Газета "Кишиневские новости"

Пока новоиспеченные депутаты усердно делят  портфели, семьи  политзаключенных переживают настоящую трагедию

Мы приехали в село Теребна Единецкого района, чтобы встретиться с Думитрицей Морару, юной супругой арестованного 13 декабря активиста Корнела Морару. Наши читатели, конечно, знают трагическую историю этой девушки, которая потеряла нерождённого ребёнка, пережив обыск в своём доме.  В течение всего разговора Думитрица проронила всего несколько слов, сидя под своей очень красивой свадебной фотографией, с двухгодовалым сыном Кристианом на руках.

А вот маме Корнела – Клавдии Григорьевне явно хотелось высказаться:

«Террорист» с мотоблоком

 – Я не запомнила момент, когда Корнел стал сторонником Усатого. В принципе, он всегда был молодым человеком активным в общественном плане. Помню, как искренне Корнел когда-то агитировал односельчан за ныне действующего примара Теребны…

А прошлым летом начал приносить целые пачки газет, которые издавала партия Усатого, видела, как он обсуждает с людьми будущие выборы в парламент. Чувствовала, что его по-настоящему волнует ситуация в стране.

– Как вы и Думитрица отнеслись к такой активности Корнела?

– Ну, Думитрица всегда и во всём верила ему безоговорочно. А я не то чтобы пыталась Корнела отговаривать… Но просто как работник социальной службы нашей примэрии я состою в Демократической партии, поскольку сам примар у нас – от ДПМ. Ну, вы понимаете… Пару раз говорила сыну: «Может быть, не стоит тебе так открыто поддерживать политика, постоянно критикующего власть?». А он отвечает: «Мама, мне 35 лет, я взрослый мужчина, могу уже сам разобраться со своими убеждениями…». Корнел у нас вообще такой – если что-то решил, ни за что не отступится. Вот некоторое время назад была у него возможность поехать на хорошие заработки в Россию, но он отказался наотрез: «Не правильно это – оставить Думитрицу и Кристи одних, хотя бы и на время»…

Достаточно было познакомиться с его семьёй, взглянуть на очень опрятный сельский дом, чтобы понять очевидное: Корнел Морару никакой не политический фанатик, чья жизнь состоит из крикливых лозунгов, брызжущей слюны и злобы к любому, кто не разделяет его «взглядов». Он скорее из категории разумных, трезвых и довольно прочно стоящих на ногах молдавских крестьян. Такие по определению не склонны к деструктивным поступкам, они привыкли – пусть медленно и тяжело – строить. Корнел самостоятельно обрабатывает пять гектаров земли, а не так давно, взяв кредит в банке, организовал ещё и две теплицы. В одной из них он работал 13 декабря, когда в Теребну пожаловала «делегация» во главе с прокурором Ионом Буникой.

Когда разговор зашел об этом дне, на лице супруги Корнела появилось растерянное выражение, а голос матери то и дело срывался:

– Утром Корнел взял у соседа мотоблок и весь день возился в своей теплице. А ровно в полшестого вечера позвонил мне: «Мама, срочно приходи к нам домой». Сразу почувствовала, что стряслось неладное. Когда прибежала, увидела у ворот белый микроавтобус, а во дворе – троих бойцов в масках и с автоматами. У меня ноги подкосились, спрашиваю: «Что случилось?» Они молчат. В доме почему-то первое, что бросилось в глаза, – перчатки на руках прокурора, он ими уже вовсю шуровал по шкафам.

– Когда вам стало ясно, что обыск связан с политической активностью сына?

– Почти до самого его окончания я вообще не могла понять, что происходит. Корнел только и сказал мне: «Мама, иди к Думитрице». У неё к тому моменту уже отобрали телефон, они с ребёнком испуганные сидели в другой комнате, забившись в угол. Когда я их увидела, мне стало совсем дурно от ужаса – она ведь была на двенадцатой неделе беременности, буквально за день до этого они с Корнелом были в Единцах у врача, который сказал, что есть угроза выкидыша. При этом мы слышим, как прокурор спрашивает сына, есть ли в доме оружие и что-то ещё про «коктейли Молотова»…

Перевернули весь дом, конфисковали ноутбук, планшет Кристи, несколько старых мобильных телефонов и зачем-то моток электрического провода. Когда прокурор сел заполнять бумаги, я выскочила на улицу и попыталась хотя бы у бойцов в масках узнать, что же ищут в нашем доме. Один из них нехотя произнёс странную фразу: «Ваш сын неправильные слова говорил по телефону»…

Тут только до меня стало доходить, что причина этого кошмара – в политике. Но я ещё и подумать не могла, что Корнел этой ночью спать будет не дома…

Надо сказать, что беда в семье Морару среди односельчан вызвала, за редчайшими исключениями, самое искреннее сочувствие. А ещё люди начали шептаться о нынешнем теребнинском примаре Валентине Цицану. Отец Корнела в своё время тоже руководил Теребной, а потом, сделал очень много для того, чтобы вслед за ним на этот пост выбрали Цицану. Но Корнел, как мы знаем, «заболел» Усатым и однажды захотел организовать в Теребне концерт – так сказать, в традициях партии. Никакой политической агитации, просто порадовать односельчан. Примар Цицану заявил, что он категорически против. Но Морару, видимо, в впрямь парень упорный – в центре Теребны всё-таки пел Георгий Цопа. Взбешённый Цицану в гневе наговорил кучу оскорблений в адрес всей семьи Морару. А позже многие слышали, как угрожая кому-то, примар обещал, что его оппонент «отправится вслед за Корнелом». Вот и поговаривают люди (шёпотом и не на журналистский диктофон, разумеется) что с обыском и арестом «без примара не обошлось». Тем более, что авторитет Корнела в сельском обществе начал расти как на дрожжах, а на носу – местные выборы…

… На следующий после обыска день республиканские телеканалы раструбили о задержании Корнела Морару, объявив его «террористом», задумавшим «майдан», и не забыв добавить, что грозить ему может восемь лет тюрьмы. К сожалению, жена и мать «преступника» в тот момент ещё не бросили смотреть телевизор. Когда пару дней спустя Думитрица отправилась на консультацию в поликлинику в Единцах, ей по дороге стало плохо. И молодая женщина потеряла ребёнка.

Под конец нашего разговора Клавдия Григорьевна уже не может сдержать слёз:

– У меня два сына и три внука. Я так мечтала о внучке. А теперь у Думитрицы серьёзные осложнения, и пока никто не знает, чем всё это для неё закончится. Я совсем не могу спать по ночам, всё думаю о сыне и невестке. Хорошо, что младший сын Витя постоянно в Кишинёве, рядом с братом. И спасибо ребятам из команды Ренато Усатого – мы постоянно чувствуем их поддержку…

«Визитёры», вооруженные автоматами

Мы разговариваем с Родикой Ципович, женой другого политического заключённого из числа сторонников Усатого – Николая Циповича, сидя в одном из кишинёвских кафе, и я вновь ловлю знакомый мне по Теребне беспомощно-растерянный взгляд:

– Вы знаете, я никогда не интересовалась политикой, совершенно в ней не разбираюсь. Зато Коля в этих вопросах – дока, и я прекрасно понимаю, почему он решил присоединиться к партии Усатого. Они ведь с Ренатом – близкие друзья с самых ранних детских лет. Помню, ещё в период ухаживания, в первое время после свадьбы я поражалась их отношениям – как они всегда стоят друг за друга. Я даже завидовала этой мужской дружбе. И, конечно же, когда Ренат решил идти на выборы в Молдове, Коля не мог не поддержать его, не мог остаться в стороне.

– Николая арестовали второго декабря, когда было очевидно, что партию попросту громят. Неужели не было хотя бы предчувствий?

 – Возможно, вы будете смяться, но я всегда верила, что мы живём в нормальной демократической стране, где невиновных в тюрьму не сажают. И вот второго числа ровно в шесть утра раздаётся звонок в дверь. «Визитёры», вооруженные автоматами, начали обыск с осмотра нашей машины во дворе. Я успела собрать детей (старшему, Максиму, двенадцать лет, младшему, Стасу, – девять) и повела их в школу.

Дети, конечно, в это утро пережили серьёзный стресс. И если младший тогда ещё не очень понимал происходящее, то старший в течение дня забрасывал меня СМСками: «Что с папой?».

– Вам объяснили, что ищут?

– Насколько я поняла, в ордере было указано что-то насчёт фальшивых денег. Хотя я не уверена, что искали только их. В результате, забрали у нас лишь бумаги, старые блокноты и телефоны. И Колю.

– Простите, Родика, а не было сомнения – вдруг что-нибудь из того, в чём его обвиняют, правда?

– Ни секунды. И дело даже не в том, что я лучше их всех знаю своего мужа. Но, не утерпев, я открыла в интернете скриншоты якобы переписки Коли и Рената. И с первых же строк, как мне в тот момент ни было плохо, рассмеялась. Там мой муж называет своего друга детства «шеф» – люди, состряпавшие эту глупую фальшивку, абсолютно ничего не знают ни об их отношениях, ни о манере общения. Поверить в эту чушь невозможно.

– Что самое трудное в этом неожиданном статусе «жены политического заключённого»?

– Вы знаете, в этой ситуации я столкнулась как с подлостью и низостью, так и с очень добрым, даже бережным к себе отношением.

Я не самый компанейский человек, у меня два лучших друга – муж и мама. Но с тех пор, как Колю арестовали, подружки, приятели, даже не очень близкие знакомые постоянно звонят, пытаются куда-то меня вытащить, чтобы, значит, не сидела я в четырёх стенах наедине с тяжёлыми мыслями, предлагают помощь по любому поводу. Конечно, постоянно звонит Ренат, ребята. И всё это, честно говоря, трогает меня до слёз…

– Как чувствуют себя дети? Сколько раз с момента ареста вам удалось увидеть мужа?

– Мальчиков я в ближайшее время начну водить к психологу. Старший держится, не подает виду, а младший постоянно спрашивает, когда вернётся папа. А иногда мы все трое «срываемся» и начинаем рассматривать семейные фоторграфии – именно это сильнее всего рвёт душу мне и ребятам.

Сама я уже дважды ходила на свидания, но мальчиков не беру с собой принципиально. Незачем их травмировать.

У Коли 19 декабря был день рождения. Дети своими руками сделали ему совершенно шикарную открытку. Я принесла её мужу на одно из свиданий. И впервые в жизни увидела, как этот сильный и очень смелый мужчина плачет…

Павел АНТОНОВ, «Московский комсомолец» в Молдове

Между тем, пока нет никаких признаков того, что следствие располагает хоть сколько-нибудь серьёзными уликами на Морару и Циповича (как, к слову, и на Амерберга и Григорчука). В этих условиях, бесконечно продлевать им тридцатидневный срок не сможет даже потерявшее всякий стыд молдавское правосудие. Словом, похоже, власть загнала себя в ловушку, из которой выйти будет совсем непросто. И еще. Неужели никто  из депутатов новоиспеченного парламента так и не решится вмешаться в этот явно заказной беспредел властей.