Газета "Кишиневские новости"

Чем грозит Молдове скоропалительное закрытие детских домов и школ-интернатов

«Пикировать» – значит лететь сболь­шой скоростью вниз по вертикали. Или: лететь вниз с неработающим мо­тором. Именно так – с большой ско­ростью, вниз и с неработающим «мо­тором» летит система детских домов и школ-интернатов нашей страны. Ныне от нее остались «рожки» да «ножки».

Только факты: до 2009 года в нашей стране официально числилось двенад­цать тысяч детей-инвалидов, лишенных родительской опеки. Кроме того, тысячи детей при живых, но пьющих родителях, по сути тоже были государственными, и оно обязано было заботиться не только об их настоящем, но и о будущем.

Однако в 2010 году резкая перео­риентация на европейские стандарты предписывала нашему государству обя­занность обеспечивать каждому ребен­ку право на семью! Казалось бы, какому вменяемому человеку придет в голову оспаривать сей гуманнейший тезис?!

Конечно – обязано! Хочется надеяться, что в самой Европе все дети с трудными судьбами обласканы близкими людьми, но, как известно, пока это все-таки сказка не только не про нас, но и не про них.

А потому скоропалительное закры­тие и расформирование интернатов и детдомов иначе как преступлением не назовешь. В 2010 году было закры­то тринадцать из шестидесяти восьми интернатов. А куда подевали их воспи­танников? Мизерная часть вернулась в семьи – как правило, неблагополучные, а другая – пополнила ряды правонаруши­телей, преступников, бомжей.

Интересная «математика»!

Из шести столичных школ-интернатов, в каждом из которых ранее находили при­ют и тепло сотни брошенных детей, в том числе и дети-инвалиды, сегодня остался один – третий интернат, с его бессменным директором Игорем Львовичем Сандлером. В недав­нем прошлом самый многолюд­ный второй интернат доживает последние дни: из 450 его быв­ших воспитанников нынче оста­лось шестьдесят пять, но и их уже совсем скоро «реинтегриру­ют» – на улицу, в подворотни и так далее. Зато в отчетах, посылаемых в Европу, все выглядит просто роскошно!

А пьющие и гулящие родители ре­интегрированных в родные семьи детей быстро сообразили, как можно использо­вать «рабочий потенциал» собственных детей. Сегодня многие из воспитанников интернатов пополнили ряды нищенской мафии в Молдове.

Никому не нужные изгои

После начала процесса реинтегра­ции интернатских детей в полную неиз­вестность, более чем на 30% участились случаи суицида бывших воспитанников интернатов, в одночасье лишившихся не только привычного образа жизни, но и элементарного куска хлеба. И не толь­ко: в селе Суслены такой подросток во время обострения психического заболе­вания убил собственного деда, который о нем больше всех заботился.

Игорь Львович Сандлер рассказал, как к нему в интернат пешком, за десят­ки километров, добралась девочка, ко­торую родная мать избивала и посыла­ла за водкой. Но не у всех обиженных и обижаемых детей хватает для подобных поступков решимости.

Подумать только: закрыли даже шко­лу для детей с отклонениями в поведе­нии (такая вот щадящая формулировка) в селе Солонец Сорокского района! Куда определили психически больных детей? А никуда: кто из них совсем одичал, не получая постоянного лечения, кто умер, кто нищенствует.

Такая же горькая участь постигла школу-интернат для детей-сирот в Ка­гуле, вспомогательную школу-интернат в Казанештах Теленештского района и десятки других.

Кажется, давно пора нам ничему не возмущаться, но не получается.

Кто виноват?

Мы предложили директору второго столичного интерната Юрию Федоровичу Донцу высказать свое мнение о рефор­мировании интернатских учреждений. Вот что он сказал:

– Раньше наш интернат был одним из самых многолюдных. Четыре года тому назад у нас было свыше четырех­сот воспитанников, а сегодня осталось несколько десятков человек. Почему так много и с похвалой говорят о тех стра­нах, где интернаты закрыты и ставят их нам в пример, но забывают о той же Франции, где подобные учреждения про­должают успешно работать? Именно там есть интернаты разных типов, что позво­ляет индивидуально и успешно работать с проблемными детьми.

Два года назад трех наших воспи­танниц вернули в семью. А семья – это пожилая бабушка, зарабатывающая на жизнь попрошайничеством, и ее брат, тоже пожилой и пьющий мужчина. О том, как живется этим детям сегодня, – гово­рить не надо.

Почему сегодня для нашей вла­сти единственным светом в окошке яв­ляется Европа? Неужели у нас мало специалистов-профессионалов, кото­рые, глубоко зная наши национальные особенности и традиции, могли бы вести дело не хуже, а лучше, эффективнее ев­ропейских специалистов? И разве сама система интернатов виновата в том, что вокруг так много нищеты и бедности?

Мария ЯВОРСКАЯ.