Газета "Кишиневские новости"

Наши эксперты считают, что в докладе голландских специалистов не сказано самое главное

Голландские авиационные экс­перты, расследующие крушение малайзийского пассажирско­го самолета, летевшего из Ам­стердама в Куала-Лумпур рейсом МН17, опубликовали предвари­тельные выводы своего рассле­дования. Удивительно, но они не сказали ничего, что не было бы известно с самого начала. Как счи­тают наши эксперты, «два месяца заниматься расследованием и не сказать, какими элементами был поврежден самолет, нонсенс. Судя по всему, полученные результаты не вписываются в «нужную» вер­сию».

Нидерландский Совет по безопасности возглавляет международное расследова­ние катастрофы «Боинга», случившейся 17 июля на Восточной Украине.

ИКАО утверждает, что ответственность за расследование причин авиакатастрофы лежит на той стране, где произошел ин­цидент. Но именно голландскому Совету по безопасности Украина передала ответ­ственность за расследование катастрофы малайзийского «Боинга». В расследовании катастрофы в той или иной степени задей­ствованы Украина, Малайзия, Австралия, Россия, Великобритания, США, Германия, Франция, Италия, Индонезия, а также экс­перты ИКАО и Европейского агентства по авиационной безопасности.При этом гол­ландские расследователи так и не попали на место крушения лайнера, объяснив это отсутствием гарантий безопасности в усло­виях вооруженного конфликта на Восточной Украине. Заранее было обещано, что пред­варительный доклад будет включать в себя данные «черных ящиков» разбившегося са­молета, а также картинки, полученные со спутников, и данные радаров. Как преду­предила официальный представитель сове­та Сара Верноий, расследование касается лишь причин катастрофы, а не отвечает на вопрос о том, кто несет за нее ответствен­ность.

Вот о чем суммарно говорится в до­кладе, обнародованном на сайте Совета по безопасности: «Рейс MH17, который выпол­нялся самолетом Boeing 777-200 компании Malaysia Airlines, потерпел крушение в воз­духе, вероятно, в результате структурного повреждения, вызванного большим коли­чеством высокомощных объектов, прон­зивших самолет снаружи. Нет указаний на то, что крушение рейса MH17 было вызвано технической ошибкой или действиями эки­пажа».

Речевой самописец, бортовой самопи­сец полетных данных и данные от авиади­спетчерских служб дают основания предпо­лагать, что рейс МН17 следовал нормально до 13.20.03 (UTC), после чего он внезапно прервался. Полное прослушивание разго­воров членов экипажа в пилотской каби­не, записанных на речевой самописец, не выявило признаков каких-либо технических сбоев или чрезвычайной ситуации. Не было слышно никаких предупреждающих тонов в пилотской кабине, которые указывали бы на технические проблемы.

Бортовой самописец полетных данных не зарегистрировал никаких предупрежде­ний бортовой системы, а параметры двига­телей воздушного судна соответствовали нормальной работе во время полета. Ради­опереговоры с украинскими авиадиспетче­рами подтверждают, что не было никаких сообщений о чрезвычайной ситуации от экипажа самолета. Последние обращения со стороны украинских авиадиспетчеров, сделанные между 13.20.00 и 13.22.02 (UTC) остались неотвеченными.

Образцы обломков на земле, говорит­ся в докладе, дают возможность предпо­лагать, что самолет разбился на куски во время полета. «Основываясь на доступных предполетных данных, самолет был приго­ден к полету в то время, когда он вылетел из Амстердама, и о технических проблемах данных не было. Самолет управлялся квали­фицированным и опытным экипажем».

При этом признается, что до сих пор не представлялось возможным провести детальное изучение обломков: «Однако доступные изображения показывают, что куски обломков пробиты в многочисленных местах. Образцы повреждения фюзеляжа самолета и пилотской кабины соответству­ют тому, что может произойти в результате попадания высокомощных объектов в само­лет снаружи. Похоже, что эти повреждения привели к утрате структурной целостности самолета, что вызвало разрушение его в воздухе. Это также объясняет внезапный конец регистрации данных его самопис­цами, одновременную потерю контакта с авиадиспетчерами и исчезновение само­лета с радара».

В докладе также утверждается, что, по данным радара, в той же зоне диспетчер­ского контроля, что и малайзийский «Бо­инг», во время происшествия находились три пассажирских самолета. При этом в 13.20 дистанция между рейсом МН17 и ближайшим из самолетов составляла при­близительно 30 км.

Утверждается, что в своем предвари­тельном докладе Совет по безопасности представляет первоначальные выводы расследования, которое продолжается в полном объеме: «Необходимо провести дополнительные изыскания для более точ­ного определения причин крушения и того, как самолет разрушился. Совет считает, что дополнительные свидетельства станут до­ступны в будущем. С нынешнего времени команда расследования приступит к рабо­те по разработке окончательного доклада. Целью совета является публикация доклада в течение года с даты крушения».

Тем временем на Украину в эти дни направлены десятки расследователей из Малайзии и других стран, надеющихся со­брать дополнительные свидетельства, от­носящиеся к трагедии.

По словам малайзийского премьера Наджиба Разака, фундаментальной задачей расследования является сбор физических свидетельств, которые могут быть предъ­явлены в свое время в суде для того, чтобы без сомнений было доказано, что «самолет был сбит ракетой».

Андрей ЯШЛАВСКИЙ.

МНЕНИЕ ЭКСПЕРТОВ

Виктор Мураховский, военный эксперт:

— Из доклада голландских авиацион­ных экспертов, который был сегодня опу­бликован, сделать каких-либо конкретных выводов невозможно. Только обнаружив готовые поражающие элементы, а также выявив характерные повреждения само­лета, можно было бы сказать, почему упал самолет.

Напрашивается вопрос: почему до сих пор нет судебно-медицинской экспертизы трупов членов экипажа? Дело в том, что, судя по внешним повреждениям самолета, взрыв произошел у кабины. А это значит, что по характеру повреждений внутреннего оборудования и ранениям экипажа можно было бы определить, что это за «взрывные объекты», как пишут голландские экс­перты, их размер, форму. По ним можно было бы определить тип боевой части. У каждой ракеты, будь то «воздух-воздух» или «земля-воздух», свой тип поражаю­щих элементов. Более того, по ним можно определить даже год выпуска ракеты.

Кроме того, нет точной выкладки: мы так и не узнали точных координат траге­дии. Да, есть точное время, но нет места и траектории падения самолета. А это очень важно.

Михаил Ходаренок, главный редактор газеты «Военно-промышленный курьер»:

— Этот промежуточный результат рас­следования вообще ни о чем не говорит. В докладе нет главного — типа поражающих элементов, по которым можно было опре­делить и тип боевой части.

К примеру, в боевой части зенитно- ракетного комплекса (ЗРК) С-75 от 8800 до 28 тысяч штук поражающих элементов в виде кубиков. У боевой части ракеты С-200 — до 37 тысяч поражающих элементов в виде шариков. А поражающие элемен­ты ЗРК «Бук» специалисты еще называют «болванчиками» — они очень характерные, и их не спутаешь ни с чем.

Что же касается ракет «воздух-воздух», то количество поражающих элементов там несравненно меньше. Они стержневого типа. И сами боевые части весят до 2,5 ки­лограмма. Хотя, конечно, эффективность у них тоже высока.

Одним словом, специалисту хватило бы 24 часов, чтобы осмотреть обломки са­молета, а также тела пассажиров и экипа­жа, чтобы дать заключение. Тела и обшивка самолета должны быть в этих поражающих элементах.

Более того, по характеру поврежде­ния фюзеляжа самолета можно было бы сделать некоторые выводы. К примеру, специалисты знают, что боевая часть ЗРК «Бук» заходит на цель сверху и бьет, как коршун…

Понимаете, два месяца заниматься расследованием и не сказать, какими эле­ментами был поврежден самолет, — нон­сенс. Это самое главное, что должны были бы сказать эксперты. Но, судя по всему, полученные результаты не вписываются в «нужную» версию. Поэтому и темнят.