Газета "Кишиневские новости"

Что тянет европейцев на войну в Сирию?

Январскаябойняв «Шарли Эбдо» и захват заложников в парижском магазине кошерных продуктов вновь заставили европейских политиков всерьез задуматьсянад проблемой доморощенно­го исламистского экстремизма. А в это время тысячи граждан стран Европы и Северной Америки от­правляются в Сирию и Ирак для уча­стия в боевых действиях на стороне джихадистских группировок. Уже через несколько дней после терак­тов в Париже во Франции, Бельгии и Германии были задержаны лица, подозреваемые в вербовке евро­пейских мусульман для участия в войне на стороне экстремистов на Ближнем Востоке, а также вернув­шиеся на родину участники этих бо­евых действий. Фактически можно говорить об отлаженном «джихад- туристическом» бизнесе, у которого хватает клиентов.

На днях был опубликован отчет ООН, со­гласно которому с середины прошлого года по март нынешнего доля иностранных боеви­ков в таких группировках, как «Исламское го­сударство» и «Аль-Каида», выросла на 71%. При этом настоящими «пансионами» для экстремистов становятся Сирия и Ирак. При этом среди стран, граждане которых более всего представлены в рядах ближневосточ­ных джихадистов, доклад называет Тунис, Марокко, Францию и Россию. Есть и вообще экзотика — в рядах боевиков растет чис­ло выходцев из Финляндии, с Мальдивских островов и даже из Тринидада и Тобаго…

Получая боевой опыт и идеологическую подпитку, обрастая новыми связями, ино­странные «ветераны» возвращаются в свои страны и становятся носителями угрозы для безопасности Европы, Америки, других ре­гионов, находящихся в тысячах километров от иракской или сирийской земли.

Особой новизны в том, что иностранцы едут воевать в Сирию или Ирак по идеологи­ческим (и/или религиозным) соображениям, нет. Так было уже в Боснии, в Афганистане, на Северном Кавказе. А феномен «джихад- туризма» обсуждался и в экспертных кру­гах задолго до начала гражданской войны в Сирии. В одной из депеш, обнародованных WikiLeaks, британские дипломаты в декабре 2009 г. выражали озабоченность тем, что граждане Великобритании сомалийского происхождения отправляются как «джихад- туристы» в южные районы Сомали.

Действительно, порой поездка исла­мистов на «джихад» могла действительно иметь именно «туристические» цели. Мно­гие иностранцы, приезжавшие «помогать» афганским моджахедам воевать против СССР, к войне относились «несерьезно» — саудовским «туристам» поездку устраивали так, чтобы они могли ступить на афганскую землю, сделать фотографию, как они стре­ляют из автомата, и быстро вернуться домой «героями».

Но именно Сирия стала магнитом для джихадистов со всего света. Эксперты Меж­дународного центра по изучению радикали­зации констатировали, что к концу 2013 года количество иностранных боевиков, отпра­вившихся в Сирию, превысило показатели любого другого конфликта после афганской войны. Вскоре стало ясно, что это количество превзошло и войну в Афганистане.

Близко и дешево

Почему именно Сирия? Туда просто до­браться — близко и дешево. Европейским джихадистам проще долететь на каком- нибудь лоукостере до Турции, а потом на ав­тобусе доехать до сирийской границы. Это не в Мали или Нигерию лететь и не проби­раться в глухие районы между Афганистаном и Пакистаном. К тому же едущие на войну в Сирию европейцы — горожане, и воевать в городских условиях им «комфортнее», чем в пустыне или в горах.

К тому же асадовская Сирия, где власть сосредоточена главным образом в руках алавитской общины, с точки зрения джиха­дистов, рассматривающих шиитов вообще, а алавитов в частности как «еретиков», — «иде­альный враг».

Есть еще один момент: страна Шам, как именуют Сирию, имеет для исламистов символическое значение — именно здесь, как считается, должна состояться перед кон­цом света битва правоверных с антихристом (Даджалом).

По некоторым оценкам, около 6% ино­странных бойцов из стран ЕС приняли ислам, многие являются представителями второго или третьего поколения иммигрантов, мало кто из них имеет прямое отношение к Сирии. Около 18% европейцев, едущих к радикаль­ным исламистам в Сирию, составляют жен­щины. Средний возраст иностранных бойцов из стран Запада составляет 18–29 лет (для сравнения, иностранные добровольцы, ехав­шие на войну в Афганистан, в среднем имели возраст 25–35 лет).

Известны случаи, когда в Сирию пере­правлялись девушки-школьницы из Европы, желавшие присоединиться к «Исламскому государству». В феврале три девчушки из одной лондонской школы — двум из них по 15 лет, одной 16 — вылетели в Стамбул. И от­туда, судя по всему, добрались до Сирии. Туда в декабре успела сбежать их 15-летняя подружка.

А некоторые женщины — гражданки ев­ропейских стран отправляются на контроли­руемую джихадистами территорию Сирии вместе с детьми.

Недавно в Нидерландах разгорелся скандал: 32-летняя чеченка, проживавшая в Голландии более 15 лет, вывезла двух сво­их детей (8-летнего мальчика и 7-летнюю девочку) против воли их отца-голландца в Сирию, в «Исламское государство». Находя­щийся в разводе отец предупреждал власти о возможном отъезде своей бывшей жены вместе с детьми. На Ближний Восток жен­щина, объявленная в международный ро­зыск, отправилась через Бельгию — сначала в Грецию, а оттуда в город Ракка, нынешнюю столицу ИГИЛ…

Точных данных о численности ино­странных джихадистов, едущих воевать в Сирию и Ирак, нет. Премьер-министр Франции Вальс заявил, что в Ираке и Си­рии воюют около 3 тыс. европейцев, но к концу года эта цифра может, по его сло­вам, вырасти втрое. При этом в 2014 г. МВД Франции оценивало численность французских граждан, отправившихся в Сирию, примерно в 700 человек, причем около 15% из них составляли женщины с детьми, поехавшие сопровождать своих мужей. Президент США Обама утверждал, что в Сирию отправились более 15 тыс. иностранных боевиков из 80 стран, при­чем большая часть из них присоединяется к группировкам ИГИЛ и «Фронт ан-Нусра». По оценкам экспертов Международного центра изучения радикализации (ICSR), на начало 2015 г. количество иностранных боевиков, присоединившихся к суннитским радикальным организациям в Сирии и Ира­ке, достигло 20 тыс. человек (при этом око­ло 4 тыс. составляют жители или граждане западноевропейских стран).

Фактор Хемингуэя

Почему молодые люди из Европы и Се­верной Америки отправляются воевать на стороне джихадистов в Сирию и Ирак? Что служит для них мотивацией?

Маргинализация и кризис идентич­ности мусульманской молодежи в Европе, чувствующей себя отчужденной от местного общества, — отличная почва для вербовки молодых иммигрантов в террористические организации. Вербовка молодежи в ряды экстремистов осуществляется, как правило, в ходе личных контактов и встреч единомыш­ленников. В роли вербовщиков могут высту­пать имамы или боевики, имеющие опыт «джихада» в Ираке и Афганистане.

Профессор Акбар Ахмед из Американ­ского университета (Вашингтон), указывает на то, что европейские мусульмане, отправ­ляющиеся на войну, как правило, принадле­жат ко второму или третьему поколению им­мигрантских сообществ с Ближнего Востока или из Южной Азии. Эти поколения находятся в той точке, когда теряется культура их пред­ков, а сами они еще не полностью абсорби­рованы или приняты страной, в которой они живут, хотя и являются ее гражданами. Есть также внешние факторы, которые имеют значение для мотивации молодых мусуль­ман, присоединяющихся к ИГИЛ, — напри­мер исламофобские проявления в западных обществах.

Есть и то, что профессор Ахмед назы­вает «фактором Хемингуэя» (как известно, этот писатель в числе многих американцев отправился в Испанию поддержать респу­бликанцев в гражданской войне): многие ев­ропейские мусульмане считают, что Запад безразличен к страданиям жителей Сирии, и едут, чтобы помочь единоверцам.

На более глубоком психологическом уровне есть проблема «поиска себя» молоды­ми людьми. Одни ищут «отмщения». Другие — статус, «репутацию» и «престиж». Есть те, кто хочет острых ощущений, — и они имеют воз­можность вырваться из скучной повседнев­ности в «мир военных приключений».

И, конечно, огромную роль играет Интер­нет. ИГИЛ захватывает не только территории в Сирии и Ираке, но воюет и в виртуальном пространстве. Большинство европейских джихадистов не были связаны с больши­ми мечетями, а ключевую роль во всей их деятельности играл Интернет. По данным голландских спецслужб, количество участ­ников влиятельных джихадистских интернет- форумов оценивается примерно в 25 тыс. человек из более чем ста стран мира. Боль­шинство таких форумов действуют в «неви­димой Сети», той части Всемирной паутины, которая не индексируется и не может быть найдена доступными поисковиками. На этих форумах подводится фундамент под ради­кальные взгляды, оправдывается примене­ние насилия против врагов «истинного» ис­лама (как его понимают экстремисты).

И еще: война в Сирии — пожалуй, пер­вый вооруженный конфликт, в котором большое количество джихадистов из стран Запада документируют свое участие в кон­фликте в режиме реального времени в Ин­тернете, а социальные медиа становятся не только важным источником информации, но и вдохновения для этих людей. Не случайно наиболее шокирующие видеоматериалы с казнями пленников были сняты с участием иностранных боевиков. Наибольшую извест­ность получил Джихадист Джон, под маской которого скрывается британский гражданин кувейтского происхождения Мохаммед Эм­вази. Именно он, как считается, обезглавил американских и британских заложников.

Что делать?

Есть ли эффективные механизмы, кото­рые могли бы предотвратить опасность при­менения «ветеранами» полученных на войне навыков на европейской почве?

Вот мэр Лондона Борис Джонсон пред­ложил попросту арестовывать британцев, возвращающихся с войны в Сирии и Ираке, как представляющих угрозу национальной безопасности: «Нам необходимо сделать кристально ясным, что вы будете арестованы, если вы едете в Сирию или Ирак без хорошей причины. В настоящее время полиция обна­ружила, что очень трудно остановить людей, отправляющихся рейсом через Германию, пересекающих границу, совершающих свой жуткий «джихад-туризм» и возвращающихся назад».

В поисках решения проблемы — что делать с возвращающимися домой бойца­ми — европейские страны вырабатывают различные подходы: от карательных до ин­теграционных, создаются программы, в ко­торых значительная роль в деле успешной реинтеграции в европейскую общественную жизнь отводится местным сообществам, равно как и в деле идентификации возвраща­ющихся бойцов и выделения из их числа тех, кто может представлять серьезную угрозу. Но очевидно, что универсального средства, которое могло бы избавить Европу от страха перед своими гражданами, вернувшимися с чужой войны, нет.

Андрей ЯШЛАВСКИЙ.