Газета "Кишиневские новости"

Дрессировщик леопардов, нападавших на зрителей в цирке, дал нам откровенное интервью

Укротитель Виктор Ярославцев— человек вцирковом сообществе известный. В советские годы афиши артиста висели во всех кассах, а на представления с хищниками сбега­лись толпы.

Ярославцев с питомцами объездил весь мир. Выступал перед членами Полит­бюро, арабскими султанами, тер­рористами, лидерами европейских стран. И всюду его встречали руко­плесканиями.

Но в последнее время словно злой рок пре­следует дрессировщика. В 2012 году его леопард вырвался из клетки и напал на 7-летнего ребенка в Домодедов­ском цирке. Мальчик получил тя­желые травмы и почти год провел в больнице. Другая неприятность при­ключилась в начале мая в Подоль­ске: во время прыжка у другого его леопарда порвался ошейник. Зверь отлетел в сторону и поцарапал зри­тельницу и ее сына. На днях у укро­тителя по решению суда забрали этого леопарда.

Дрессировщик сам позвонил в редакцию, чтобы развеять слухи. О своей цирковой карьере, этих несчастных случаях и планах он впервые откровенно рас­сказал в интервью.

«Леопард скучает по мне. За весь день съел всего две куриные грудки»

Виктор Григорьевич любезно пригласил меня в свою квартиру на Мосфильмовской улице. К приходу он разглядывал старые фото­графии. «Вот, глядите, это мой самый первый питомец — лев по кличке Урал», — протянул он мне одну. На черно-белом снимке укротитель нежно треплет питомца по роскошной золо­тистой гриве.

— Переживаете, что леопарда забра­ли?

— Конечно, я очень подавлен. Мой по­следний леопард Цезарь — это мой ребенок. Он помесь с ягуаром и меня очень любит. Я его тоже люблю.

— А кто за ним приехал?

— Следователь и ветеринарный врач. Сначала они меня обманули — по телефону сказали, что якобы у ребенка, которого он по­царапал, поднялась температура, и они прие­дут посмотреть ветеринарные документы. Все бумаги у меня в порядки, леопард, как поло­жено, привит. На днях созванивался с мамой малыша — они отдыхают в Испании, ребенок чувствует себя нормально. Потом следователь показал решение суда об изъятии животного.

— Где сейчас леопард живет?

— В воскресенье отвез его в клуб возле Троицка. Ему выделили просторный вольер, туда я поставил концертную клетку. Звоню каждый день, осведомляюсь о его состоянии. Леопард скучает по мне. Так, в понедельник за весь день Цезарь съел всего 2 куриные грудки: нет аппетита. А во вторник зашел в концерт­ную клетку и лег там, грустный. До решения суда он будет жить в этом клубе.

«Боль вначале обжигает, потом ничего не чувствую»

— Почему вы решили заняться дрессу­рой хищников? Вы из цирковой семьи?

— Нет. Профессия, можно сказать, нашла меня сама. Родом я из Новосибирска. Од­нажды шел по улице, было мне лет 18. Вдруг подходит крупный мужчина и интересуется, не занимаюсь ли я борьбой. К слову сказать, до этого я несколько лет отдал классической борьбе. Опытный взгляд это сразу опреде­лил. Мужчина пригласил меня в цирк на шоу профессиональных борцов. Там я долго тре­нировался, а после ездил с выступлениями. Выучился на акробата в Киеве, в то время там построили замечательный цирк. Мастерству обучали лучшие акробаты Советского Сою­за. Позже стал руководить художественно-акробатической группой. А потом, уже в ГИ­ТИСе, получил диплом режиссера цирка.

Свой первый режиссерский номер соз­дал по мотивам балета Хачатуряна «Спартак». Шел 1972 год. Я постановщик, художник Анна Судакевич. Выступали в цирке на Цветном бульваре, это был еще дореволюционный цирк Саламонского. Полностью мое сознание перевернул визит в Петергоф, где я увидел статую «Самсон, разрывающий пасть льву». Подумал, сколько же трюков со львами мож­но придумать!

— И с чего начали?

— С аттракциона «Атлет и лев». Все вы­полнялось на пьедестале. Лев вставал лапа­ми мне на грудь, я вставлял руки ему в пасть и раскрывал ее. За выполнение этого трюка стал лауреатом Всесоюзного конкурса арти­стов цирка. Еще один интересный трюк «Жи­вая тумба». Лежа на спине на коленях держал щит, на который заходил лев и садился. Да чего я только не делал! Поднимал качели на коромысле и льва раскачивал, поднимал плат­форму с шестью крупными львами. Представ­ляете? Это были абсолютно новые для того времени трюки.

С этими программами иcколесил всю страну — показывал на сценах, стадионах. Где мне предлагали — там и выступал.

— А что за хищники у вас тогда были?

— Первоначально выступал с двумя львами. Первого, Урала, взял в Мурманске, в передвижном цирке. За вторым, Максимом, ездил в Ростовский цирк. Как правило, клички переделывал — не всегда они нравились мне. Одно время была смешанная группа — два тигра, львицы, пантеры, леопарды. Многих сам выращивал. Макса из ростовского зоо­парка кормил манной кашей. Бывало, что все это поголовье со мной спало: приходил к ним в клетки и проводил там ночи, иногда в моей квартире ночевали.

Надо сказать, у меня всегда было немало животных. За границей выступал с группой слонов. Это были не мои животные. Трюк та­кой исполнял — слон на меня ложился. Между ним и мной было небольшое пространство. Трюк хорошо принимался: сначала тишина, а потом рукоплескания.

— Да уж, травм, судя по всему, немало у вас…

— Ну как у любого укротителя — тысячи шрамов. И со страхом давно пришлось рас­прощаться. В Рижском цирке на репетиции Урал мне дважды грыз левое бедро, когда де­лал с ним «горжетку» — поднимал его на пле­чи. Когтями хватал за ногу, подтягивал к себе и начинал жевать. Только когда я осел вниз, он меня отпустил. Как я его останавливал? Да просто этот трюк перестал с ним делать.

В 1982 году приехал в Харьковский цирк — репетировать аттракцион «Русский Самсон со львами». Тогда ввели партнершу — Зою Чернегу. Это выдающаяся дрессировщица, элегантная, артистичная. Выступала с раннего детства, сначала с собачками. Потом она ста­ла моей женой. В общем, я ложился на манеж, Зоя заводила четырех львов, которые ложи­лись поперек меня. Порой, прежде чем зайти, эти львы устраивали драку. Было эффектно! Но меня не трогали.

— Этими же аттракционами забавляли заграничную публику?

— Да. В 1991 году отправился в Таи­ланд — предложили выступать со всем моим поголовьем в Сиам-парке. На тот момент у меня были пантера, леопард и восемь львов-самцов. Я чувствовал, что в России наступают суровые времена, а в сутки взрослому льву надо самое малое 7 кг говядины. Был вынуж­ден отправиться за границу. В Ташкенте по­грузились на военный грузовой транспортный самолет, он должен был нас доставить в Банг­кок. Во время погрузки командир все ходил во­круг самолета и спрашивал: «Сколько это все весит?» Боялся, видимо, крушения. Помимо клеток с животными мы везли металлический реквизит, сетки, много подвесок, аппаратуру. В Таиланде выступали месяц, был просто не­вероятный ажиотаж — по 3–4 выступления в день. Публика стояла в длинных очередях, а Бангкок был весь обвешан рекламой.

— А дальше куда отправились?

— С Чернегой приняли решение не воз­вращаться в Россию. После Бангкока путеше­ствовали с гастролями по всем странам араб­ского мира — ОАЭ, султанат Оман, Египет, Катар, Бахрейн, Ливан. Животные тяжеловато переносили жаркую погоду — впрочем, как и мы. Но в Кувейте, Дубае, Абу-Даби у нас были самые максимальные гонорары.

— Известные люди посещали пред­ставления?

— В арабских странах выступал перед эмирами, а в Саудовской Аравии и члены ко­ролевской семьи приходили. Очень нравились номера, «бьютифул» говорили. Когда работали в Ливане, то на представление пришло руко­водство «Хезболлы». В Палестине нас почтил визитом Ясир Арафат. Многие делали подарки — вот сабля на стене висит, ее мне в Сирии ге­нерал подарил. В Мексике показывали трюки перед президентом Луисом Эчеверриа в его резиденции. Сказали — почаще приезжайте. В Мехико вообще у нас был грандиозный успех. А в Союзе выступал перед членами Политбю­ро, они сами приходили в цирк. С леопардом выступал на дачах в Барвихе. И бизнесмены, и политические деятели звали меня. И в залах, и на лужайке демонстрировал мастерство.

«Если один лев пошел, считай, через мгновение вся группа нападет»

— Секретами воспитания хищников поделитесь?

— Надо все начинать с любви, понять, подружиться, найти ключики. Все живое надо уважать и любить. Я люблю все живое, кроме мух, мошкары и тараканов. Безусловно, дрес­сурой не каждый должен заниматься. Необхо­димо обладать способностями и пройти опре­деленную школу. Со львами надо работать на дуровских принципах. Поощрять лакомством, прикормками, работая над новыми трюками. И конечно, нужно ставить реальные задачи из особенностей природных качеств, кон­ституции. И нужно уметь от них отбиваться в случае нападения. Особенно опасно работать с группой львов, с тиграми все по-другому. Если один тигр на тебя бросился, другие могут продолжать сидеть на своих местах. А львы — если один пошел, то, считай, через мгновение вся группа нападет. У них тут же разогревается кровь, они начинают безумствовать. Львицы, конечно, тоже, но они существа более изящ­ные, уступают львам. Я попадал в такие ситуа­ции.

— Как же спастись?

— Много разных способов. Так, я подгото­вил двух львов, которые шли меня защищать. У меня были два брата-льва из Ереванского зоо­парка. Один из них часто шел на меня, другой всегда присоединялся. А мои львы-защитники сходили с места и отгораживали дорогу. Ну и между животными завязывалась драка. Но рано или поздно приходится расставаться с питомцами. Расставание с каждым — это трагедия. Душа плачет, и слезы текут. Это как потеря близких людей. Потерь много у меня. Тех львов, которых мы оставили в Бейруте, уже давно похоронили.

— Оставили?

— Да. Мы с Зоей вернулись из грандиоз­ного турне в начале 2000-х годов, нас 10 лет не было в Москве. Львов оставили в Бейруте, как думали, временно. Забрали только леопарда и выехали.

«Был момент, когда я хотел покончить с собой»

— После возвращения у вас началась черная полоса. Несколько лет назад СМИ писали, что у вас произошла двойная трагедия — сначала выбросилась из окна жена, потом — леопард. Что тогда случи­лось?

— Это был леопарденок. Он вышел из во­льера и спрыгнул с 8-го этажа. В 2005 году я его временно держал в квартире. СМИ наво­ротили, что прыгнул вслед за женой. Это не так. Мы были утомлены. Все это время не было отпусков, только выступления. И у Зои стала страдать психика. Она ведь с самого детства выступала с собаками, а это большая нагрузка — надо и за ними ухаживать, и за собой сле­дить. Ассистентки по уходу — целая проблема: то они увольняются, то напьются. И со време­нем Зоя стала ранимая. Потом вдруг приняла решение уйти из мира. Прыгала дважды — первый раз, в 2003 году, упала на автомобиль и выжила, дня 4 провела в больнице. А через год снова выпрыгнула с более высокого эта­жа — из квартиры моей мамы. Такая трагичная история.

— Потом — два несчастных случая в подмосковных цирках. С семьей мальчи­ка, на которого напал леопард в 2010 году, общаетесь?

— Созваниваемся, с мальчиком все нор­мально. Но я сразу сказал — рана зарастет. У меня тысячи ран. За нападение меня при­влекли к условному сроку в полгода. Скоро он должен закончится.

…Там, в цирке Домодедова, тесное за­кулисье. Еще темно было — лампочка Ильича висела. По окончании все пошли мимо клетки с леопардом с поклажей, животными, а я от­ступил за эти занавески. Ребенок — сын ар­тистов, постоянно подходил, облокачивался, я его отгонял и предупреждал. Клетку к погрузке еще не подготовил — обычно я ее обматываю жгутами. И в это время клетка каким-то об­разом открылась, леопард и схватил ребенка. Артисты стали оттаскивать зверя, отняли у него мальчика и унесли, а его отец навалился на зверя. Я вхожу, смотрю — гробовая тишина, лампочка едва освещает, не сразу и понял, что случилось. В полумраке едва различил муж­чину, лежащего на полу. Потом увидел хвост леопарда — и все понял. Взял зверя за ошей­ник и мужчине говорю — уходи. Тот встал и, пошатываясь, пошел.

— Как думаете, эти неприятности — случайность? Все-таки, как ни крути, вам уже 76 лет…

— Был момент, я хотел покончить с со­бой — очень переживал. Что же, всему бывает конец — хочешь ты этого или не хочешь. Зоя моя, я так понял, не захотела стареть, превра­щаться в старую женщину. Это пугает меня тоже.

Хочу сказать, что сейчас я прекращаю вы­ступления. На мне сказались два последних несчастных случая, я сильно переживаю. Меня крепко ругают, как в Интернете, так и в цирко­вом сообществе, — доходят некие слухи. Но я привык. В свое время меня критиковала Ирина Бугримова, ей не нравилось, что я поднимаю львов на платформе.

Екатерина СВЕШНИКОВА.