Газета "Кишиневские новости"

Надеясь на лучшее — ожидаем худшего

Летом 1914 года мирная жизнь в Европе была внезапно окончена после убийства в Сараеве наслед­ника престола Австро-Венгрии эрцгерцога Франца-Фердинанда. Крушение малайзийского лайнера в зоне боевых действий на Украине, возможно, не приведет к Третьей мировой войне. Но оно непременно будет иметь пока непредставимые, но исключительно масштабные по­литические последствия — масштаб­ные в первую очередь для России.

Есть такое английское выражение — «game changer», — событие, которое ради­кальным образом меняет ход политического процесса. Страшная гибель почти трех со­тен жителей зарубежных государств в небе над Украиной полностью укладывается в рамки этого понятия. До 18 июля 2014 года Украина была для Барака Обамы всего лишь площадкой для геополитических игр. Теперь это регион, где Америке нанесли страшное, требующее мести оскорбление.

Насильственная смерть граждан стран НАТО от рук иностранцев — такого в Амери­ке не прощают. Конечно, это «не прощают» должно прежде всего относиться к самому Бараку Обаме. Цепь событий, которые в ко­нечном итоге привели к трагедии в небе над Донецком, была запущена именно в тиши кабинетов вашингтонских политиков.

Инициированный США государствен­ный переворот в Киеве привел к гражданской войне на юго-востоке Украины. Гражданская война на юго-востоке Украины с вероятно­стью в 99% привела к гибели малайзийского лайнера. Все очевидно.

Не менее несомненна и вина официаль­ного Киева за происшедшее. Когда на части территории страны происходят боевые дей­ствия, обязанность правительства — полно­стью закрыть небо над этим регионом для гражданских полетов. Такого элементарно­го шага сделано не было. И это тоже самым прямым образом способствовало гибели самолета.

Боюсь, однако, что для западных стран все эти «очевидно» и «несомненно» будут стоить не очень дорого. Я не собираюсь предвосхищать результаты расследования конкретных причин падения самолета и по­этому выбираю слова предельно осторожно. Но нужно быть морально готовыми к любым результатам расследования — в том числе и очень неприятным для тех сил на Украине, которые принято называть «пророссийски­ми».

Впрочем, чего это я играю в слова? На Западе в слова не играют и не ожидают результатов расследования для того, чтобы сделать «окончательные и финальные» выво­ды. Вот что было сказано в заявлении Барака Обамы: «Мы еще не знаем всех фактов. Но мы знаем, что инцидент произошел в контек­сте кризиса на Украине, который подпитыва­ется российской поддержкой сепаратистов, включая поставки оружия и снаряжения…»

Респектабельная «Нью-Йорк таймс» пошла еще дальше и допустила возмож­ность, что самолет был «сбит российскими военными». И сделали это не только амери­канцы. Вот заголовок из британской «Гарди­ан»: «Мир требует ответов по поводу сбитого гражданского самолета — ярость направле­на на Россию».

Что последует дальше за этой «яро­стью»? Рассуждая на эту тему, мы вступаем в область слепых предположений и спеку­ляций. Хотя «суд» западного общественного мнения уже судил и осудил Россию, очень многое все же зависит от результатов тех­нического расследования. Но вот что можно предположить, особо не рискуя ошибиться: и без того очень мощное внешнее давление на Россию будет только возрастать. Это дав­ление может быть выражено в новых санкци­ях, во всплеске русофобии в мире, в чем-то таком, что мы сейчас не можем даже пред­положить.

Если бы миром правили разум и здра­вый смысл, то чудовищная авиакатастрофа стала бы для всех сигналом к пробуждению: что же мы делаем? Чего мы медлим? Поче­му мы не объединяем усилия и не заставля­ем украинцев немедленно завершить свою кровавую и бессмысленную гражданскую войну? Но мы живем в мире, которым правит политическая целесообразность. Поэтому, надеясь на лучшее, я ожидаю худшего — и в эмоциональном, и в экономическом, и в по­литическом плане.

Россия оказывается если не в отчаян­ном, то в психологически невыносимом по­ложении. Она из мировых держав больше всех страдает от продолжения гражданской войны на Украине. Россия больше всех дру­гих — за исключением, естественно, самих украинцев — нуждается в ее скорейшем окончании. И при этом ее дружно объявля­ют единственным виновником всех бед и катастроф.

Это тупик — полный, безоговорочный и безнадежный. Но Россия не может вечно пребывать в таком состоянии. Она обязана вырваться из тупика, прибегая для этого к сколь угодно дерзким шагам — и не важно, будут ли эти шаги популярными внутри стра­ны и среди ополченцев юго-востока Украи­ны.

Звучит чересчур общо? Я знаю. Но в данной временной точке сказать можно, к сожалению, лишь самые общие вещи. Не стоит поддаваться на внешний шантаж и угрозы. Но при этом не стоит врать и пытать­ся прикрыть кого бы то ни было. Принимая решения о своих дальнейших действиях, Кремль должен отталкиваться от фактов — вне зависимости от степени их приятности или неприятности.

Когда в 1983 году советский летчик сбил сбившийся с курса пассажирский са­молет из Южной Кореи, советские офици­альные лица сначала пытались затушевать этот факт. В 2014 году никакого затушевы­вания быть не должно — вне зависимости от того, являются ли факты удобными для России или нет. Только так Россия может покончить с ситуацией, в которой она раз за разом оказывается в роли заложника чужих действий.

Михаил РОСТОВСКИЙ.