Газета "Кишиневские новости"

Активист партии Ренато Усатого, первое интервью на свободе дал корреспонденту «МК-Молдова»

Конец минувшей недели, впервые за долгое время, стал по-настоящему удачным для сторонников Ренато Усатого.  В четверг решением Апелляционной палаты Кишинёва из-под домашнего ареста был отпущен Николай Ципович. Его выход «под судебный контроль» означает фактическую свободу.  А на следующий день стало известно, что министерство юстиции официально зарегистрировало новую редакцию устава «Partidul  Nostrul-Наша Партия». А значит и саму партию Усатого. Впрочем, беседуя в четверг с Николаем Циповичем, едва отдышавшимся после заседания АП, о грядущей регистрации партии мы знать не могли.

Дело сфабриковали наспех

 – Николай, насколько неожиданным стало для вас сегодняшнее решение Апелляционной палаты?

– После того, как этот же комплект судей уже дважды принимал решения не в мою пользу – конечно, у меня перед нынешним заседанием не было особого повода для радужных иллюзий. Но тем радостнее было услышать сегодняшний вердикт.

При этом, я далёк от оголтелого оптимизма: снятие с меня домашнего ареста отнюдь не означает, что в Молдове вдруг возникла нормальная юстиция. К сожалению, наши судебные инстанции не перестали работать «на заказ». А уж кто заказывает и контролирует исполнение, мы все прекрасно знаем. Отдельные примеры справедливых судебных решений отнюдь не отменяют необходимости в корне менять всю молдавскую систему юстиции, поскольку она во многом уже просто разрушительна для общества.

И всё же, я считаю, что сегодня мы уловили негромкий, но отчётливый «мессeдж», надежду на то, что рано или поздно нам удастся добиться в стране независимого и честного судопроизводства.

 – На ваш взгляд, что в первую очередь обеспечило политзаключённому Н. Циповичу выход на свободу?

– То, что обвинения в мой адрес изначально не содержали абсолютно никаких вменяемых доказательств. Дело сфабриковали наспех, сшили грубыми белыми нитками. Видимо, очень спешили.

Собственно, обвинение, по которому меня арестовали – связанное с «перепиской» на Фейсбуке – прокуратура вынуждена была снять. В этом смысле, я уже оправдан. Однако «сценаристы» моего ареста выдумали новые обвинения – по статьям об отмывании денег, подкупе избирателей и контрабанде валюты.

 – Если оставить в стороне формальные обвинения… Как считаете, почему удар пришёлся именно по вам?

– Могу предположить, что меня выбрали как близкого друга Усатого. Мы постоянно вместе с раннего детства и, наверное, в каких-то вещах Ренат доверял мне больше, чем кому-либо ещё. Думаю, мой арест, по задумке, должен был отразиться в первую очередь на нём. Среди наших оппонентов явно есть хорошие психологи.

И знаете, в один момент Ренат был готов вернуться в Молдову и сесть, возможно, здесь в тюрьму – с тем условием, чтобы отпустили меня. Когда адвокат сообщил мне об этом, я категорически запротестовал: всё это с большой долей вероятности закончилось бы тем, что мы с Ренатом уселись бы в соседних камерах…

А кроме того, не забывайте, что власть тогда была смертельно напугана той степенью поддержки и доверия, которые партия Усатого получила от молдавских избирателей. Результаты соцопросов, обещавшие неминуемое вхождение Patria в тройку лидеров, ломали все расклады, задуманные правящими партиями. Вот и пытались они перед обществом оправдаться: смотрите, дескать, там не только один Усатый бандит и экстремист, как же не снять с выборов эту «угрозу обществу»…

Сочувствовали даже надзиратели

 – Николай, а каково это вообще – вчерашнему законопослушному гражданину оказаться за решёткой в качестве политического заключённого?

– Должен сказать, всё, что я про тюрьму видел в кино, оказалось неправдой (Смеётся).

Я взрослый человек, и какие-то «неудобства» тюремного заключения способен переносить довольно спокойно. Обидно, конечно, что свой день рождения, Новый год пришлось отпраздновать в тюрьме.  Но по-настоящему в те два месяца терзали лишь мысли о семье, особенно убивала невозможность видеть детей. Это тем более тяжело, когда не исключаешь для себя возможности получить реальный срок. В остальном же условия, считаю, были сносными.

Более того. За время своей недолгой отсидки,  я столкнулся с вещами, поразившими меня и даже вдохновившими. Я содержался в следственном изоляторе и в пенитенциарном учреждении №13. Оказавшись там, первое время был очень удивлён, насколько мои сокамерники хорошо осведомлены о текущей политической ситуации в стране, делах, связанных с партией Patria, и даже знают мою фамилию. Особенно потрясло, что не только заключённые, но и многие работники этих учреждений сочувствуют и партии Усатого, и мне лично. Говорили просто в открытую: власти с вами поступили подло…

Хотя, чему удивляться – в молдавских тюрьмах сидят далеко не только отпетые уголовники, есть там нормальные люди, бизнесмены, которые вполне могли бы дожидаться на свободе, пока неповоротливая судебная машина примет на их счёт какое-нибудь решение. Многим из сидящих не нужно объяснять, что такое произвол.

 – А извне поддержку ощущали?

– Разумеется. Приятно, например, было увидеть по телевизору в камере лица товарищей по партии, друзей, которые пришли на акцию протеста через два дня после моего ареста. Большое спасибо также адвокатам, не позволявшим мне «выпасть из реальности».

Вообще, невиновному сидеть и труднее, и проще в сравнении с «нормальным» зеком. Ощущение несправедливости, конечно, буквально разъедает тебя изнутри, но оно же и поддерживает психологически, не позволяя опускать руки и впадать в опасное уныние.

 – Когда вы узнали, что вашу судьбу разделил и Корнел Морару?

– А мы встретились в автозаке во время этапирования. Корнел, увы, хлебнул куда более моего, когда его Думитрица потеряла ребёнка из-за этих мерзавцев.

Да, работники молдавской прокуратуры, полиции часто не умеют вести себя корректно и цивилизованно. Простым гражданам это стоит учитывать, а значит, – знать законы. Ко мне ведь тоже в шесть утра пришли «гоблины» в масках и с автоматами. Но в квартиру пугать моих сыновей я их не пустил – шкафы потрошил только прокурор. А у других наших активистов во время обысков, к сожалению, дети получили психологические травмы.

Мамалыга ещё как взрывается

 Одновременно с рассмотрением апелляции по домашнему аресту Циповича, в Апелляционной палате проходило заседание по делу Григорчука и Амерберга. Мы с Николаем записывали это интервью буквально под козырьком у входа в АП, когда конвой начал выводить из здания уже известных всей стране антифашистов-политзеков. Михаил Амерберг на ходу прокричал: «Ципович! Ура! А мы пока сидим…». «Держитесь!» – успел ответить Николай.

 – Едва ли кто-то осудит вас, если вы сейчас махнёте рукой на всю эту политику и займётесь чем-нибудь более спокойным…

– Ну уж нет, поздно. Если раньше у меня подобные мысли мелькали, то после всех событий вокруг партии, после того, что произошло лично со мной, обратной дороги нет. Теперь – только до победного конца.

 – Какие изменения в стране будут восприниматься вами как победа?

– Как бывший политический заключённый, первой я назову, пожалуй, реформы в молдавской юстиции. Сегодня ведь в нашей стране совершенно не важно, что ты за личность, что успел сделать, но если тебя «заказали» – ты сядешь. Далее мириться с такой ситуацией – невозможно. Поскольку в отсутствие цивилизованной юстиции, никогда не будет здесь ни нормально работающего бизнеса, ни притока инвестиций.

Оазу Нантой как-то сказал, что «мамалыга не взрывается». Вроде как люди способны терпеть любые выходки власти бесконечно. Я с ним не соглашусь. Конечно, есть страх,  в том числе и на нашем примере, власть постаралась демонстративно людей запугать. Но, мы все понимаем, что   терпение общества рано или поздно лопнет и тогда «мамалыга еще как взорвется».

 – Значит, стоит ждать участия Николая Циповича, скажем, в грядущих местных выборах?

– Учитывая, что на состоявшемся восьмого февраля съезде «Нашей Партии» ваш покорный слуга был заочно избран её вице-председателем, я уже просто не имею права избегать своих прямых обязанностей – а партия намерена в местных выборах активно участвовать. Предвижу жаркое время, особенно в ситуации, когда власть вознамерилась эти выборы перенести на целый год.

 – Реально ли в ближайшее время возникновение условий, при которых Усатый сможет вернуться в республику?

– Во всяком случае, мы с адвокатами сделаем всё, чтобы обвинения с Рената были полностью сняты. А в том, что люди в Молдове его ждут, по-прежнему ему верят – нет никаких сомнений.

 – Сегодня вы вновь стали свободным человеком. Какие планы на вечер?

– Баз вариантов: возьму жену и ребят, и мы пойдём просто гулять по городу. Ужасно надоело сидеть на одном месте.

Адвокаты инициируют уголовное преследование

для самого Николая Циповича в минувший четверг в его деле была поставлена некая логическая точка, то, например, для судьи Елены Карпенко, которая вела его дело, всё только начинается.  Добившись отмены Апелляционной палаты Кишинёва вердикта суда сектора Центр о продлении Циповичу срока домашнего ареста, защита доказала, что решение судьи Карпенко от 20 февраля было неправосудным.

Адвокаты Игорь Шеремет и Анна Урсаки объявили о намерении инициировать в отношении Карпенко уголовное преследование. По их мнению, действия судьи сектора Центр Елены Карпенко содержат признаки преступления, предусмотренного ст. 307 УК РМ «Вынесение неправосудного приговора, определения или постановления» (карается штрафом от 300 до 800 у.е. или лишением свободы сроком до пяти лет).

«20 февраля судья Елена Карпенко удовлетворила ходатайство Генпрокуратуры о продлении срока содержания Циповича под домашним арестом на 30 суток. Вердикт был вынесен через два с половиной часа после истечения срока домашнего ареста, назначенного ранее. А это, согласно закону, совершенно недопустимо. Добавлю к этому, что прокурор Ион Буника, расследующий дело Циповича, направил суду ходатайство о продлении домашнего ареста не за пять суток, как этого требует законодательство, а прямо в день рассмотрения.

Судья нарушила не только права Циповича, но саму форму вынесения законного решения. А за это предусмотрена уголовная ответственность», – заявила Анна Урсаки.

Впрочем, относительно реальных перспектив открытия уголовного дела на судью госпожа Урсаки иллюзий не строит: «Круговая порука, принятая в судейско-прокурорской среде, конечно, не позволит примерно наказать Карпенко. Но ей, по крайней мере, придётся давать публичные объяснения. А это тоже больно».

Вместе с тем, адвокат Игорь Шеремет отмечает определённый прогресс в рассмотрении дел политических заключённых:  «Сегодняшнее решение Апелляционной палаты подтвердило то, что мы уже не раз замечали: не все судьи хотят быть инструментами в руках политического заказа. И тот факт, что сегодня конкретные судьи нашли в себе мужество поступить по закону, означает, что власть прокуроров и олигархов над молдавской судебной системой постепенно уменьшается»…

 Павел АНТОНОВ.