Газета "Кишиневские новости"

Эксперт «МК» о перспективах «Исламского государства»: «Боевики нанесут удар по российско-китайской границе»

Недавние теракты запрещенной в России террористической груп­пировки «Исламское государ­ство» (известной также как ИГИЛ) в Тунисе, во Франции, в Кувейте, а также обстрел израильской территории со стороны Синая продемонстрировали, что экс­тремисты продолжают укреплять свои позиции. Об этом в интер­вью «МК» заявил директор Ин­ститута религии и политики Алек­сандр ИГНАТЕНКО, который в то же время отметил, что в Сирии и Ираке дела джихадистов идут не так хорошо. Эксперт рассказал, зачем ИГ хочет открыть фронт в Китае и чем это угрожает России и ее международным экономиче­ским проектам.

— После последних терактов можно ли говорить, что ИГ усиливается и вы­ходит на новый уровень?

— Не только можно, но и нужно гово­рить о том, что ИГ, осуществляя вот эти все теракты, демонстрирует свои организаци­онные и военно-политические возможно­сти. Все эти теракты были осуществлены в одно и то же время — это было дни либо накануне Рамадана, либо во время Рамада­на. Во всех этих терактах, что характерно, присутствует ИГ — либо по названию, либо какой-то символикой. Во время теракта на заводе во Франции фигурировало знамя «Исламского государства». Так делается везде, где осуществляются подобные те­ракты и вообще где осуществляются любые акции группировки. Например, отрезание голов или побивание камнями прелюбоде­ев — все это проходит с манифестацией, с демонстрированием знамени ИГ. Они стре­мятся всеми этими терактами показать то, что ИГ реализует широкомасштабную экс­пансию в разных странах и даже на разных континентах.

Есть еще один аспект. В территориаль­ном ядре ИГ в Сирии и Ираке дела сейчас идут не очень хорошо. И они, совершая теракты на периферии «Исламского госу­дарства», тем самым стремятся отвлечь внимание и оттянуть антитеррористиче­ские силы от территориального ядра груп­пировки. Наконец, нельзя не сказать, что в каждом теракте преследуются конкретные цели. Например, их деятельность в секторе Газа связана с тем, что боевики хотят про­рваться на побережье Средиземного моря. Что касается тех ракет, которые были выпу­щены по Израилю, то это не военная акция, а акция пропагандистско-маскировочная. Таким образом они, выступая против пале­стинской администрации, а также против ХАМАС, заявляют себя как антиизраиль­скую силу, хотя на самом деле их главная цель — палестинская администрация и все те группировки, которые находятся и дей­ствуют в секторе Газа…

— Вы отметили, что перечисленные нападения произошли в Рамадан. Как это вписывается в понимание ислама боевиками?

— Рамадан для мусульман — это тот пе­риод, когда они могут засвидетельствовать свою веру и верность исламу через воз­держание от пищи и питья в течение всего светового дня. Но в течение длительного времени во всех этих террористических группировках, которые, по их утверждению, ориентируются на ислам, появилась другая трактовка Рамадана. Боевиков призывают продемонстрировать свою верность ис­ламу через то, что называется по-арабски «шахада». От этого слова происходит из­вестное слово «шахид». Первое значение слова «шахада» — свидетельство. Так вот, этим боевикам говорят: «Засвидетель­ствуйте свою верность исламу в период Рамадана». Другим значением слова «ша­хада» стало принесение себя в жертву. Те люди, которые совершают самоубийствен­ные теракты, делают это, веря в то, что они прямиком попадут в рай.

Теракт в Кувейте, со слов очевидцев, произошел вот каким образом. Террорист-саудовец вышел перед молящимися и ска­зал: «Я сейчас буду разговляться (то есть делать то, что называется ифтар) в присут­ствии пророка». То есть он верил или делал вид, что верил, будто сейчас взорвется и попадет в рай и окажется рядом с проро­ком Мухаммадом в высших «этажах» этого рая.

— Не так давно власти Таджикиста­на заявили об усилении экстремистских группировок вблизи границы. Известен случай, когда командир таджикского спецназа перешел на сторону ИГ. Есть ли опасность, что группировка откроет второй фронт — в Центральной Азии?

— То, что она когда-нибудь откроет фронт в Центральной Азии, совершенно очевидно. Но он будет не вторым, а пятым или седьмым, если взять то, что происхо­дит в разных странах мира. Думается, что сейчас ИГ все делает для того, чтобы этот фронт был открыт не просто в Центральной Азии, а в какой-нибудь ее чувствительной части. По моим представлениям, это будет Синьцзян-Уйгурский автономный район Ки­тая. Делается очень много для того, чтобы в рядах ИГ создать боевые террористические группы из уйгуров и других мусульманских национальностей, которые живут в Китае и в Центральной Азии в целом. А Синьцзян интересен для ИГ как минимум в двух отно­шениях. Во-первых, Синьцзян — в опреде­ленном смысле уникальное территориаль­ное образование. Оно граничит по меньшей мере с 7 государствами Центральной Азии. Если там будет создан плацдарм ИГ, то с него можно будет выйти на 7 государств, включая Россию. Во-вторых, Синьцзян — это тот район, через который в Китай мо­жет быть проложен газопровод. Так вот, те, кто стоит за ИГ, попытаются сделать все для того, чтобы разрушить этот про­ект. По этой причине боевики нанесут удар по российско-китайской границе в том месте, где Синьцзян примыкает к России. Читателям будет интересно узнать, что гло­бальное джихадистское движение провоз­глашает российскую Сибирь «исламской территорией», которая должна быть «осво­бождена». Сейчас идет подготовка к тому, чтобы открыть там новый фронт. Для этого делается много всего, включая вербовку жителей центральноазиатских республик, Китая и России.

— То есть, проще говоря, России нужно переключить внимание на юго-восток?

— Я бы применил лозунг, который вы­двинул Советский Союз еще в конце 30-х годов: «бить врага в его логове». Решение вопроса, конечно, заключается в том, что­бы уничтожить ИГ на чужой территории. Но прежде всего нужно создать большой «са­нитарный кордон», то есть по границам с востока на запад выстроить оборонитель­ные рубежи. Это сейчас делается. Взять, например, антитеррористические меро­приятия ШОС и ОДКБ. Так что там люди работают над этим.

— В июне появилось видеообраще­ние, в котором боевики Северного Кав­каза присягают на верность ИГ. Как вы оцениваете численность «северокав­казской» части группировки?

— Тут есть несколько проблем. Некие люди анонимно выступили с заявлением, что создается «Вилайет Кавказа» как «часть ИГ» на российском Северном Кавказе. Но это писано вилами по воде. У ИГ есть такая манера — объявлять о создании вилайета (административная единица. — «МК»). На­пример, в Саудовской Аравии уже провоз­глашено три или пять вилайетов. В других странах тоже провозглашаются вилайеты, но в них может быть один или несколько че­ловек с черным знаменем ИГ. То заявление, о котором мы говорим, сделано не в форме видеозаявления, на котором можно было бы увидеть, сколько человек выступает, — оно записано в виде звукового послания. Там можно объявить все что угодно. Совсем не факт, что за этим человеком, который вы­ступил на записи, стоят какие-то силы.

Второй вопрос — это те северокавказ­цы и те русскоязычные бойцы, которые во­юют в ИГ. Цифры разнятся. Это 1–2 тысячи человек. В ходу цифра 5 тысяч. Значитель­ная их часть — это люди, которые попали туда совсем не из России и не с Северного Кавказа, а из таких стран, как Турция, Гер­мания, Грузия и, вы будете удивлены, Ав­стрия. Самое большое количество чеченцев в ИГ — из Австрии.

Спецслужбы и правоохранительные органы разных стран опасаются того, что эти боевики будут возвращаться в соответ­ствующие страны, в том числе и в Россию. Однако я полагаю, что этого в обозримом будущем не произойдет. ИГ призывает на те территории, которые оно контролирует, как боевиков, так и специалистов разных профессий, включая врачей, инженеров, нефтяников, а также семьи мусульман из разных стран. Оно осуществляет зачист­ку контролируемых территорий, изгоняя оттуда всех немусульман. Так что они, по моей оценке, идут туда не для того, чтобы набраться опыта или принести какой-то опыт, а потом вернуться в страны «исхода». Они идут туда, чтобы там остаться. ИГ не станет распылять тот человеческий мате­риал, который оно в настоящий момент на­капливает, не станет боевиков и их семьи возвращать во Францию, Великобританию, Италию и т.д. ИГ будет работать над тем, чтобы создавать фронты глобального джи­хада.

— В последнее время много гово­рят о вербовке детей в ИГ. На одном из видео подростки участвует в казни си­рийских военных в Пальмире. Как тер­рористам удается привлечь несовер­шеннолетних?

— Первое и самое главное: в шариате и в западноевропейском праве есть различия в трактовке того, кто такие дети. По ислам­скому шариату, взрослым мусульманином считается та персона мужского пола, у ко­торой уже есть поллюция. Поллюция мо­жет наступить и в 10, и в 11 лет. И вот этот мальчик, который с точки зрения западного права является ребенком или принадлежит к группе детей, с точки зрения шариата яв­ляется полноценным взрослым человеком со всеми правами и обязанностями, среди которых — вести джихад. Когда говорят о том, что дети кого-то расстреливают, — это точка зрения западных или общечеловече­ских правовых норм. То же самое касается девочек.

ИГ с первого дня своего возникно­вения стало работать с детьми, которым было по два-три года, по пять лет. Была создана и до сих пор существует сеть школ, которые называются «Львята аз-Заркауи», «Львята Усамы бен Ладена» или еще как-нибудь, но с употреблением слова «львята». Дети в этих школах проходят курс молодого бойца, тренируются, изучают ту форму ислама, которую распространяет ИГ. Там очень много европейских детей, а также детей с азиатской внешностью — из государств Центральной Азии, из Ки­тая. Это будущие «моджахеды», которых можно будет посылать на любой фронт глобального джихада — будь то Синьцзян, Париж, Лондон или Кавказ. С этим явле­нием практически невозможно бороться. Я уверен, что правоохранительные органы западноевропейских государств не знают, что с этим делать. Есть один очень харак­терный момент. Дети в этих школах, а речь идет о десятках и сотнях школ и о тысячах учеников, живут и обучаются в балаклавах, то есть они не видят лиц друг друга. Это будущая армия террористов, которые еще принесут много зла разным странам…

Игорь СУББОТИН.