Газета "Кишиневские новости"

Заключенные рассказали подробности беспорядков за решеткой

Десятки заключенных пострада­ли и один погиб во время бунта в тюрьме-больнице Нижегород­ской области. Доведенные до отчаяния больные арестанты вы­бивали стекла, крушили мебель и поджигали деревянные бараки. Однако во ФСИН настаивают: ни­какого бунта не было, произошел лишь мелкий бытовой конфликт. Не будем спорить о терминах — вол­нения в колонии вскрыли шокиру­ющие факты, которые тюремщики старались все эти годы замолчать. Как удалось выяснить, всю тюрьму-больницу, по сути, контролировали зэки-активисты. Они наводили по­рядки на территории и даже следи­ли за остальными с вышек, куда вы­ставляли свои собственные посты.

Хронология событий 6 мая 2015 года в Ни­жегородской ЛИУ-3 (лечебно-исправительное учреждение).

В 16.00 этапом привезли шестерых за­ключенных из Тверского СИЗО. В числе вновь прибывших — уроженец Московской области 33-летний Александр Маталкин, срок заклю­чения которого заканчивается уже через 33 дня. Это важный факт, объясняющий, почему Александр не боится рассказывать правду.

16.30. «Новеньких» подвергают обыску. Делают это — внимание! — другие заключен­ные, так называемые активисты, или обще­ственники. На самом деле секции дисципли­ны и порядка были упразднены законом еще в 2011 году. Но в реальности они есть, более того, тюремщики признаются, что не справи­лись бы без помощников из числа арестан­тов.

В 16.45 Маталкина и других отводят в отряд карантина. И почти сразу же сюда при­ходят «общественники» (их ФИО есть в рас­поряжении редакции), которые приказыва­ют новичкам выйти на улицу, построиться и ждать, пока их вызовут. Затем они вызывают их по одному на разговор в свою комнату-каптерку. Во время беседы «активисты» про­водят ревизию вещей и отбирают то, что им понравилось.

— Это фактически грабеж, — рассказы­вают очевидцы (их фамилии также известны редакции). — Мы сказали, что делать такое могут только сотрудники колонии и только фиксируя в документации — на каком осно­вании изымаются вещи и где будут хранить­ся. Но реакции на это не было. Больше всех возмутился Маталкин и сразу же получил удар по печени. После того как он пришел в сознание, ему дали тазик со стиральным порошком и приказали мыть унитазы за дру­гими заключенными. Он отказался и был за это сильно избит. Судя по всему, ему сло­мали челюсть. Один из «активистов» нанес удар ножом. Когда Александр начал кричать: «Режут, убивают!» — другие заключенные из отряда карантина начали бить стекла и звать на помощь.

— Мы знали от своих близких, что «об­щественники» вымогают деньги, избивают, пытают и даже насилуют, — рассказывает Наталья М. — Система была такая: 10 «ак­тивистов» издеваются над одним. Потом приводят следующего и так далее. И это в течение многих лет. В итоге простые заклю­ченные готовы были выполнять любые при­казы — лаять, петь… А у «активистов» была неограниченная власть: они пользовались мобильниками, на которые снимали пытки, у них были ключи от локальных участков, чтобы зайти и забрать на пытки любого из осужден­ных. Мы жаловались на это. Но на все наши жалобы получили только отписки. Местные правозащитники во время проверок никаких нарушений не находили. Так что бунт был попыткой донести до всех, что творится на самом деле здесь.

Основная масса заключенных стала ло­мать двери, жечь вышки, на которых сидели «активисты». «Общественники» попытались укрыться, выпрыгивали, ломали ноги…

— В нарушение закона в лечебном учреж­дении были вышки, на которых располагались осужденные из секции дисциплины и поряд­ка, которые с высоты контролировали пере­движения других, — рассказал руководитель проекта «ГУЛАГУ. НЕТ» Владимир Осечкин. — Об этом не просто знал, но и, по сути, все это организовал зам. начальника колонии по оперативной работе. Это он теперь пытается выдать все случившееся за мелкий бытовой конфликт.

18.50. От дежурного помощника на­чальника колонии в центральный аппарат ФСИН поступила информация, что по тер­ритории учреждения движутся около ста осужденных. Они забегают в здания отря­дов, избивая при этом других заключенных. Угроз и нападений на сотрудников админи­страции, как отмечается в сообщении, не было. Гражданский персонал, в том числе женщины, был беспрепятственно выведен из учреждения в целях личной безопасно­сти.

Примерно с 20.00 свет в колонии то от­ключали, то снова включали. По рассказам заключенных, к стенам подвели ОМОН, но в конечном итоге бойцов не направили рас­правляться с больными арестантами.

В 21.30 обстановка в колонии, по заве­рению Нижегородского УФСИН, нормализо­валась.

Вот, собственно, и все. В итоге больше 50 заключенных пострадали, 15 из них оказались в больнице, один, Алексей Тихомиров, умер во время операции. По некоторым данным, погибший был из секции дисциплины и по­рядка.

А теперь попробуем проанализировать случившееся. Нижегородские тюремщики настаивают: произошла драка между вновь прибывшими заключенными и теми, кто уже давно был в колонии. При этом настаивают: дескать, все это не тянет на бунт. Так, мелкий конфликт. Но сами же себе противоречат, когда сообщают о сотне участвовавших в нем арестантов.

— Это была серьезная акция, — считает Осечкин. — И она была направлена против существовавшей здесь системы подавления воли заключенных, выбивания явок с повин­ной, вымогательств и прочего. Того же Мо­талкина не просто били, но и угрожали облить мочой и изнасиловать. По нашим данным, только за последний месяц в учреждении было совершено два изнасилования. Однако ни местная ОНК (которой руководят, кстати, бывшие сотрудники МВД), ни местный коми­тет против пыток на это никак не реагировали. Если бы они вмешались, то случившегося не произошло бы.

— Налицо все признаки существования в колонии преступного сообщества, — говорит правозащитник Игорь Голендухин. — И его покрывали на всех уровнях, включая проку­рорский. Мы направили в правоохранитель­ные органы обращения, в которых приводят­ся фамилии всех заключенных, готовых дать правдивые показания против администрации колонии и «активистов». Однако есть опас­ность, что с арестантами будет проведена «профилактическая беседа» и они откажутся от показаний. Мы настаиваем, чтобы были изъяты записи с камер видеонаблюдения. Кроме того, должно быть возбуждено уго­ловное дело по факту избиения Александра Моталкина. Но пока возбуждено дело по ст. 321 УК РФ («Дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества»).