Газета "Кишиневские новости"

В Молдове сначала выбросили на обочину политической жизни русскоязычных, а теперь начинают выбрасывать и молдаван

Гагаузская автономия служила сильным раздра­жителем для властей Мол­довы практически любого окраса. Особенно остро это ощущается после недавнего референдума, на котором абсолютное большинство жителей региона высказа­лось за восточный вектор внешнеполитического раз­вития страны, направлен­ный на вступление в Тамо­женный союз, и за то, чтобы в случае изменения статуса Молдовы как независимого государства народ Гагаузии мог реализовать свое право на внешнее самоопределе­ние. Организаторов не оста­новило ни решение суда, объявившего референдум незаконным, ни то, что Ге­неральная прокуратура возбудила уголовные дела против депутатов Народно­го Собрания Гагаузии, еди­ногласно проголосовавших за проведение плебисцита. Такие они, гагаузы, – незави­симые, готовые до конца от­стаивать собственную точку зрения. Второй срок подряд автономией руководит баш­кан Михаил Формузал. Не­давно Михаил Макарович побывал в редакции «МКМолдова» и ответил на наши вопросы.

– Начнем с референдума. Вы проводили его потому, что у Вас как у политика, руково­дителя Партии регионов есть твердое убеждение, что в бли­жайшее время объединение с Румынией неизбежно?

– Надо ставить вопрос шире: дело идет к очередной перекрой­ке карты Европы, и нас это очень беспокоит. Гагаузы напомнили всем жителям Молдовы, что их пытаются сделать людьми второго сорта. Сначала выбросили на обо­чину политической жизни русскоя­зычных, а теперь начинают выбра­сывать и молдаван. Образовалась каста патрициев, считающих себя румынами, а остальные – плебеи и рабы. Гагаузы пошли на этот шаг, чтобы заявить: мы – граждане своей страны, мы за демократию. Как точно сказал Борис Мариан: «Гагаузы спасли государствен­ность Республики Молдова». Это после нашего референдума Бэсе­ску заявил, что вопрос объедине­ния неактуален, потому что идею поддерживают только 15-20% на­селения Молдовы. Референдум – это сигнал власти: услышали наш голос – примите меры. А не при­мете, тогда 30 ноября на выборах услышите голос всей страны.

– А уголовные дела, обвине­ния в сепаратизме?

– Время покажет, кто был прав. Думаю, все жители Молдовы понимают, что никакие гагаузы не сепаратисты. И выборы это под­твердят.

– После двух сроков пребы­вания на посту башкана какие проблемы уже решены, а какие остались? Что необходимо сде­лать для их решения?

– Главный принцип, которым мы руководствуемся: любые во­просы необходимо решать, ис­ходя из интересов местного со­общества, а не из политических соображений, как принято у нас в Молдове. Мы для себя в Гагаузии определили несколько приорите­тов – образованная нация, здо­ровая нация, свободный рынок. Более 64% бюджета автономии направляем на образование, по­тому что только высокообразован­ная нация способна эффективно решать любые вопросы. Сначала ставилась задача, чтобы каждый десятый выпускник лицея бес­платно учился за рубежом, а те­перь уже каждый пятый-седьмой выпускник получает высшее об­разование за границей. Эти вы­сокопрофессиональные хорошо подготовленные специалисты лет через 15-20 придут к власти и смогут многое изменить в стране к лучшему. Мы постоянно внедряем инновации. Интерактивные доски впервые в Молдове появились в лицеях Гагаузии. Не так давно в детских садах установили видео­камеры, чтобы детишки могли по скайпу общаться с родителями, которые работают за рубежом.

– Вы так много вкладывае­те в образование, но как же понимать позапрошлогодний скандал с оценками по госу­дарственному языку на бака­лавреате?

– Что за два десятилетия не­зависимости сделала власть, чтобы поднять качество препо­давания государственного языка для русскоговорящих на высокий уровень? Еще будучи вице-мэром Чадыр-Лунги, я обращался к пре­зиденту Воронину: встает про­блема, нужны подготовленные преподаватели. Мне отвечали, что такой проблемы не существует. Шесть раз я был у посла Румынии с просьбой помочь найти регион, с которым мы могли бы сотрудни­чать, как сотрудничаем с россий­скими, польскими, болгарскими, германскими, белорусскими, ту­рецкими регионами. Бесполезно. Сам направлял предложения за­ключить договор о побратимстве пяти румынским регионам – хотел, чтобы наши дети и преподаватели получали в Румынии лингвистиче­скую практику. Никто не согласил­ся. Они не воспринимают Молдову как самостоятельное государство. Но раз румынские регионы не за­хотели с нами сотрудничать, мы обратились напрямую в универси­тет Галаца. Теперь преподаватели оттуда читают в Комрате лекции, а наши педагоги ездят в Галац на повышение квалификации. А в Комратском университете откры­ли магистратуру, чтобы гагаузские преподаватели прошли мастерат на уровне университета Галаца. Решаем проблему своими сила­ми, без помощи Министерства просвещения и указаний сверху, потому что мы сами в этом за­интересованы. Так что через лет пять подобных случаев с оценками у нас не будет.

– А что Вы делаете для раз­вития экономики и еще одного упомянутого Вами приоритета – формирования здоровой на­ции?

– У нас действует целый ряд стратегий – развития виноградар­ства, садоводства, животновод­ства, строительства холодильных камер. Мы не стали пересматри­вать итоги приватизации – пусть лучше работает то, что есть. Коли­чество экономических агентов каж­дый год увеличивается, потому что нам удалось создать конкурентную среду. У нас не было забастовок патентообладателей, как в Киши­неве, эти люди работают спокойно. Наоборот, мы постоянно расширя­ем перечень видов деятельности по патенту и создаем мелкому бизне­су нормальные условия. Понимаем, что надо формировать средний класс, потому что крупные акулы пожирают все вокруг себя.

Не жалеем средств на ме­дицину. За семь лет в систему здравоохранения вложены более 173 млн леев. Сегодня лучшее детское отделение, лучший хи­рургический корпус – в районной больнице Чадыр-Лунги. В Комра­те строится новый хирургический корпус. Первый компьютерный томограф появился в Комратской государственной поликлинике. Сейчас решаем вопрос с уста­новкой магнитно-ядерного резо­натора, чтобы весь комплекс вы­сокотехнологичных медицинских услуг люди получали на месте. Наши врачи проходят стажировку в Турции, получают в дар обору­дование, на котором обучались, и продолжают на нем работать дома. Жители соседних районов стали прописываться в Гагаузии, потому что их привлекает здесь качественное медобслуживание. Вместе с тем отношения доктор – пациент пока далеки от желае­мых. Остается и много нерешен­ных вопросов, и прежде всего нас очень волнуют миграция населе­ния, низкий уровень оплаты тру­да. Характерные трудности реги­онов вместе с жителями Молдовы преодолеваем сообща.

– Столько сделано, тем не менее у Вас как у руководителя исполкома сложились, мягко говоря, не самые теплые отно­шения с Народным Собранием. Взять хоть историю с якобы рас­хищенной гуманитарной помо­щью из России. Что это было?

– Я уже девятнадцать лет на государственной службе. За это время на меня можно было со­брать огромное досье, если бы нашлась хоть какая-то зацепка. Когда у власти была ПКРМ, про­тив меня завели восемь уголовных дел, чтобы не допустить к выборам башкана. Все закончилось ничем: ни одного моего родственника у власти нет, клан я не создал, ни одной компанией не владею. Мои политические «друзья» и рады бы меня сожрать с потрохами, да ухватить не за что. Начиная с должности вице-примара Чадыр-Лунги, я избирался и избираюсь как независимый кандидат и оста­юсь им по сей день. Что касается взаимоотношений с Народным Собранием – в Кишиневе видели наш потенциал, понимали, что реформы привлекательны для других регионов Молдовы. И если все регионы начнут, как мы, тре­бовать от правительства прозрач­ности, соблюдения законов, боль­шие деньги от политиков уплывут, а им этого очень не хочется. Вот и не давали мне нормально со­трудничать с НСГ. Теперь о гума­нитарной помощи. Когда Гагаузия стала получать от российских ре­гионов помощь горючим и зерном, начались совместные с Россией проекты, Тараклийский и Бесса­рабский районы захотели войти в состав автономии. В центре по­считали, что Формузал слишком много на себя берет, а дурные примеры заразительны. Надо его осадить чужими руками. Побоя­лись, что вырастет мой авторитет, и решили меня дискредитировать. Из-за этого автономия лишилась ежегодной 50-миллионной гран­товой поддержки от российских регионов, о которой была догово­ренность. Но пройдет время, и я все равно ее добьюсь. Заказчики и исполнители попыток дискреди­тации помощи регионов – побра­тимов автономии, не добились желаемого результата.

– У Вас репутация пророс­сийского политика. Это дей­ствительно так?

– Я себя считаю промолдав­ским политиком. Если когда-нибудь придется выбирать между Западом и Востоком, я всегда вы­беру интересы моей страны. И без колебаний приму именно то, что будет отвечать этим интересам, не оглядываясь ни на Москву, ни на Брюссель.

– И все же, что для Вас Рос­сия?

– Это 200 лет истории, со­вместной жизни в мире и согла­сии. Да, за это время бывало вся­кое – и голод, и коллективизация и репрессии. Но был и период индустриализации, становления системы образования, расцвета. Эту общую историю никуда деть нельзя. На нашей земле жили люди разных национальностей, и никаких скандалов не было, пока не пришли националисты. А надо помнить все то хорошее, что было за 200 лет. Наше отношение к Рос­сии уважительное, мы в Гагаузии сохранили русский язык как госу­дарственный, у нас все школы с преподаванием на русском языке. Мы ценим братские отношения, готовы сотрудничать, реализовать совместные проекты. Не пони­маю, зачем пинать Москву, чтобы понравиться Брюсселю, или пи­нать Брюссель, чтобы понравить­ся Москве. Одновременно мы не забываем и свою историю и язык, уделяя их изучению и развитию большое внимание.

– Ваш прогноз: кто попадет в следующий парламент?

– Однозначно ПКРМ и ЛДПМ, Партия регионов и скорее всего еще одна партия с левого флан­га.

– С чем Партия регионов пойдет на выборы?

– Основных идей две. Во-первых, регионы должны получить полномочия, финансы и ответ­ственность, новые региональные лидеры – прагматичные, живущие среди людей и знающие их про­блемы – должны прийти во власть и освежить застоявшуюся кровь в центре. А во-вторых, нужно вер­нуть во власть, допустить к рыча­гам принятия решений 35% рус­скоговорящего населения страны. Это наше богатство, но сегодня эти люди выброшены на обочину политической жизни. Голос рус­скоязычных в парламенте должен быть услышан, и Партия регионов даст им такую возможность.

– Но если все-таки полу­чится так, что Партия регионов в парламент не попадет, чем займетесь? Не будет Вам тес­но в рамках внепарламентской оппозиции?

– Заявляю открыто: если не смогу привести партию в парла­мент, сложу с себя полномочия ее лидера. Я найду себе применение вне политики. Если мои знания и опыт понадобятся государству, буду работать на государство. Не понадобятся – буду работать в другой сфере.

Елена РОЙТБУРД.