Газета "Кишиневские новости"

Пример летучих мышей и «голых землекопов» доказывает, что старение — это инструмент, который можно отключить

Это вполне реально — в 90 лет чувствовать себя на 40. Часть уче­ных предполагают, что старость действительно можно отсрочить на долгие годы. А то и вовсе отменить. Ведь существуют же голые землеко­пы — подземные грызуны, которым каким-то мистическим образом удается вообще не стареть. Сейчас «таблетку от возраста», которая по­могла бы людям жить до 120 лет и не завидовать голым землекопам, разрабатывает группа ученых при МГУ. Участник этого проекта, кан­дидат биологических наук, ведущий научный сотрудник биологического факультета Московского универси­тета Максим СКУЛАЧЕВ рассказал, как наука борется со старостью.

Митохондрии — убийцы

— Почему мы стареем?

— Ученым это еще не до конца известно. По одной из версий, старение — результат накапливающихся в организме поломок, ко­торые со временем неизбежно приводят нас к смерти. Если это так, то со старением прак­тически ничего сделать нельзя. По другой версии, в нас заложена специальная гене­тическая программа. Она запускается очень рано, и ее задача — свести нас в могилу. То есть старение — это что-то вроде биохимиче­ского самоубийства организма. Звучит мрач­но, но на самом деле это очень хороший для нас вариант. В таком случае, чтобы решить проблему старения, надо просто сломать эту генетическую программу.

— Есть какое-то представление, где может «прятаться» эта генетическая про­грамма?

— У нас есть одна гипотеза. Как извест­но, внутри каждой нашей клетки есть мито­хондрии, которые выполняют очень важную функцию: они потребляют кислород и про­изводят энергию. Но в конце 90-х годов вы­яснилось, что у митохондрий есть и темная сторона. Небольшой процент кислорода они превращают в страшнейший яд — свободные радикалы (или активные формы кислорода), которые «носятся» по всей клетке, атакуют белки, липиды, вносят мутации в ДНК и посте­пенно приводят к возникновению тех самых маленьких поломок в клетках, тканях, органах. И ужас состоит в том, что чем мы старше, тем митохондрии больше производят свободных радикалов. Почему они ведут такую подрыв­ную работу — большой вопрос. Возможно, в мозге каким-то образом отсчитывается наш возраст — и в какой-то момент некая систе­ма дает сигнал всем митохондриям тела: «А давайте-ка будем посильнее портить жизнь организму». В конце концов, по нашей гипо­тезе, отравление активными формами кис­лорода и сводит нас постепенно в могилу. К слову, именно свободные радикалы связаны с возникновением сердечно-сосудистых за­болеваний. Например, во время инфаркта происходит буквально взрыв производства активных форм кислорода в митохондриях. Похоже, они же «виноваты» и в развитии ней­родегенеративных заболеваний (например, Альцгеймера, Паркинсона. — Ред.). И совер­шенно точно они играют важнейшую роль во всевозможных аутоиммунных болезнях. Чем дальше ученые изучают свободные радика­лы, тем больше изумляются, насколько же это мерзкая вещь.

Стать «голым землекопом»

— Зачем же нашему организму устра­ивать себе такое «самоубийство»? Зачем нам стареть?

— Старческая программа запускает­ся очень рано. Судя по всему, мы начинаем стареть с 15 лет. Например, пик активности самой важной системы нашего организма — иммунной — приходится на 14 лет. И дальше она работает уже чуть хуже. Мышцы начина­ют стареть примерно с 25 лет. А вот когда на­чинает стареть мозг, пока не очень понятно. Скорее всего, с 40, а то и с 50 лет. У такого достаточно раннего и растянутого во вре­мени старения должен быть биологический смысл. Как нам кажется, он может заключать­ся в ускорении эволюции. Приведу простой пример. Представим себе двух зайцев, один из которых в результате небольшой мутации стал чуть умнее. Пока оба зайца молоды, они прекрасно убегают от лисы, хорошо путают следы. И у умного в принципе нет никаких преимуществ. Но вот зайцы начинают ста­реть, медленнее бегать (при этом они еще могут размножаться). И тогда более умный быстрее заметит лису, лучше проложит маршрут и спасется. А другого, обычного, зайца съедят. Умный наплодит зайчат и пере­даст им свою «мутацию». И за одно поколение мы получим «поумневших» зайцев. А без ста­рения на это потребовались бы тысячи лет, да и то не факт, что эта «мутация» случайно бы не исчезла. Из чего следует, что если виду нужно быстро эволюционировать, то ему необходи­мо старение. А если ускорять эволюцию уже не надо, то этот механизм превращается в ненужную «способность». И, судя по всему, некоторые виды живых существ уже отклю­чили у себя старение.

— Вы хотите сказать, что есть суще­ства, которые не стареют?

— Да. Есть очень много примеров насе­комых, растений. Но нам все-таки интерес­нее млекопитающие. Например, землеройка. Ее жизнь ужасна: она существует на поверх­ности, где постоянно меняются условия, она умирает от голода, холода, кроме того, ее ест кто ни попадя. Само собой, землеройке необходима эволюция, чтобы лучше при­способиться к окружающему миру. А потому останавливать старение ей нельзя. А есть, по сути, та же самая землеройка, с тем же ме­таболизмом, рационом, но которая изобре­ла для себя полет и эхолокацию. Это летучая мышь. Так вот, если поместить землеройку в идеальные условия, где много еды и нет хищников, то она проживет 2–3 года. А ле­тучая мышь — около 50 лет, а по последним данным, она еще и не стареет. Есть и другой роскошный пример — голый землекоп. По сути дела, это просто мышь, которая живет в Африке. В ходе эволюции она сумела «за­копаться» на 1,5 метра в глубь грунта и спря­талась, таким образом, от всех проблем и врагов. В Америке сейчас идет эксперимент: ученые отловили в Африке большую семью землекопов, посадили их в виварий и вот уже 30 лет наблюдают за ними. И те не только не умирают, но даже не стареют! У них нет ни рака, ни сердечно-сосудистых заболеваний. Пока ученым известна только одна причина их смерти — это драки. Голые землекопы очень агрессивны, разные колонии постоян­но враждуют друг с другом.

Но в природе есть и обычные мыши, и они по большинству параметров очень по­хожи на землекопов. Вот только не смогли так хорошо приспособиться к окружающему миру и живут 2–3 года, причем со временем у них появляются все классические признаки старости: они седеют, лысеют, болеют ра­ком. Для нас пример летучих мышей и голых землекопов доказывает, что старение — это действительно инструмент, который можно отключить, если вид уже развился настолько, что не нуждается в эволюции.

Люди стареют — рак молодеет

— Получается, мы в некотором роде должны превратиться в голых землеко­пов и умирать здоровыми?

— В принципе да. Наша задача добить­ся, чтобы в 90 лет мы себя чувствовали на 40. И это вполне реально. При этом я, конечно, не верю, что, например, укротив наши мито­хондрии, мы сможем жить до 800 лет. Скорее всего, вылезет какая-нибудь новая болячка, характерная только для 120-летних людей. И именно она будет косить нас. Ведь было же так с раком. Когда Аристотель впервые описал онкологическое заболевание, он очень радовался, что это редкая болезнь. И не случайно в Древней Греции в те време­на большинство людей доживало только до 30–40 лет. И онкология для такого возраста все-таки редкость. Сейчас же, когда средняя продолжительность жизни в России 66 лет, рак превратился в большую проблему. Воз­можно, что-то новенькое появится, и когда мы начнем массово доживать до 120 лет.

— Как вы думаете, появятся ли когда-нибудь лекарства, способные отсрочить нам старость?

— В принципе это возможно. У нас есть рабочая гипотеза, что все зло в митохон­дриях, которые вырабатывают свободные радикалы. Но есть вещества — антиокси­данты, — которые нейтрализуют этот яд. И мы подумали: а что если создать новый тип антиоксиданта и «отправить» его прямо в митохондрию? На основании этой идеи мы и создали лекарство, проверили его на крысах, мышах, рыбах и даже собаках. И оказалось, что максимальная продолжительность жизни испытуемых в принципе не увеличилась, но зато стареть они начали в два раза позже и многие старческие болезни развивались го­раздо медленнее. В том числе заболевания глаз. Если окажется, что препарат замедляет развитие их болезней, значит, наша концеп­ция борьбы со старением через митохондрии окажется правильной. Старость действитель­но можно будет отсрочить.

Катерина КУЗНЕЦОВА.