Газета "Кишиневские новости"

Весной этого года парламент «разродился» Законом о местных публичных финансах, по идее при­званным значительно расширить с 2014 года финансовую незави­симость сельских и городских примэрий. Повторимся: долгождан­ное решение было принято весной. Стех пор, как нетрудно подсчитать, прошло почти полгода – и что?

А ничего. Время идет, но пока «бумаж­ный» документ не обретает реальности, потому как власть очень старается сделать все возможное и невозможное, чтобы за­тормозить его реализацию.

Поняв это, представители Конгресса местных властей нашей страны в начале октября провели пресс-конференцию, на которой пообещали протестовать против явного затягивания решения этого актуаль­нейшего вопроса, а вскоре вышли на про­тест, чтобы выразить свое возмущение тем, как цинично и бесстыдно власть «кормит» представителей местной власти обещания­ми о том, что закон вступит в силу только после парламентских выборов. Почему же «после», а не «до»? Этот вопрос сегодня за­дают практически все примары – независи­мо от их политической «окраски» и принад­лежности к разным партиям.

О том же, как реально обстоят дела в примэриях, что больше всего волнует мест­ных руководителей, мы беседуем с при­маром села Стояновка Кантемирского района Петром Малковым. Напомним, кстати, что именно в этом селе год назад жители при широкой поддержке обще­ственности отстояли памятник героям-пограничникам, установленный здесь.

– Петр Дмитриевич, почему нищают сельские примэрии? Люди не хотят ра­ботать или земля наша оскудела?

– Конечно, ни того, ни другого, слава Богу, нет. Но зато в наличии множество рукотворных проблем, и все они, без ис­ключения, прямо или косвенно направлены на то, чтоб гнобить сельского труженика – человека, трудами которого все мы живем. Все чиновничьи заморочки так хитро сра­ботаны, что обойти их обычному человеку просто невозможно. Вот самый простой пример: рушится здание Дома культуры, денег на ремонт, конечно, нет, но закон гласит, что учреждения культуры прода­вать нельзя. Так неужели будет лучше, если здание развалится до фундамента? Решать такие вопросы самому примару или даже на сельском сходе – не положено, за любой бумажкой надо ездить в район! Только там судят, что нам можно позволить, а что нет. Разве такой подход способствует конкрет­ному решению конкретных вопросов?

– Как известно, сбором налогов за­нимается местная власть. У нее же и остаются все собранные деньги?

– О таком благе никто из примаров даже не мечтает! А реальность такова, что 40% собранных налогов забирает государство.

– Не многовато ли?

– До 2012 года был закон, согласно ко­торому налог за эксплуатацию дорог оста­вался у местной власти, теперь государство отобрало у нас и это право. Обещали, что половина налогов за транспорт останется в примэриях – и где они, эти деньги? Одним словом, самостоятельное решение даже самых мелких вопросов примару и местной власти не доверяют – только в район. Так распределили бюджет на нынешний год, что нам даже на бумагу и на ручки денег не оста­лось! Когда же мы, возмущенные таким от­ношением, обратились к районным властям, нас просто высмеяли. Да только ли это! Если дереву, растущему в селе, даже сто лет и оно уже падает от старости, чтобы его срубить, надо топать в район, к экологам, и не один раз, а они, чтоб показать свое всевластие, погоняют тебя туда-сюда. Чтоб заработала столовая в детском саду – извольте выло­жить четыреста леев, чтоб затопить печь – плати пожарным. Только один огнетушитель стоит пятьсот леев, а их у нас, согласно по­ложению, – десять. Где, из каких же таких се­кретных карманов примару брать деньги?

– А все эти немыслимые поборы, они что – «левые»?

– Ничего подобного! Их нет в соответ­ствующих законодательных документах, но каждое ведомство и министерство вправе своими указивками ввести плату за различ­ные услуги. Те же экологи тратят на выдачу разных справок несколько минут, а платить им надо за это по пятьсот леев.

– Если не возражаете, несколько сменим тему нашего разговора. Вы лично принимали участие в акциях про­теста примаров?

– Да, один раз был на центральной пло­щади, но когда потом услышал абсолютно лживую информацию о том, что, дескать, примары вышли требовать повышения себе, любимым, зарплаты, больше ходить не стал. Что же касается повышения зар­плат примарам, то этот вопрос был девя­носто девятым, если не сотым, в наших требованиях, но уцепились именно за него. Почему – понятно.

– Кого считают примары главными взяточниками?

– Если совсем коротко: тащат – все, кому это по силам! И это ненаказуемо, по­тому что, как я уже сказал, под все побо­ры подведена соответствующая правовая база. Так и живем.

– Скажите, пожалуйста, сколько жи­телей числится в Стояновке и сколько из них сегодня гастарбайтерствуют?

– Всего полторы тысячи, и каждый тре­тий – на заработках. В нашем, как, впрочем, и в других районах Молдовы, таких сел – большинство. А бывает и хуже.

Подготовила Майя ИОНКО.