Газета "Кишиневские новости"

То, что происходит на Украине – мини-поле, некая экспериментальная площадка. Молдову используют как разменную карту в игре за другие регионы в разговоре с Россией

Он стал заместителем министра иностранных дел в двадцать восемь лет, успев к тому времени пять лет проработать в министерстве. За пле­чами были юридический факультет Кишиневского госуниверситета, про­должение образования в США, Герма­нии и Нидерландах. Обладает самыми высокими ведомственными званиями – министр-советник, старший государ­ственный советник первого ранга. По­сле прихода к власти проевропейского альянса Валерий Осталеп возглавил Институт дипломатических и политиче­ских исследований и вопросов безопас­ности. И, естественно, разговор в гости­ной «МК в Молдове» касался самого широкого круга тем.

Международного права больше не существует

– Что будет дальше в Украине, и чем Молдове аукнутся эти события?

– Мало кто осознает, что в нынешнем году мир вступил в совершенно новую фазу: международного права больше не существует. Так, как было до сих пор, уже не будет. Большие игроки – Россия, Китай, США, Евросоюз – не определили еще для себя зоны влияния. Но ни Россия, ни Китай уже не позволят играть так, как хочется кому-то. И то, что происходит в Украине, – мини-поле, некая эксперимен­тальная площадка. А история с Крымом – это аукается Косово. За что НАТО бом­било Белград? За «этнические чистки». И Москва это напомнит, если в Украине про­должат преследовать русских. Молдову большие силы используют как разменную карту в игре за другие регионы в разгово­ре с Россией.

– Но наших политиков так поддер­живает Запад. Чуть не ежедневно к нам приезжает какой-нибудь высоко­поставленный европейский чиновник и хвалит правящую коалицию за успе­хи.

– Что дают нам эти ежедневные ви­зиты зарубежных чиновников, которые здесь никогда прежде не бывали, но, тем не менее, утверждают, что все в Молдове прекрасно? О какой искренности может идти речь? Когда я работал в МИДе, ЕС я уважал гораздо больше. Нам не давали денег, но каждый день указывали на не­достатки, которые действительно имели место. Сегодня за то же, за что тогда били, а может, и, кое за что похлеще, хвалят. В такую дружбу я не верю. Это похоже на врача, который безнадежному больному говорит: все будет хорошо!

– Коалиция тоже уверяет, что все будет хорошо, как только мы подпи­шем Соглашение об ассоциации с ЕС.

– Через пару лет после вступления в силу Договора о зоне свободной торгов­ли Молдова ничего не будет стоить. Если этот договор открывает такие блестящие перспективы, почему власть не собирает бизнесменов, не говорит: вкладывайте сюда, мы открыли вам все возможности? Потому что сказать нечего. Главное, к чему приведете этот договор, – в ближай­шее время наше сельское хозяйство бу­дет полностью уничтожено, все вытеснит Запад. Так уже произошло в Прибалтике, Болгарии. Наши правители – только ин­струменты для продвижения интересов ЕС.

Следующая власть будет не такой, как сегодня

– Каков Ваш прогноз на выборы? Кто попадет в парламент?

– Мы не дойдем до выборов в том виде, как сейчас. Спокойствия не будет. Ситуация еще до выборов кардинально изменится. Планы Румынии – одно, планы наших руководителей остаться у власти – другое, планы НАТО и США – третье, что собирается делать Россия – четвертое, как будут действовать коммунисты – пя­тое, Гагаузия – шестое, а если Одесса к маю-июню отойдет в российскую сферу влияния, а это граница с Гагаузией и При­днестровьем, – седьмое. И чтобы всю эту кашу всерьез расхлебать, нужно хорошо уметь думать. Ясно одно: следующая власть будет не такой, как сегодня, и фи­гуры тоже будут другими. Уже в 2008 году, когда затевалось «Восточное партнер­ство», было очевидно, чем все закончит­ся. От этой затеи, противостояния между Западом и Россией на небольшом клочке земли – Украина и Молдова – надо было сразу отказываться, отходить подальше, не участвовать, а решать свои проблемы. Кто бы ни выиграл выборы, он столкнет­ся с агонией тех, кто выборы проиграл, и здесь ситуация труднопредсказуема.

На коленях с протянутой рукой и спиной к России

– Что означает столь активная ан­тироссийская кампания? Двадцать с лишним лет Молдова – независимое государство, а до сих пор во всех на­ших бедах обвиняют Россию.

– Это путь в никуда. Больше всего на­ших соотечественников работает в Рос­сии, самые большие денежные переводы приходят тоже оттуда. А мы что делаем? Я молдавскую политику определяю так: на коленях с протянутой к Западу рукой, спиной к России. Зачем вытеснять рус­ский язык из всех сфер жизни? Разве нам легче от того, что люди, которые едут ра­ботать в Россию, двух слов по-русски свя­зать не могут? А сколько у наших стран общих страниц истории? Я не вижу дру­гого способа реинтеграции страны, кроме максимального повышения роли русского языка в самом обществе. Посмотрите, на сайте парламента нет русского варианта, зато есть английский. Жители Гагаузии или Приднестровья, не владеющие мол­давским, не могут ознакомиться с нацио­нальным законодательством.

– На сайте правительства то же са­мое.

– Это делается специально. Повто­ряется ситуация 1992 года, и мы знаем, к чему она привела. В Гагаузии три го­сударственных языка, в Приднестровье тоже. И все прекрасно себя чувствуют. Уверен: если бы русский стал вторым государственным, это никак не охладило бы желания активно изучать молдавский язык у тех, кто его не знает. Государствен­ного мышления у властей нет. Если бы они мыслили государственными катего­риями, то думали бы о мире и согласии на всей территории страны, а не сеяли бы раздор.

– Возможны ли, по-Вашему, кон­кретные шаги России в плане защиты Приднестровья, даже не присоединяя его, как Крым?

– Впервые за столько лет Путин в раз­говоре с Обамой и Меркель заговорил о Приднестровье. Если те, кто находится у нас у власти, а также некоторые иностран­ные актеры, не спровоцируют Россию, ни­чего не случится. Но сейчас происходят настоящие провокации: закрывают выезд из Приднестровья, выделяют 10 миллио­нов долларов для укрепления границы – какой? А игры с акцизами на придне­стровские товары? А как ударит по эконо­мике Левобережья свободная торговля с ЕС? Кишинев вначале должен задать все вопросы себе: что мы готовы дать придне­стровцам. Потом проконсультироваться в Москве и Вашингтоне, а потом уже без галстуков обсуждать все это в Тирасполе. Уверен, договориться можно.

– А Гагаузия? Есть техническая возможность для дальнейшей эскала­ции напряженности там?

– 90% всех, кто голосовал на рефе­рендуме, высказались определенным образом. Кто их слышит? Никто, потому что понятно, что там голосов в свою под­держку на выборах правящей коалиции ждать не приходится. Дальнейшее пред­сказуемо. Они выскажут свое мнение еще громче. А потом заставят себя услышать. Надо разговаривать, а не действовать си­лой.

В двойную лояльность не верю

– В Гагаузии опасаются румыниза­ции, на которую правящая коалиция закрывает глаза.

– Не просто закрывает. Что такое от­ношения между государством и гражда­нином? Я не верю в двойную лояльность. Как можно клясться в верности одновре­менно двум государствам – у них же раз­ные цели, что очевидно. А если ты прися­гал двум странам – ты с кем? Культура у нас достаточно различна, поговорите не­сколько минут с румыном, и вы увидите, насколько мы разные. Я считаю свой язык молдавским, я получил его таким от де­душек и бабушек. И буду развивать свою страну, гражданином которой родился.

– Да, но сторонники объединения говорят о единстве культур.

– Разговоры об общей культуре, еди­ном языке – это цветочки. Посмотрите, какая уже идет по телевидению пропаган­да. Вот скоро начнется перепись – и всех будут записывать в румыны. Сейчас у нас половина депутатов числится румынами, а потом их станет большинство. И они нам будут писать законы. Так что узаконенное двойное гражданство для высших чинов – четко просчитанные шаги, звено нала­женной системы по ликвидации государ­ства. Ничем святым здесь не пахнет. По­смотрим на Австрию и Германию – тоже вроде бы культура общая, язык один. Но никто не говорит австрийцам: у нас есть проект вас поглотить. Был один, попро­бовал – чем кончил? Или кто-то слышал, как канцлер Германии говорит жителям Австрии: а давайте-ка мы вас посчита­ем? То, что происходит у нас, – прямое покушение на государственную безопас­ность. Этот хаос выгоден политическому классу. Выборы они выиграть не могут. И им нужна ситуация, когда все, кто против них, – против государства. Боюсь, что это может привести к конфликту с Гагаузией и с Приднестровьем.

– Так возможно ли объединение с Румынией?

– Уверен, что нет, потому что не будет критической массы желающих. Кроме того, это не нужно Евросоюзу. Сейчас все европейские документы по Молдове пишут румыны. Не будут же этим зани­маться испанцы, скажем, или бельгий­цы. Однако этот круг заканчивается. И, по большому счету, – кто когда-нибудь позволит расширение Румынии за счет таких фокусов?

Те, кто читают книги, всегда будут руководить теми, кто смотрит телевизор

– Скажу открвенно, нарисованная Вами картина оптимизма не внушает.

– Я как раз оптимист. Но понимаю, что работы очень много. У нас, к сожале­нию, почти нет экономистов, способных четко сформулировать программу раз­вития государства на ближайшие 10-15 лет. А если ты не знаешь, куда идти, как ты туда дойдешь? Надо, чтобы во власть попадали генераторы идей. А их-то, го­сударственных мужей больше всего и не хватает. Но я понимаю, что «волшебник в голубом вертолете» нам их не принесет. Сами должны шевелиться. Государство – это мы.

– Видимо, специализация по во­просам безопасности заставляет Вас охранять свои персональные данные. И все же, расскажите о себе, о семье, в которой Вы выросли.

– У меня была настоящая советская семья: мама бухгалтер, отец всю жизнь проработал в правоохранительных ор­ганах. Я рано самостоятельно научил­ся читать, в Республиканской детской библиотеке, которая тогда носила имя Пушкина, моя фотография висела среди портретов лучших читателей. И первое сильное ощущение счастья я испытал, когда мне лет в восемь разрешили из детского отделения библиотеки перейти в то, где были книги для старших. Я мно­го читаю до сих пор. Думаю, у меня са­мая большая в Молдове подборка книг по вопросам безопасности. Но читаю я не только их. И, должен сказать, я не просто испытываю слабость к чтению, но и пытаюсь заразить ею молодое по­коление. Объясняю им: те, кто читает книги, всегда будут руководить теми, кто смотрит телевизор.

Елена РОЙТБУРД.