в полити­ке; они, как в СССР, отделились от государ­ства, только общественный договор стал хуже — в СССР зарплату выдавали вовремя.

Вот в такой ситуации живет оппозиция. Видимо, не учитывать именно такую ситуацию было бы для нее большой ошибкой.