Газета "Кишиневские новости"

4 октября не стало легенды «Спартака» — в возрасте 55 лет скончался великий Федор Федорович Черенков

Суббота, 4 октября. Просыпаюсь и вижу на телефоне пропущенный вызов. Перезваниваю, а на том конце трубки: «В курсе? Черенков умер…» Я надеялся, что все еще сплю. Но нет… Еще вчера, помню, перечитывал огромное количество текстов, посвященных 55-летию Федора Федоровича. А уже сегод­ня мой день начался с трагичной новости о его смерти. «Спартак» и вся футбольная семья понесла не­восполнимую потерю.

В силу своего возраста я по определе­нию не мог воочию наблюдать за этим гени­ем спартаковского футбола. Ни с последнего яруса трибун, ни с кромки поля.

Факты о нем мне приходилось собирать из чужих воспоминаний и по сохранившим­ся отрывкам матчей тех времен. Всегда с упоением слушал людей, которые о нем рас­сказывали.

Моя первая и единственная встреча с Федором Федоровичем произошла при­мерно полгода назад, когда я был на юбилее СДЮШОР «Юность Москвы» — «Спартак-2». Тогда он выходил на сцену награждать еще совсем юных спартаковских мальчишек: 1997–2004 гг. рождения.

Помню и слова ведущего той церемо­нии: «Не каждый день вас награждает Черен­ков! Руку потом можно две недели не мыть». Юные футболисты и без слов все понимали. И с легким волнением и гордостью смотрели на Федора Федоровича снизу вверх… Руку-то можно хоть три недели потом не мыть. А вот память останется с ними на всю жизнь.

Память… Она останется не только с по­колением тех футболистов, которые росли на футболе Черенкова. Я — уже совершен­но другое поколение. И я тоже буду помнить. Будут помнить и те мальчики из «Спартака-2» — поколение, которое идет уже после меня. Это и есть, наверное, главное признание. Ге­нии не забываются. Сколько бы поколений ни сменилось.

Именно она, память, будет всегда свя­зана с номером 10 спартаковской футбол­ки. Но должна быть память того, кто под этим номером играл, чтобы каждый красно-белый испытывал особые чувства, если ему посчастливится играть под «десяткой». А не память того, что футболка с этим номером когда-то была, но потом ее вывели из обра­щения…

По этому печальному поводу я позвонил человеку, который как раз таки и помнит, и видел футбол в исполнении Черенкова. Вы­ходец того самого поколения: Егор Титов.

— Я видел его футбол, видел, как это было красиво. Помню, еще Олег Романцев говорил: Черенков быстро бегать не умел, но его скорость с мячом… Каждое действие было таким плавным, и обогнать он мог лю­бого. Так владел мячом, что обыгрывал он в любом случае. Сам помню все эти матчи…

Футбол в исполнении того «Спартака» и именно Федора Федоровича — это бальзам на душу всем болельщикам. И ЦСКА, и «Ди­намо»… А в любой постсоветской стране все помнят, что на поле делал Федор!

Сейчас плачут люди, которым уже за 50. Что уж говорить о моем поколении, которое росло на том футболе? Лично я, возможно, и не стал бы тем Егором Титовым, которым стал, если бы не Черенков. Он вселял надеж­ду, он показывал, как надо играть в футбол и как в него играть за «Спартак». Именно за красно-белый ромбик. Он был, есть и будет моим кумиром. Я бы ему не то что памятник, а обелиск бы поставил.

Сейчас по телевизору мы видим много футбола. А матчей с участием Черенкова — мало. Вот можно было бы посмотреть это… Сейчас все стали вспоминать. Но почему не сделать этого раньше, не показать?..

— Помнишь, как первый раз оказался с Черенковым на поле?

— Это было в матче спартаковского дубля. Ему было за 30. А для меня это была первая игра — мне было 16. И тогда, в «Луж­никах», я забил гол с его передачи… Так я и понял, что все мечты сбываются. В тот мо­мент огромная мечта обычного мальчишки сбылась. Я сыграл в команде с великим Че­ренковым! В принципе, уже тогда мог бы и заканчивать карьеру…

— Потом вы с ним ведь и за ветера­нов «Спартака» играли…

— Да, и отчетливо помню, что первый во­прос всех болельщиков, где бы мы ни были: «А Черенков приехал?!» Федор Федорович — это душа, это смысл «Спартака». Его помнят, любят и уважают. И будут помнить всегда — вот что главное!

n n n

Почти всю спартаковскую карьеру с Федором Федоровичем рядом был Сергей Родионов (да и во Франции они поиграли рядом), ныне руководящий спартаковской академией, носящей имя Черенкова. С кем, как не с ним, говорить сейчас?

— Да, не стало Федора ночью… — голос Родионова в телефонной трубке звучит глу­хо. — Очень больно и очень тяжело на душе. Уникальный человек и футболист был. И главное — личность гениальная. Имею право так утверждать, поскольку много лет мы ря­дом были — более 30, наверное. Добрый, от­зывчивый… Он самозабвенно любил футбол и говорить о футболе мог часами!

— О чем сейчас вспоминаете?

— В академии, которая носит его имя, мне кажется, ощущается то тепло, которое он нес. Он с удивительной теплотой относил­ся к мальчишкам. Иногда отмечал у них такие качества, которые, может, видел только он один. У всех нас траур — и у ребят, и у трене­ров. У всех спартаковцев. Да и у болельщи­ков всей страны. Мы потеряли легенду…

— Насколько часто вы общались с Федором? Знаю, у вас добрые отноше­ния были…

— Да, мы были друзьями.

— Тогда скажите, правда ли, что од­нажды Черенков упросил главного тре­нера «Спартака», великого Константина Ивановича Бескова, отпустить его с мат­ча против киевского «Динамо» на… экза­мен в Горный институт?

— Была такая история. Федор, помимо всего прочего, человек был очень ответ­ственный. Если он обещал что-то — делал. Так и тут: надо быть на экзамене в институ­те — значит, надо. И Бесков действительно отпустил его. Вообще это редкость, чтобы футболист такого уровня во время игровой карьеры учился в таком серьезном учебном заведении. Лишний раз показывает, на­сколько Федор Федорович был талантлив во всем.

— Были ли случаи, когда вы ссори­лись?

— Это даже невозможно представить. Как с Федором можно поссориться? Это же такое сочетание: талант, трудолюбие, поря­дочность… Не зря его называли «народный футболист». А народ не обманешь!

— На поле у вас больше не было тако­го идеального партнера?

— Однозначно! Нет, много хороших фут­болистов в «Спартаке» играло и в сборной, но, думаю, никого не обижу, если скажу, что с Черенковым никого рядом не поставишь…

— Лучший его матч, по-вашему? Луч­ший гол?

— Знаете, кто-то назвал бы мяч, кото­рый он забил «Астон Вилле» на исходе матча Кубка УЕФА на выезде, — и этот гол тогда вывел «Спартак» в следующий раунд. Но я-то знаю, как сам Федор к этому относился. Он никогда не делил матчи и голы на лучшие и не лучшие, важные и не важные. И не любил помпезности. Выигрывала команда — вот это праздник. А по поводу голов, так даже не собственные мячи его больше радовали, а передачи. Абсолютно точно вам говорю.

— И при этом Черенков был удиви­тельно корректным футболистом, пом­ню только одну красную карточку в его карьере, с АЕКом греческим, когда он отмахнулся…

— Да, я тогда уже не играл в «Спарта­ке», но просто не представляю, что нужно было сделать с Федором, как довести его, как бить, чтобы он ответил. Лично я не помню ни красных карточек на его счету, ни симуля­ции. Эталон джентльмена!

— Говорят, он очень добрый человек был.

— Удивительно! Он всем всегда подарки дарил. Не какие-то супердорогие, конечно, а просто вот от души. Видно было, что это ему самому доставляло удовольствие.

— Сам при этом миллионов не скопил и спокойно на метро ездил…

— Он ездил и за рулем. Но вы правы — не чурался и метро. Не зацикливался просто на этом. Нужно было на автомобиле ехать — ехал на автомобиле, быстрее было на об­щественном транспорте — значит, садился в метро или в трамвай… Вы даже не пред­ставляете, как нам всем будет его не хватать! И сколько сегодня людей позвонило, чтобы выразить соболезнования… Весь футболь­ный мир, из всех клубов!

Алексей САФОНОВ, Алексей ЛЕБЕДЕВ.