Газета "Кишиневские новости"

Конкурс сюрпризов и рекордов уезжает «куда-то в Швецию»

Такого напряженного поединка за «Хрустальный микрофон» на конкурсе песни «Евровидение» не было, пожалуй, никогда на моем веку (т.е. те 12 лет, что я безвылазно торчу на этом развеселом карна­вале европесни и европляски).

Швеция с Россией то и дело в послед­ние годы перетягивают канат евротриумфа: буквально три года назад «Евросонг-2012» в Баку закончился таким же финальным пасса­жем — «Бурановские Бабушки» с «серебром» и Лорин с «золотом». Но чтобы столько дра­матизма во время самого голосования!

Двадцать (из 40) стран уже объявили ре­зультаты, и Россия уверенно держала первое место. Хозяйка бала Кончита Вурст подсела к рыдающей (от невероятности происходяще­го) Полине Гагариной и как могла утешала бедняжку, понимая (судя по округлившимся глазам), что говорит, возможно, с без пяти минут своей преемницей. Объявили вердик­ты уже 22, 24, 26 стран, а Россия все впере­ди. Десятитысячный зал, который поначалу с игривым восторгом встречал результаты голосования, начинал недоуменно роптать. Нет, такого «забукивания» и «затаптывания» России, как в прошлый раз в Копенгагене, не было (низкий поклон обаявшей Вену По­лине!), но по настроению публики было ясно, что представить себе следующий «Евросонг» «где-то в России» европипл сейчас не готов, даже при всем очаровании Гагариной.

Эти настроения емко выразил Элиас Кокотос, продюсер многих номеров Греции на «Евровидении» и владелец знаменитого греческого курорта на Крите Elounda Mare, где собираются не только знающие толк в от­дыхе гедонисты, но и ведущие селебритиз со всего мира — потусить и обсудить дела насущные. Его мнение практически канон для Греции, которая щедро одарила в этот раз Россию высокой восьмеркой — из сим­патии к Полине не только как к певице, но и потому, что считает ее почти родной — до 9 лет она с родителями жила и росла на солнеч­ной земле древней Эллады. Мудрый Элиас сказал: «Потрясающий вокал, потрясающая постановка, великолепная съемка, финал песни (A Million Voices) абсолютно заслужива­ет этого полного аншлага на арене Stadthalle, и жюри стран не смогут проигнорировать за­мечательное послание, которое заключено в песне». Но потом с досадой добавил: «И это говорю я, кто убежден, что мы («Еврови­дение») не должны в следующем году ехать в Россию — по многим-многим причинам».

Местная пресса, которая, как мы уже сообщали, видела поначалу в Гагариной «се­кретное оружие» и «путинскую блондинку», рассмотрев со всех сторон нашу посланницу и, повторю, очаровавшись ею, сменила ак­центы. Теперь наша секси-Поля стала здесь «путинским кошмаром», потому что «сим­волизирует собой толерантность, мягкость, позитивность, открытость, дружелюбие, со­вершенно другую Россию, которая, ока­зывается, все еще существует»…

✭✭✭

…И вот уже голосует 27-я страна по списку — Великобритания. Ее 12 баллов Шве­ции наконец ме­няют картинку в, казалось, уже за­стывшей табли­це на экране. Россия и Шве­ция меняются местами, а зал взрывается просто громопо­добным воплем. Надо же, как они не хотели ехать в Россию! Ау, мини­стерство по туризму и экскурсиям…

До конца голосова­ния Манс Зельмерлёв (еще одна, наряду с Полиной и соглас­но ярлыкам здешней прессы, «шведская секс-бомба Манс-Манс») уже не сдавал по­зиций — 365 баллов! У Полины — 303, а ита­льянское плюшевое трио Il Volo так и доко­выляло со своей Grande Amore до третьей строчки с 292 баллами, хотя Филипп Кирко­ров просто убивался, уверяя меня, что «ита­льянцы — 1000 процентов». А я говорил, что в Дунае утоплюсь, если они победят — такие лоснящиеся, самодовольные и противные. Справедливости ради, правда, надо сказать, что убивался не только Киркоров в Москве, но и пол-Вены — в последний день, несмотря на все ставки букмекеров (полностью оправ­давшиеся: Швеция, Россия, Италия), вокруг итальянцев началась какая-то нездоровая суета — охали, ахали и таинственно подми­гивали: мол, вот увидите!..

Увидели. Продюсер шведской депутации Кристер Бьеркман на пресс-конференции после финала сообщил, что уже в понедель­ник всем «заинтересованным городам будет предложено подавать заявки, и мы с вами обязательно встретимся в следующем году где-то в Швеции».

✭✭✭

Наша Полина тем временем приходит в себя. «Было страшное напряжение, — ска­зала она после финала. — Я очень устала, но я очень счастлива и горда — и своим резуль­татом, и тем, что достойно, как мне кажется, представила свою страну, которую очень лю­блю».

Победивший швед тем временем ока­зался значительно разговорчивее. Что и по­нятно.

— Поздравляю с победой, Манс, в том числе от имени тех болельщиков в Рос­сии, голоса которых принесли тебе и вы­сокие 8 баллов от нашей страны. Каковы первые ощущения?

— Спасибо за поздравления! Ощущения абсолютно фан­тастические! Я не сразу даже понял, что уже победил (в ходе голосования), только когда Кристер, мой продюсер, сказал мне об этом. Мне понадоби­лась пара мгновений, чтобы по­нять это. Я был абсо­лютно уверен, что победит, скорее все­го, Россия или в крайнем случае Италия. Когда про­голосовало уже больше 20 стран, я понял, что надо готовить поздравительную речь для Полины (Гагариной). А теперь я, конеч­но, горд, меня переполняют радость и вос­торг. Я счастлив!

— Да, наша чудесная Полина была в шаге от победы…

— Она действительно чудесная! У нее за­мечательная песня, которую и впрямь хочется запевать — singing out, singing out… Она очень правильная, открытая, потрясающе талантли­вая, была достойным соперником, и если бы победила, то это было бы абсолютно справед­ливо. Ей и всем моим коллегам по этой сцене я хотел бы сказать, что они молодцы, чтобы продолжали верить в себя, быть самими со­бой, и тогда удача всегда будет с ними.

— Десять лет назад ты первый раз появился на ТВ (в шведской версии шоу Pop-Idol) с песней Энрике Иглесиаса Hero. Теперь привез на «Евровидение» Heroes. Это судьба?

— Возможно. Совпадение, конечно, за­бавное, я об этом уже думал. Я сам написал эту песню для Melodifestivalen, когда подби­рались песни-кандидаты для «Евровидения». Издающая компания сказала, что сама найдет для меня песню. Но я ответил: «Нет, извини­те, я хочу собственную вещь (написать)». Так появилась Heroes. Получается, что начинал с «Героя», а закончил «Героями».

— Такая смешная мультяшка «высту­пала» с тобой. Этот нарисованный маль­чик, безусловно, внес весомый вклад в твою победу, не так ли? Ты бы выиграл без него? Кто он вообще?

— Его зовут МП, это мое полное имя — Манс Петер. Просто телепродюсеры в Шве­ции когда-то «сократили» меня на Pop-Idol, сказали, что для титров очень длинно. Этот персонаж символизирует меня в детстве: когда мне было 10–11 лет, в школе был па­рень, который третировал меня, настраивал против моих друзей, в итоге я перешел в дру­гую школу, и у маленького забитого мальчи­ка началась другая жизнь, появилось много друзей. Теперь тот мальчик, преодолевший враждебность, переломивший свою судьбу, был сейчас со мной на сцене и помогал мне снова переломить судьбу.

— Очень трогательно! Этот трюк пре­красно смотрелся на экране, из зала. А как это было на сцене? Ты общался с этой проекцией как с живым человеком. Ты его сам видел, или это были отрепети­рованные движения в пустоте?

— Технически это было сделано так, что и я тоже видел его, это «общение» придава­ло мне дополнительной эмоциональности во время исполнения. Было очень здорово!

— Что было самым тяжелым на кон­курсе?

— Самым тяжелым, возможно, были бесконечные репетиции, надо было выкла­дываться по полной, все время что-то улуч­шать, шлифовать, совершенствовать. И уже вчера на генеральном прогоне я сказал сам себе: «Ну, уже не знаю, что я могу сделать еще лучше!» Я просто настолько устал, что главным достижением было — просто вы­спаться перед финалом. Еще утром, когда я давал интервью шведскому телевидению, я сказал, что приду (к финалу) либо вторым, либо третьим, потому что был абсолютно уве­рен, что победит Россия.

— Теперь ты посол «Евровидения», принимаешь эстафету у «Королевы Ав­стрии» Кончиты Вурст. Каким ты сам ви­дишь конкурс, о чем будешь говорить лю­дям, к чему призывать?

— Я очень рад представлять «Евровиде­ние», быть его лицом. Я уже сказал со сцены, что мы все герои, независимо от того, кто мы, кого и как любим. Главное, любим! Мы долж­ны выступать за справедливое и равноправ­ное общество, делать его сильнее. Надеюсь, моя песня и мое послание повлияют на лю­дей. И для меня очень важно, чтобы это был все-таки больше музыкальный, чем полити­ческий конкурс, учитывая, что вокруг «Евро­видения» бывает много разговоров и витают разные подозрения.

Артур ГАСПАРЯН, Вена.