Газета "Кишиневские новости"

В Витебске певица просила у Бога, чтобы ее концерт был «не последний!»

Уже все всё давно поняли: Ирина Аллегрова никуда не уходит, ни в какое небытие. Она будет петь дальше и радовать нас всех своим талантом. Все обрадовались, рас­слабились и забыли про обещание Императрицы дать последний кон­цертный тур и уйти со сцены. Все!

Кроме самой Ирины Александровны.

И теперь звезда на каждом концерте объясняет, почему так случилось. Нелов­ко. Обещала отказаться от престола. И передумала. Вроде не по-царски. И так хочется ее утешить и сказать: успокойся уже и пой дальше! Успеешь еще на кухне насидеться.

Если не считать этого «не комильфо» — что в общем-то и назвать так нельзя: подума­ешь, обещала и не ушла; это многих славный путь… — все остальное у Ирины Алексан­дровны хорошо. Даже прекрасно. Даже луч­ше, чем обычно.

А именно: она разрешила для себя свои многие внутренние противоречия. И это было наглядно продемонстрировано певи­цей на ее сольном концерте на «Славянском базаре». Во-первых, у Аллегровой новая про­грамма. Называется «Перезагрузка». Злые языки, которые сейчас припомнят Вачовски, могут самоприкуситься. «Матрица» — всеоб­щее достояние. И вообще, когда от много­го берут немножко… Горького надо читать. Дележка это.

Новую программу певица готовит для Москвы, а пока обкатывает где доведется. В частности, на фестивале в Витебске. Зри­телям повезло — они увидели целый блок новых песен. Аллегрова, их представляя, волновалась. «Если не понравятся, — гово­рила, — не хлопайте! Мне это важно!» Но зал встретил новинки горячими аплодисмента­ми, и Ирина Александровна расслабилась. И окончательно расцвела.

Песни действительно были интересны­ми. Написанными для Императрицы моло­дыми авторами, которые сейчас явно в роли фаворитов. Аллегрова их даже назвала по­фамильно и опять же, возвращаясь к свое­му «уволюсь — не уволюсь», заметила, что именно вот эта «молодая кровь» дала ей тот сегодняшний репертуар, который и захоте­лось петь. Сама Аллегрова считает новыми четыре песни. Однако три из них поклонни­ки уже слышали на других концертах. А вот одна оказалась действительно премьерной. Публика приняла все на ура. Начало концер­та и его финал Аллегрова выстроила из своих хитов, и в этой песенной последовательно­сти программа выглядела просто идеальной: сперва любимое публикой, затем новое, но хорошего качества, и в финале снова самые известные композиции, которые ждут все: и фанаты, и просто публика, которая пришла в зал на знаменитое имя.

Особенно обрадовало, что Аллегрова в новой программе не впала в роковые моти­вы, куда ее в последнее время неизменно тя­нуло, а осталась в своей нише песен о самых разных женских ипостасях: начиная с долго­жданного, поднимающего самооценку «все мы, бабы, стервы» и заканчивая лиричным и драматичным «любовь — жадная дура». Правда, Аллегрова не удержалась от «Рюмки водки на столе»: «Ну люблю я ее!» — сказа­ла. Пела живьем, от души, но он на поистине великолепный зов Ирины Александровны так и не пришел. Он — в смысле Лепс. Хотя рас­страиваться по этому поводу не стоит, еще угонит, на то она и «угонщица».

Певица много и от души работала с за­лом: разговаривала с публикой, вовлекала зрителей в пение своих песен, поддержива­ла влюбленных («я знаю, что под мои песни знакомятся, бегают на первые свиданки»), утешала разведенных («нет, я никому этого не желаю, мне просто часто рассказывают: дескать, развелась вот, а хлопнешь пятьде­сят граммов, поставишь Аллегрову, вроде и легче…»). Кстати, почти все реплики в кон­церте звучали спонтанно, на других своих выступлениях певица не говорит ничего по­добного, что опять же свидетельствует о ее особенной отдаче в тот вечер залу. А еще Ирина Александровна хорошо выглядела: похудевшая, отдохнувшая, сексуальная в своих черных платьях, которые так идут к ее прическе а-ля платиновая блондинка и алым губам.

Но, пожалуй, главное (кроме новых песен), что позволило поверить, что Импе­ратрица снова молода душой и готова цар­ствовать на сцене, это то, что она наконец-то решила две мелкие, вздорные но, как каза­лось, просто неразрешимые для Аллегровой проблемы: это принятие цветов от публики и фотографирование своей персоны. На этот раз сразу было объявлено, что все цветы можно будет подарить в финале. И закра­лось было смутное опасение, что, закончив концерт, Императрица просто исчезнет в темноте закулисья, предоставив право и обязанность принимать цветы коллективу. Но этого, слава богу, не случилось. В финале Аллегрова всех, кто был с букетами, пустила на сцену и цветы у каждого приняла. И свою вторую фобию — фотосъемку — Ирина Алек­сандровна тоже преодолела. Причем на этот раз позволила беспрепятственно снимать не только профессиональным фотографам, что всегда на ее концертах являлось проблемой, но и сделать в финале несколько кадров зри­телям. При этом директор певицы пытался снимающих остановить (официально съем­ка и видеосъемка на концерте запрещены), но Ирина Александровна показала ему скре­щенные руки — жест, означающий «оставь, пусть снимают». Что в век айфонов, айпадов и вечных селфи было абсолютно правильно, ибо обратное — странный, мало кому понят­ный сегодня анахронизм.

Кстати, Ирина Александровна объяс­няла мне, в частности, почему так трепетно относится к цветам и съемке. Дескать, по­стоянно то заглядывают, преподнося букеты, в область декольте, то это самое декольте снимают. Хотя декольте-то у Аллегровой как раз ого-го! Царское. Имперское даже. Его скрывать грех.

И этим самым декольте, проще говоря, грудью Ирина Александровна и пойдет осе­нью на Москву в очередной раз отстаивать свое право на императорский поп-престол. И, как показал концерт на «Славянском база­ре», уж точно отстоит.

И еще Аллегрова в финале выступле­ния сказала: «Дай бог чтобы не последний!». Имея в виду свой концерт. И публика (да и журналисты) в этой просьбе к Господу мыс­ленно с ней.

Татьяна ФЕДОТКИНА, Витебск.