Газета "Кишиневские новости"

Дизайнер из экс-СССР умудрилась одеть Запад в русского соболя

Это сейчас ХеленЯрмак обожают на Западе и называют «королевой русских соболей», а 20 лет назад она еще была Еленой Ярмак, мате­матиком изКиева, и сама искала хоть какого-нибудь «завалящего» иностранного фирмача, чтобы предложить ему свою бизнес- идею. В Москве начала 90-х уважа­ли только «инофирмы» и «СП», а к отечественным производителям от­носились скептически — последствия железного занавеса. Так уж полу­чилось, что впервые я столкнулась с будущим знаменитым модельером именно тогда — в 1992 году.

Елена приехала с Украины с эпатажным замыслом – шить дико модные тогда платья- стрейч … из советского трикотажного испод­него! А именно – из серых растягивающихся «семейных» панталон с кружевами, пошитых из расчета на дородную советскую работни­цу или крестьянку. А я как раз, только полу­чив диплом, трудоустроилась переводчицей к южно-корейскому бизнесмену, успешно захватывающему российский рынок начала 90-х безмерно популярными тогда изделия­ми из ангоры. В его переговорной я и увидела впервые Елену с ее революционными «панта­лонными» планами. Как математик и женщина с деловой жилкой, а не просто досужая фан­тазерка, Елена имела не просто идею, но и конкретный план ее осуществления. Ей нужен был договор с пошивочным цехом, который стал бы шить по ее эскизам и из ее материала. Позже таким «цехом» стали не какие не ино­странцы, а наша родная фабрика «Красная Заря». Но на момент нашей встречи 20 лет на­зад в «бредовую идею с панталонами» не ве­рил почти никто – даже наш тертый корейский авантюрист господин Ан. Он только в ужасе махал руками и верещал по-английски: «Ах, какая интересная странная леди с трусами!» Елена Ярмак образца 92 года мне так и запом­нилась – интересная чудачка с панталонами. Каково же было мое удивление, когда через несколько лет я увидела ее по телевизору – у Хелен Ярмак уже был офис на Пятой авеню в Нью-Йорке, она стояла в компании звезд Гол­ливуда, а создавала уже не «платья из трусов», а эксклюзивные изделия из меха. Прошли еще годы. С тех пор многие бизнесмены, а особенно – «бизнесвумены», удачно «вы­стрелившие» в голодных, необутых и неоде­тых 90-х, не выдержали новых реалий и ушли с бизнес-сцены. А Елена не только удержалась на плаву, но и совершила мощнейший рывок, покорив не только относительно молодой отечественный люксовый рынок, но и изба­лованный западный.

— Елена, топ-модель Синди Кроуфорд позировала в вашей шубе на обложке «Vogue». На фотографиях в вашем офисе я вижу рядом с вами принца Чарльза, Билла Клинтона, Стивена Спилберга… Догады­ваюсь, зачем эти ребята к вам заглядыва­ли! Да и «простые» голливудские звезды обожают ваши изделия, несмотря на то, что в их родном Лос-Анджелесе круглый год +18. Раскройте тайну: как вы нажили такую VIP-клиентуру? Во всемирный пиар вложились?

— Все делаю с любовью и руководству­юсь принципом: делай что можешь, и будь что будет. Всегда стараюсь представить, кто и когда эту вещь станет носить, и какие эмоции она должна транслировать своему обладате­лю. Как сказал один из наших коллекционе­ров

– luxury это те лишние вещи, без которых «жить нельзя». Мех — это оберег, талисман. А тем более русский соболь — наша нацио­нальная гордость. Недаром русские цари но­сили шубы соболями вовнутрь. К тому же мы принципиально не используем соболей, вы­ращенных в неволе, а только добытых путем настоящей охоты в условиях дикой природы. У дикого зверя совершенно иная энергетика. Меня всегда удивляет Гринпис, ведь стоит только оценить масштабы вреда, который при­чиняет экологии производство искусственных тканей, и количество заболеваний, включая аллергию, которую синтетика вызывает у че­ловека! А охота — я имею в виду настоящую, когда охотник с ружьем выходит один на один с живой природой — позволяет поддержи­вать естественный баланс окружающей сре­ды. Гринписовцы ведь тоже дарят цветы, едят ягоды и грибы, а они тоже живые. А между тем многие российские регионы живут только за счет охоты. Так что, работая с русскими со­болями, мы пополняем российскую казну. Мы способствуем тому, что российское достояние — соболь — продается за рубеж не в сырье, а в готовых изделиях. Это то, к чему в других отраслях нашей экономики только стремятся. Разумеется, «дикие» соболя дороже «инкуба­торских», и дешевыми быть не могут по опре­делению. Как и цена на другие природные ре­сурсы — золото, нефть — стоимость соболя меняется (растет) от аукциона к аукциону. На­стоящий баргузинский соболь, добытый охот­никами, можно приобрести только в одном месте – на аукционе в Санкт-Петербурге. Например, на последнем аукционе цена за шкурку варьировалась от $200 до $9000. Для каждого изделия мы делаем макет, стараясь придать ему свой характер, пластику, на­строение и обязательно — энергетику успе­ха, потому что это то, что будет прикасаться к коже. Дизайн ориентирован на эксклюзивное обладание, все наши изделия – для тех, кто не желает попадать в массовые «тренды». И именно поэтому я не нуждаюсь во вложениях во «всемирный пиар», о котором вы спроси­ли. Любой специалист по пиару скажет вам, что лучшая рекомендация элитным штучным товарам – то, что называют «сарафанное ра­дио». Мое «соболиное радио», как включилось когда-то, так и работает. И лучше всего оно вещает в Голливуде, это правда.

— Вы творите для женщин, но плоды вашего творчества, положа руку на серд­це, по карману в основном мужчинам – и только тем, кто готов сделать даме такой дорогой подарок. А вы, судя по вашему карьерному пути, не привыкли зависеть от мужских подношений. По вашему, что важнее — когда сама можешь позволить себе дорогие меха или когда есть тот, кто может и хочет тебе их подарить?

— Древние говорили, что настоящий по­дарок должен быть чуть выше возможностей дарящего: для кого-то это цветок, для кого- то соболь. Каждая женщина в дорогих мехах и украшениях вызывает у меня уважение и гордость за женский пол. Купила она их сама или получила в подарок — это не так важно. Важно, что в ней есть некая загадка, ибо жен­щина без тайны не вдохновляет. Она может быть даже королевой красоты, но если в ней нет загадки, ни соболями, ни бриллиантами такой женщине не обладать.

— Кстати, а как вы относитесь к модной тенденции среди обеспечен­ных мужчин — жениться на девуш­ках существенно младше их самих? – В отношениях важен не возраст, а наличие между этими людьми электричества. Если ис­кры нет, то и ничего нет. У нас часто бывают гости, и я вижу, с каким наслаждением мужчи­на бросает к ногам любимой самые дорогие меха. И, знаете, я часто замечаю, что это как раз те самые женщины, которые достойны всего самого лучшего. Потому что неважно есть в этой паре разница в возрасте или ее нет, эти девушки сами находятся в состоянии любви, а не просто принимают подношения. Что касается браков с большой разницей в возрасте, я ничего плохого в этом не вижу, если в них действительно есть чувство. Есть много «старых» (в смысле семейного стажа) жен, которые на себя не обращают внимания. Они забывают, что жена должна сохранить и подогревать интерес своего мужа, поэтому дома — только на каблуках. Если женщина хочет быть в мехах и бриллиантах, она долж­на давать своему мужчине мотивацию – луч­ше работать, больше зарабатывать и больше баловать любимую. А для этого у мужчины должно быть вдохновение. То есть его люби­мая, которая его вдохновляет.

— А я слышала, что существует целая индустрия по поставке в круги богатых мужчин специально отобранных «влю­бленных» девушек с отборными «визуаль­ными стимулами»…

— Разумеется, есть люди, которые по­могают молоденьким «птичкам» из провин­ции попасться на глаза богатым столичным мужчинам. У писательницы с Рублевки Татья­ны Огородниковой есть роман «Челси» — это о школе, где специально селекционируют и выращивают подобных «влюбленных» дево­чек. Там все поставлено на поток. Отбирают «юные дарования», берут на заметку пер­спективных джентльменов, жаждущих моло­дого тела, прикидывают возможные пары. Каждую «школьницу» учат всему буквально с нуля — правильно разговаривать, держать нож и вилку, есть, пить, двигаться, одеваться. Потом придумывают каждой легенду — прямо как разведчику-нелегалу. Кто-то профессор­ская дочка, кто-то сирота из детдома. Забав­но, но чаще всего провинциальные охотницы за богатыми женихами желают называться «дизайнерами». Легендировав выпускницу, ей устраивают якобы случайную встречу с «объектом». Разумеется, в случае успешного «захвата объекта» школа «падает в долю» от всех будущих подношений ученице. Как-то я спросила у Огородниковой, вымысел ли ее роман, а она сказала, что это чистая правда. Но, как показывает практика, жизнеспособны только союзы, где присутствуют чувства. А они, кстати, не так уж редки.

— А сколько шуб, по вашему, должно быть у стильной и успешной женщины? В шубе ли счастье женщины или в их коли­честве? Или вам ближе феминистическое — мол, душу женскую соболями не изме­рить…

— К феминисткам — если это те, кто вы­ступает за тотальное равноправие полов во всех сферах жизни — я отношусь с большим состраданием. Мне жалко женщин, которые не радуются тому, что они женщины. Ведь быть женщиной – привилегия! А те женщины, которые отрицают для себя важность красоты и умения нравиться, влюблять — это уже не женщины. Стремление быть любимой зало­жено в самой женской природе. Что касается непосредственно мехов, стильная и счастли­вая женщина запросто может быть вообще без шубы. Если бюджет не позволяет, чтобы эта шуба была ШУБОЙ, то лучше хорошее ка­шемировое пальто. Я за качество — во всем. По мне уж лучше одна качественная вещь, чем несколько сомнительных.

— Уж лучше буду я одна, чем вместе с кем попало? А мужчин сколько должно быть у успешной стильной женщины? По сезону? – Если повезет, то один. Ну а если не повезет, то нужно искать своего единственного, пока не найдешь. А это в руках Божьих. Я, напри­мер, прекрасно отношусь к своим бывшим мужьям. Они хорошие, просто каждый из них – с собственным пониманием семейного сча­стья.

— Елена, а вот вы могли бы содержать мужчину?

— Мужчину могла бы, а вот альфонса – нет. В чем разница? Если, например, мужчина одержим идеей создания вечного двигателя и все свое время посвящает научным изы­сканиям, то он не бездельник и ему приятно помочь. Кто-то посвящает себя науке, твор­честву искусству — деятельности, которая не может обогатить тебя материально, зато обо­гащает духовно. Такие увлеченные мужчины вызывают уважение, и я никогда не стала бы высчитывать, кто из нас сколько именно при­нес в дом. Но все это при одном условии: если бы у этого мужчины не было комплексов на эту тему. Есть мужчины, на которых то, что жен­щина зарабатывает больше, чем он, действу­ет подавляюще.

Жанна ГОЛУБИЦКАЯ.