Газета "Кишиневские новости"

«Этой Думе не удастся просуществовать в зоне стабильности до конца своего срока»

Вопреки всем расчетам и на­деждам оппо­нентоввласти новый парла­мент стал еще более «желе­зобетонным», чем прежде: «Единая Рос­сия» получит рекордное ко­личество мест, а несистемные оппозиционеры не смогли пре­одолеть не то что пятипроцент­ный, но даже трехпроцентный барьер, отсекающий их от гос­финансирования. Кто виноват, что делать и камо грядеши? На вечные вопросы российской по­литики отвечает президент Фонда эффективной политики, бывший советник главы Администрации Президента Глеб Павловский.

— Глеб Олегович, согласно вашей известной концепции мы возвращаемся в эпоху политизации. Причем этот про­цесс становится все менее контролиру­емым властью. Но результаты вчераш­них парламентских выборов вступают в явное противоречие с этим тезисом. Политизация отменяется?

— Нет, я думаю, она ускоряется. Про­сто политизация идет в системе власти, в истеблишменте, внутри той системы, кото­рой принадлежит монополия на руковод­ство страной. После того как эта система полностью изгнала политическую жизнь из публичной сферы, та перешла внутрь аппарата власти. Теперь у нас борются не «Единая Россия» с «Яблоком» или с Партией роста. Борются внутриаппаратные партии, борются друг с другом силовые ведомства. У нас «заказывают» губернаторов, так же как когда-то «заказывали» бизнесменов. Идет расширение зоны конфликтов, и эти кон­фликты все меньше управляются властью. Внутри этой Думы мы увидим то же самое: в парламентских партиях царит неуправляе­мый плюрализм. Только это беспринципный плюрализм — плюрализм группировок, лоб­бистов, мастеров борьбы под ковром. По­чему эта борьба остается лишь в верхней части пирамиды? Зона отсечения хорошо видна — это государственные масс-медиа.

Знаете, что такое лоботомия? После этой медицинской операции, считавшейся когда-то полезной, исчезает влияние лоб­ных долей мозга на центральную нервную систему. Человек в результате не превра­щается в овощ, но перестает эмоционально реагировать на окружающую среду. Соот­ветственно, окружающая среда перестает оказывать влияние на его эмоциональное состояние. Государственные СМИ действу­ют как скальпель, отсекающий от населения конфликты в управляющем слое. И населе­ние смотрит кино, погруженное в сладкий сон. Попкорна, правда, маловато, на всех не хватает. И сериалы не все приятны. Тем не менее политизация не может пробиться пока через эту преграду. Население страны в массе своей не способно сегодня увидеть и осознать, что происходит. Кто-то считает, что все в порядке, кто-то — что ничего из­менить невозможно. На самом деле и то, и другое — неверная оценка реальности.

— Тем не менее складывается впе­чатление, что перегородка, отделяющая население от политики, может просуще­ствовать если не вечно, то, во всяком случае, достаточно долго.

— Она существует около 10 лет. На ее функционирование уходят гигантские деньги. В первую очередь на то, чтобы под­держивать у людей иллюзию сохранения потребительской способности. Но для это­го нужно, чтобы страна что-то производила. Но посмотрите, что мы видим на этих выбо­рах: в крупных городах, в которых создается наибольшая добавленная стоимость, явка реально составила около 30 процентов. До того, как ночью начала неожиданно расти. Натягивали явку за счет Кавказа, респу­блик Поволжья и еще ряда регионов управ­ляемого голосования. Иными словами, мы видим расходящиеся «ножницы»: власть все больше опирается не на локомотивные зоны экономики, а на зоны бюджетопотре­бления. В XXI веке так существовать нельзя. Я не вижу здесь не только ничего вечного. Я не вижу здесь даже того, что обеспечит стабильность хотя бы на 3–5 лет.

На постановку телешоу власть может тратить деньги довольно долго. Как виртуоз­ный фокусник, она непрерывно держит нас в напряжении, демонстрируя все новые кар­тинки, все новые трюки, все новые чудеса. И порой это действительно увлекательно. Но жизнь не то же самое, что шоу. Приходит время, когда зритель должен отвернуться и сходить к холодильнику. Помните сцену из сериала про Шерлока: его домохозяйка за­глядывает в холодильник, а там отрезанная голова, и больше ничего? В какой-то мо­мент у зрителей возникает ощущение дис­комфорта от происходящего. Это ощуще­ние передастся наверх, и в нижней палате появятся несогласные. На первых порах их будет мало, но именно поэтому они будут особенно слышны.

— Вы имеете в виду только что из­бранную Думу?

— Да. Думаю, что этой Думе не удаст­ся просуществовать в зоне стабильности до конца своего срока. По моей оценке, ресур­сов власти хватит примерно на полсрока. Но Дума не испарится после этого: этим людям придется как-то реагировать на новую си­туацию, принимать какие-то решения. Ко­нечно, очень плохо, что там недостаточно компетентных людей. Ну, значит, придется учиться на ходу. Но это далеко не впервые в нашей истории.

— Если я вас правильно понимаю, депутаты от партии власти начнут кон­фликтовать с партией власти?

— Да. Прежде всего одномандатники. Они всегда смогут широким жестом указать на лояльность округу, который их выбрал, своему региону, своей земле. И с легкостью сжечь партбилет.

— Перед выборами вы яростно спо­рили с теми, кто доказывал бессмыс­ленность участия в выборах для либе­ральных оппонентов власти. По факту смысла действительно немного. Не счи­таете, что потерпели поражение в этом споре?

— Я ни разу не говорил, кстати, что есть шанс на выигрыш. Даже близко не могло быть ни большинства, ни влияния на власть. Максимум, на что можно было рас­считывать, — появление одной-двух фрак­ций. Очень плохо, что они не появились. В этом смысле я действительно проиграл. Но я не могу играть за партии, я всего лишь могу изложить свои аргументы. Теперь в игру должны вступить сами оппозицион­ные силы и провести анализ своих ошибок. Нельзя просто сослаться на плохого Пути­на или на ленивого избирателя. Надо вы­яснить, почему он ленив. Лень — это, как известно, нежелание функционировать в заданном направлении. Так, может, ты за­даешь неправильное направление? Может, в этом все дело? У избирателя сегодня нет проблемы Путина, у него сегодня другие ин­тересы. И эти интересы явно заслуживают признания. Надеюсь на то, что сейчас нач­нется обсуждение причин поражения. По­ражение для русских, кстати, всегда очень продуктивная вещь. Все, что у нас бывало позитивного, происходило после пораже­ний.

— В своем блоге в Facebook вы на­звали главным позитивным результатом выборов тот факт, что ни одна из не­парламентских партий не сможет пре­тендовать на госфинансирование. Это шутка?

— Совсем не шутка. Да, фандрайзинг — это очень трудная задача сегодня, когда бизнес боится всего на свете. Ну так решай­те эту трудную задачу, а не становитесь в очередь к кремлевской кассе. Думаю, это будет очень полезно для оппозиции. Она должна найти деньги в стране, а для этого — понять интересы тех, кто им готов дать эти деньги. Реальные интересы, а не пережива­ния по поводу того, что у нас в прошлом был кровавый Сталин.

Андрей КАМАКИН.