Газета "Кишиневские новости"

Подъезд, в котором был устроен шпионский тайник.

«Советскими органами госбезопасности был пойман с поличным сотрудник посольства США»

Шпионские страсти

Одна из самых престижных улиц столицы — Большая Дмитровка, в советские годы — Пушкинская. Многие здания, которые выстроились по обеим ее сторонам, украшены мемориальными досками, напоминающими об известных людях и примечательных исторических событиях. Однако дом №5/6 таких «отметин» не имеет, хотя когда-то, более 50 лет назад, именно здесь разыгралась финальная часть эпопеи по ликвидации вражеских шпионов.
В середине прошлого века это был жилой дом с многокомнатными коммуналками. Сейчас четырехэтажное красивое здание дореволюционной постройки занимают различные офисы, учреждения и заведения общепита. Их посетители, заходя внутрь через просторный парадный подъезд, даже не догадываются, какую зловещую тайну хранит дом.
Нам удалось раскопать в анналах хроник советского периода факты, с помощью которых можно достаточно подробно обрисовать те события начала 1960-х.
«2 ноября советскими органами государственной безопасности был пойман с поличным сотрудник посольства США Ричард Карл Джэкоб в момент изъятия им шпионских материалов из тайника, оборудованного в подъезде дома №5/6 по Пушкинской ул. в гор. Москве…»

Такую маленькую заметку опубликовала «Правда» 5 ноября 1962 года. Никаких подробностей в главной газете СССР, естественно, не сообщалось. И широкие массы советских граждан пока еще ничего не знали о деле «супершпиона» Олега Пеньковского. А ведь упомянутый в заметке эпизод стал как раз финальной частью операции КГБ по его разоблачению.
Полковник Главного разведывательного управления Пеньковский в 1960-м (согласно другим источникам — в 1958-м) по собственной воле вышел на контакт с американской, а потом с английской разведкой. За последующие несколько лет шпион-доброволец передал своим новым хозяевам огромное количество секретных сведений и документов. В том числе и о тайном размещении на Кубе советских ракет, из-за которого позднее разгорелся знаменитый Карибский кризис.
Американцы своего информатора из советских спецслужб очень ценили и позаботились о надежных и безопасных для него каналах связи. Пеньковский пользовался несколькими тайниками и целой системой специально разработанных сигналов.
Один из тайников находился как раз в подъезде дома №5/6 на Пушкинской. Судя по публикациям, которые появились впоследствии в американской прессе, такой выбор объясняется вполне бытовыми причинами. Якобы кому-то из сотрудников посольства США понравилась работа мастера в парикмахерской, расположенной на Пушкинской улице неподалеку от дома, о котором идет речь. Собравшись в очередной раз подстричься, американец угодил под сильный ливень, разыгравшийся в центре города, и укрылся от грозы в том самом подъезде. Оглядевшись здесь, заокеанский «боец невидимого фронта» сообразил, что место очень удобное для тайника. Во-первых, через просторное помещение проходит много людей — тех, кто населяет огромные коммуналки на верхних этажах или пришел сюда в гости, — так что присутствие в подъезде кого-то постороннего не бросается в глаза. А во-вторых, здесь царит полумрак, способный скрыть манипуляции с закладкой и выемкой шпионских материалов.
В итоге сотрудники ЦРУ, работавшие в американском посольстве, оборудовали в подъезде дома №5/6 тайник для своего агента. Впрочем, «оборудовали» — это явное преувеличение. На самом деле все было организовано гораздо проще и удобнее. Очередные сообщения и скопированные секретные материалы Пеньковский должен был спрятать в пустой спичечный коробок, потом перевязать его тонкой проволокой, свободный конец которой загнуть в виде крючка. Зайдя в подъезд и улучив подходящий момент, шпион должен был подойти к большой батарее центрального отопления, которая установлена здесь, и этим крючком прицепить коробок в укромном месте: к железной скобе, поддерживающей батарею, — между стеной и массивными чугунными секциями отопительного устройства.
О том, что закладка им проведена, агенту следовало информировать своих хозяев способом, хорошо известным теперь благодаря популярному сериалу «ТАСС уполномочен заявить». Пеньковскому велели оставить особую метку в заранее условленном месте. В данном случае это был крест, нарисованный мелом на одном из фонарных столбов на Кутузовском проспекте у гостиницы «Украина».
Цэрэушниками была также предусмотрена возможность проинформировать своего шпиона о дальнейшей судьбе контейнера. Для этого кто-нибудь из американцев должен был сделать сигнальную метку на рекламном плакате, висящем у гастронома, расположенного неподалеку от заветного подъезда. Одно темное пятнышко — «закладка попала по назначению», два пятнышка — «сотрудник посольства не обнаружил контейнера в тайнике или не смог его изъять».
Однако все эти хитрости и уловки не помогли.
Утром 2 ноября 1962 года американскому резиденту доложили: условный знак на фонарном столбе появился, значит, закладка в тайнике. Забрать контейнер главный разведчик поручил молодому сотруднику Джэкобу, работавшему в посольстве в официальном статусе архивариуса. Однако едва этот «специалист по старым бумагам» вошел в подъезд дома №5/6 и забрал из-за батареи коробок, откуда ни возьмись подскочили несколько крепких ребят в штатском. Они схватили американца и затолкали его в черную «Волгу», притормозившую у дверей. Взятого с поличным «архивариуса» после допросов в КГБ объявили персоной нон грата и выдворили из СССР. А вскоре американцы с большим огорчением узнали об аресте Пеньковского. Причем случился он еще за несколько дней до событий на Пушкинской — 22 октября.
Такая хронология событий позволяет предположить, что шпионская операция с закладкой контейнера и появлением условного знака об этом на самом деле была проведена советскими контрразведчиками. Они узнали все необходимые детали от Пеньковского на его допросах и решили воспользоваться информацией, чтобы поймать с поличным одного из агентов ЦРУ, работавших «под прикрытием» в американском посольстве.
Что же касается самого Пеньковского, то — согласно официальной версии — «супершпиона» ждала незавидная участь. В мае 1963-го суд приговорил его к расстрелу.

Смертельный сюрприз для столицы

Никольская — она же в советские годы улица 25-го Октября — протянулась по самому центру столицы, между Красной площадью и Лубянкой. Здесь-то, в нескольких сотнях метров от Кремля и здания КГБ, произошел один из наиболее «шумных» террористических актов в истории СССР. Шумных — в буквальном смысле этого слова.
Побывать на месте давнего теракта очень легко: нужно пройти по четной стороне улицы до перекрестка с Богоявленским переулком. С одной стороны здесь располагается небольшой скверик, а на другом углу расположен дом №8/1, строение 1. Сейчас в нижнем этаже этой постройки работает аптека. А в то время, о котором пойдет речь, помещение занимал продовольственный магазин — гастроном №5.

Вместо нынешней аптеки в 1977 году здесь был гастроном.

Именно около входа в торговый зал, который находится на углу дома, 8 января 1977 года в 18.10 прогремел сильный взрыв.
Казалось бы, счет его жертвам должен идти на десятки жизней: это был субботний вечер, и на одной из самых популярных улиц столицы толпилось много прохожих. Однако, к счастью, в результате инцидента лишь несколько человек получили легкие ранения и ушибы.
Расчет негодяев, устроивших теракт, не оправдался. А в том, что это был именно террористический акт, у правоохранительных органов не возникало сомнений фактически с самого начала. Ведь в тот злополучный день в разных частях столицы прогремело с небольшими интервалами сразу три взрыва!
В 17.33 бомба взорвалась в вагоне поезда метро на перегоне между станциями «Измайловская» и «Первомайская».
Другая бомба была заложена под прилавок в торговом зале гастронома №15 на ул. Дзержинского (неподалеку от здания Комитета госбезопасности). Она сработала в 18.05.
И наконец, еще через 5 минут — в 18.10 — «ахнуло» у продмага на улице 25-го Октября…
Подобного в истории Страны Советов еще не случалось! Сразу же были подняты на ноги все спецслужбы. Генсек Брежнев, охотившийся и отдыхавший в заповеднике «Завидово», срочно вернулся в Москву.
От взрывов погибли в общей сложности 7 человек, было ранено около 40. Причем последний по времени теракт оказался самым безобидным. Те, кто его устраивал, к счастью, допустили серьезную ошибку. Они подложили самодельный фугас в урну для мусора, стоявшую у входа в гастроном, однако массивная чугунная конструкция выдержала взрыв, и в результате вся взрывная волна ушла вверх, почти не нанеся вреда людям, находившимся поблизости. Фрагменты «закладки» разлетелись по крышам соседних домов — и в первую очередь этот «дождь» обрушился на крышу здания Историко-архивного института, находящегося напротив, через улицу.
Расследованием занялся КГБ. Операция по поиску наглых террористов получила кодовое название «Взрывники». О результатах ее председатель комитета Ю.Андропов регулярно докладывал лично Леониду Ильичу.
Советским чекистам выпала на сей раз очень трудная задача. Опрос почти 500 возможных свидетелей не дал фактически никаких зацепок. А найти «говорящие» вещественные доказательства оказалось непросто. Например, чтобы не упустить ни малейшего уцелевшего фрагмента взрывного устройства, сработавшего у гастронома №5, пришлось вручную снимать весь снег с крыш нескольких окрестных домов, с тротуаров и мостовой в радиусе 50 метров от эпицентра взрыва и перетапливать его в специально подвезенных сюда полевых солдатских кухнях. Образовавшуюся талую воду тщательно процеживали. «Сизифов труд» был в конце концов вознагражден: чекисты обнаружили важный вещдок — стрелку от будильника, использовавшегося террористами в качестве таймера для их бомбы. Экспертиза помогла установить марку часов: «Слава». Такие выпускались на Ереванском часовом заводе.
Позже, на месте взрыва в вагоне метро, удалось найти и другие «подсказки», благодаря которым сотрудники органов госбезопасности вышли на «армянский след» серии терактов в столице. В итоге осенью того же года были задержаны трое молодых жителей армянской столицы. Один из них, Степан Затикян, оказался организатором Национальной объединенной партии Армении (НОПА) — нелегальной националистической группы, ставившей целью создание независимой Армении. Именно он и был идейным вдохновителем подготовки и проведения серии террористических акций в Москве.
Причем на трех январских взрывах группа Затикяна останавливаться не собиралась. В ноябре двое его подельников приехали в столицу СССР с новой самодельной бомбой, спрятанной в хозяйственную сумку. Ее они намеревались взорвать в зале ожидания одного из железнодорожных вокзалов. Однако на сей раз произошла осечка: «скисла» батарейка, подключенная к детонатору. Бесхозную ручную кладь в зале ожидания заметили пассажиры и вызвали милицию. Именно по личным вещам, легкомысленно оставленным террористами в этой сумке, и удалось вскоре их вычислить.
Судебный процесс над Затикяном и двумя его сообщниками проходил в закрытом режиме. 24 января 1979 года был оглашен приговор: высшая мера.

Александр ДОБРОВОЛЬСКИЙ.