Газета "Кишиневские новости"

Журналистское шоу с Ксенией Собчак и директором рыбного завода продолжалось три с половиной часа

В.Путин: «Я видел, девушка плакат поднимала, на котором написано «Путин, бай-бай». Ре­плика: «Путин бабай». «Бабай» по-татарски «дедушка». Так вас называют дети у нас в ре­спублике». Эта сцена, которая разыгралась в самом начале большой пресс-конференции Президента РФ, вполне тянет и на роль символа путинско­го общения с журналистами в этот четверг, и на роль симво­ла текущего российского поли­тического момента. Накануне своего четвертого избрания на должность главы страны Путин ни в коем случае не собирает­ся говорить нам «до свидания» (если кто не в курсе, именно так переводится с английского «бай- бай»). Путин никуда не уходит. Путин вживается в роль «бабая» (дедушки) российской полити­ки: опытного государственного деятеля, который все знает на­перед и которого ничем невоз­можно удивить.

Или все-таки возможно? Пребывание ВВП на посту формального и неформального российского лидера можно четко разделить на два периода — до триумфа Евромайда­на на Украине в 2014 году и после. Равным образом большую президентскую пресс- конференцию-2017 тоже можно четко разде­лить на два периода: до откровенно хамского вопроса украинского журналиста Руслана Цымбалюка и после. До выслушивания пор­ции гадостей из уст представителя страны «победившей революции достоинства» Пу­тин, на мой взгляд, откровенно скучал и, как говорят англичане, «go through the motions» — совершал привычные действия в полуав­томатическом режиме.

Но после вопроса с использованием та­ких «парламентских выражений», как «ваши решалы», и «компетентных прогнозов» вроде «вдруг вас не выберут» Путин встрепенулся. К несомненному огорчению украинского журналиста, ВВП не поддался на провока­цию и не ответил на хамство хамством. Ответ Руслану Цымбалюку был дан в подчеркнуто спокойном и даже доброжелательном тоне. Более того, у меня сложилось ощущение, что настроенный предельно враждебно пред­ставитель некогда братской страны, сам того не желая, выступил в роли эмоционального донора президента. Когда ВВП задавали во­просы, которые в разных формах он слушал уже сотни или даже тысячи раз, ему было откровенно скучно и он не всегда мог этого скрыть. Но когда Путин сталкивался с реаль­ными вызовами — вопросами-ловушками, на которые так просто не ответишь, — он «ловил кайф», получал порцию адреналина и наслаждался происходящим.

Но сначала о первом, «доукраинском» периоде президентской пресс-конференции. Стартовым вопросом действа был вопрос в лоб: «Владимир Владимирович, зачем вы идете на выборы?» Отреагировать на это ответом в лоб у Путина, по моему мнению, не получилось. Президент явно еще не за­велся и допустил в своем ответе довольно двусмысленные формулировки: «Я не хотел бы сейчас говорить о своей предвыборной программе, которая у меня, так же как и у других кандидатов, наверняка будет, должна быть». Использование в таком контексте сло­ва «наверняка» меня откровенно озадачило. Получалось, что сам Владимир Владимиро­вич на 100% еще не уверен, будет ли у него предвыборная программа или нет, так, что ли? Интригующей в данном контексте явля­ется и формулировка «должна быть». Из нее можно было сделать вывод: сам президент считает наличие предвыборной программы не очень обязательным.

Подозреваю, однако, что все эти ню­ансы прошли мимо сознания 99% присут­ствовавших в зале журналистов. Большая президентская пресс-конференция, с точки зрения представителей «четвертой власти», окончательно превратилась в шоу. Шоу, це­лью которого было не вывести ВВП на какие- либо сенсационные откровения, а просто задать Путину абсолютно любой вопрос, лишив тем самым такой возможности сот­ни тянущих руки вверх соперников. Отсюда изобилие фриковых моментов и в ходе попы­ток привлечь президентское внимание, и в ходе самого диалога с Путиным. Апофеозом было, конечно, следующее заявление: «Вла­димир Владимирович, три года тому назад у нас с вами родился ребенок — талантливый и одаренный!» (Для тех, кто уже приготовил­ся к суперразоблачению, уточняю: речь идет про трехлетний юбилей центра для одарен­ных детей.)

Но конкурентов на ниве экстравагант­ности у задавшей вопрос с таким заходом милой дамы было множество. Иногда жур­налисты в зале настолько напоминали эк­зальтированных поклонников рок-звезды, что меня на полном серьезе одолевал страх: не ринется ли сейчас клокочущая масса на трибуну? И не снесет ли она с нее в порыве экстаза самого Владимира Владимировича? Похоже, такие мысли посещали и самого Пу­тина. Президент был вынужден призывать своих распаленных поклонников к порядку: «Ответить можно?», «Дайте мне закончить!»

Но все было тщетно. Журналисты пони­мали: спокойное и рациональное поведение — крайне сомнительный способ получить свою минуту славы — возможность покра­соваться с президентом на телеэкране, — и поэтому изощрялись как могли. Особо фар­совый оттенок все приобрело, когда некий особо эмоциональный дядечка произнес довольно бессвязную, но очень искреннюю речь про «рыбу за 300 рублей» и вдруг при­знался: «Я не журналист! Я пришел сюда не­законно! Делайте со мной все, что хотите!» И надо же было случиться такому невезению: сразу после этого озабоченного ценой на рыбу гражданина — озабоченного в самом хорошем смысле этого слова — на сцену вы­пустили Ксению Собчак.

От кандидата в президенты Ксении Ана­тольевны ожидали самого жесткого, самого ехидного и беспощадного допроса Путина. Но, увы, «рыбный дядечка» не оставил ей ни единого шанса на успех. Путин, взиравший на «молодую львицу» со смесью ирониче­ской доброжелательности и, как мне показа­лось, даже гордости за свою протеже, сразу же поинтересовался: «Вы здесь в качестве журналиста или тоже всех обманули?» И это предопределило тон обмена репликами. Привыкшая неизменно побеждать всех своих оппонентов в словесных боях мадам Собчак изо всех сил пыталась вернуть в разговор се­рьезность, гневно вопрошая: «Почему власть боится честной конкуренции?» Однако Путин быстро положил ее на обе лопатки, задав встречный вопрос: «А где у нас дееспособная оппозиция?» Несмотря на свое ярко-красное платье, стать звездой вечера Ксении Собчак точно не удалось. Когда она села на место, журналисты громко хлопали — и совершенно заслуженно хлопали не ей.

Были ли в ходе такой «веселой» пресс- конференции серьезные моменты? Были, естественно, и в весьма значительном ко­личестве. Например, ВВП ответил далеко не на все вопросы выздоровевшей после нападения журналистки «Эха Москвы» Татья­ны Фельгенгауэр. Но по меркам российской политики даже тот краткий ответ, который президент дал, — «Сечин мог и прийти в суд» (по делу бывшего министра экономического развития Улюкаева. — Авт.) — стоит очень многого. Но в целом я вынужден повторить свой главный вывод: стараниями много­численных кандидатов в собеседники с ВВП президентская пресс-конференция была превращена в шоу, в котором развлекатель­ный компонент безнадежно доминировал над политическим.

И вот что можно сказать о ВВП по ито­гам такого шоу: Путин — это, может быть, уже полноценный «бабай». Но с запасами энергии у него по-прежнему все в порядке. Главное — вывести президента из его зоны комфорта, и тогда он показывает, чего сто­ит. «Дедушка» российской политики не готов уходить со сцены — и горе тем, кто этого «де­душку» недооценит.

Михаил РОСТОВСКИЙ.