Газета "Кишиневские новости"

Мигранты поставили Германию на ножи

«Обвиняемый исходил из того, что в его культуре принято, что конфликты решаются с помощью ножа…» Типичные доводы защиты в типичнейшем для сегодняшней Германии судебном процессе: беженец из Сирии устроил поножовщину, едва не отправив на тот свет молодую женщину-немку. Однако общественная реакция на такие инциденты становится все более бурной, что уже совсем нетипично для скованной политкорректностью Федеративной Республики. Люди выходят на улицы, проклиная «национальных предателей», благодаря которым страна оказалась наводненной мигрантами из культурно чуждых регионов мира.

Острый вопрос

Упомянутое выше дело рассматривалось в конце августа — начале сентября в суде небольшого городка Бургведель, что в земле Нижняя Саксония. Началось все с конфликта в супермаркете, куда молодая пара, 24‑летняя Вивьен и ее 25‑летний друг Доминик, пришла субботним вечером купить продуктов на уик-энд. На свою беду, Вивьен и Доминик решили призвать к порядку двух не в меру разрезвившихся подростков 13 и 14 лет. Посчитав себя оскорбленными, юнцы удалились за подмогой. Через полчаса, когда пара уже была на пути домой, подростки, к которым присоединились старший брат одного из них и кузен второго, 17‑летний Абдулла, настигли обидчиков и начали, что называется, выяснять отношения.

Вначале семейка набросились на Доминика. Судя по всему, жизнь ему спасла вмешавшаяся в потасовку подруга, едва не поплатившись при этом своей: разъяренный Абдулла, явившийся за сатисфакцией не с пустыми руками, нанес девушке страшный удар ножом в живот. Лезвие сломало два ребра, повредило печень, желудок, почку, кишечник… Вивьен выжила чудом. Но в суде Вивьен ждал еще один шок: покалечивший ее преступник не только не раскаялся в содеянном, но и, ссылаясь на традиции своей родины, стоял на том, что все сделал правильно.

«Обвиняемый, — гласит составленное адвокатами заявление, — описывает эти региональные обычаи следующим образом: если тебя оскорбили, допустимо ударить ножом. В тяжелых случаях — убить этого человека». Абдулла, чья семья перебралась в Германию из Сирии в 2013 году, без тени иронии называет себя образцовым беженцем. Он убежден, что его поведение соответствовало религиозным нормам и не понимает, за что его хотят лишить свободы. Вряд ли, впрочем, судья счел эти особенности национального правосознания смягчающими вину обстоятельством. Иначе бы сириец получил намного меньше назначенных ему пяти лет. Для аналогичных дел — срок суперсуровый.

Другая Германия

Криминальные сводки вызывают у граждан страны большие сомнения в правильности проводимой властями миграционной политики. Согласно данным, приведенным недавно берлинской газетой Die Welt, в минувшем году в стране зарегистрировано 447 случаев покушений на жизнь, совершенных беженцами. Это примерно 15 процентов всех преступлений такого рода, зарегистрированных в стране. Примерно та же доля, 15 процентов с гаком, приходится на беженцев в статистике иных тяжелых преступлений против личности — таких как причинение тяжкого вреда здоровью, изнасилования, сексуальные домогательства, уличные грабежи. При этом доля беженцев во всем населении, отмечает Die Welt, составляет около 2 процентов, то есть в абсолютных цифрах — 1,6–1,7 миллиона.

Необходимо уточнить, что речь здесь идет лишь о лицах, ищущих в Германии политического убежища. Ну или представляющихся таковыми. Эти цифры не включает в себя преступления, совершенные мигрантами с иным правовым статусом — нелегалами всех мастей, от гастарбайтеров до криминальных элементов, лицами, имеющими вид на жительство, паспорта государств Евросоюза и самой Федеративной Республики. Национальность преступников в криминальной статистике не указывается, но есть все основания полагать, что коренные бундесбюргеры отнюдь не доминируют сегодня в этом контингенте.

Без сообщений о том, что очередной уроженец «южных стран» избил, изнасиловал, ограбил, пырнул ножом очередную «немецкую свинью» (Saudeutsche, буквально «свинонемцы», а также Schweinefresser, «свиноеды», и Scheissedeutsche, «немецкое дерьмо» — распространенное титулование гостеприимных хозяев гостями, рассчитывавшими на еще более теплый прием), не проходит буквально ни дня. Но далеко не каждый из этих инцидентов вызывает всегерманский резонанс. Причины, по которым смерть Даниэля Хиллига, гражданина Германии немецко-кубинского происхождения, всколыхнула всю страну и даже вызвала правительственный кризис, кроются в первую очередь в том, где было совершено убийство. Место преступления — земля Саксония, город Хемниц, бывший Карл-Маркс-Штадт.

Считается, и не без основания, что население пяти восточных земель, составлявших некогда ГДР, менее толерантно к пришедшим со своими уставами детям гор и пустынь, ибо в силу исторических причин столкнулось с ними значительно позже, нежели западные немцы. Сначала от внешнего мира восточников надежно ограждал железный занавес. Ну а когда исчезла немецко-немецкая граница, экс-ГДР на долгие годы погрузилась в глубокую экономическую депрессию, которая «защищала» от пришлого элемента почти так же надежно, как рухнувшая Берлинская стена. Что говорить о мигрантах, если сами восточные немцы толпами валили в поисках работы на запад!

Короче говоря, на востоке Германии, не успевшем привыкнуть, притерпеться к мультикультурализму и его плодам, преступления, совершенные мигрантами, вызывают заметно более острую общественную реакцию, чем на западе. Что находит отражение и в политических предпочтениях восточников: стремительно растет уровень поддержки правоконсервативной партии «Альтернатива для Германии», выступающей за ограничение притока мигрантов в страну — прежде всего из Африки и исламского мира. «Мы хотим оставить нашим детям страну, в которой все еще будет узнаваться Германия», — сообщает партийная программа.

Свою порцию угля в топку этого локомотива подбросили, по всей видимости, и события, случившиеся в Хемнице. Первый акт драмы датируется 26 августа. 35‑летний столяр Даниэль Хиллиг и несколько его друзей возвращались глубоко за полночь с городского праздника — Хемниц гулял по случаю своего 875‑летия. На одной из улиц компания столкнулась с группой ищущих приключений молодых арабов. Результаты рандеву: двое друзей столяра получили тяжелые ножевые ранения, сам он скончался в больнице. Двое подозреваемых задержаны по горячим следам, еще один объявлен в розыск. Все трое — беженцы, два иракца и сириец.

Обычный упрек после инцидентов такого рода со стороны рассерженных горожан в адрес властей: чиновники и депутаты живут в своей параллельной реальности, не обращая внимания на то, что творится в стране. Однако на этот раз все обстоит по-иному: истеблишмент пришел в крайнее беспокойство. Правда, вовсе не из-за того, что иноземцы с иным культурным кодом режут почем зря добропорядочных немецких обывателей. Нет, все наоборот: системные политики бьют в набат по поводу «травли иностранцев» и «поднимающего голову правого экстремизма».
Цветы зла обнаружены в «траурных маршах», прокатившихся по Хемницу, Кётену и по целому ряду других восточногерманских городов. Типичный лозунг: «Хватит терпеть во имя культуры гостеприимства!».

Сон разума

Среди людей, собравшихся почтить память Даниэля Хиллига, Маркуса Б. и прочих жертв «миграционной политики Меркель», и впрямь было замечено немало личностей с репутацией отъявленных экстремистов. Но это еще полбеды. Вторая половина — видеоролик, вброшенный в соцсети неизвестной доселе левацкой группировкой Antifa Zeckenbiss («укус клеща» — нем.). По версии распространителей видео, оно показывает «охоту на людей в Хемнице», устроенную «нацистскими хулиганами», которые, мол, «способны сегодня на все».

На самом деле 20‑секундный ролик не дает основания для столь радикальных выводов. Видно лишь, что какой-то человек срывается с места, пытаясь догнать двух человек явно «нездешнего» вида. Но, пробежав метров пятнадцать, прерывает преследование и возвращается назад. При этом слышны крики «в чем дело, канаки?» (слово из бранного лексикона, применяемое по отношению к иммигрантам из «третьего мира») и «вам здесь не рады». По утверждению очевидцев из правого лагеря, иностранцы «провоцировали» участников «траурного марша», за что их и шуганули. В общем, не дружба народов, конечно. Но на «погромы», которые сумели разглядеть в ролике некоторые впечатлительные наблюдатели, это все-таки никак не тянет.

Тем не менее политический бомонд, включая Ангелу Меркель, твердо встал на сторону «антифашистов». «Есть видеозаписи, доказывающие, что велась охота на людей», — уверена канцлер. Хотя стройного хора все-таки не получилось. Нашлась в правительстве белая ворона с совершенно иным взглядом на происходящее, а именно глава ведомства по охране Конституции (спецслужбы, задачи которой во многом схожи с функциями ФСБ) Ханс-Георг Маасен. Теперь, правда, уже бывший глава. Противореча главе правительства, Маасен заявил об отсутствии убедительных доказательств того, что в Хемнице «охотились» на иностранцев. Более того, по словам блюстителя Конституции, существуют серьезные основания считать, что речь идет о целенаправленной дезинформации. Цель же — отвлечь общественность от убийства в Хемнице.

Собственно, после этих-то заявлений и разразился политический кризис. Обвинения в потакании правым экстремистам посыпались на Маасена даже из рядов его собственной партии — Христианско-демократического союза. А руководство СДПГ прямо потребовало от Меркель отстранить Маасена от должности, прозрачно намекнув, что в противном случае партия может выйти из правительственной коалиции. Однако у Маасена имеется мощная политическая крыша в лице его непосредственного шефа — министра внутренних дел Хорста Зеехофера (ведомство входит в структуру МВД). Который одновременно является лидером Христианско-социального союза, традиционного союзника ХДС и, соответственно, еще одного участника коалиции.

Словом, куда ни кинь — всюду клин, сиречь развал коалиции и новые парламентские выборы. Но именно эта перспектива и представляет собой суперцемент, склеивающий пеструю правящую команду. Новые выборы не сулят ей, судя по рейтингам, ничего хорошего. А «Альтернатива для Германии» имеет, напротив, все шансы упрочить свое положение. Посему стороны сочли за благо прийти к компромиссу: Маасен уволен, но не только не покинул правительство, а даже получил повышение — пост госсекретаря в МВД. Как говорится, и волки сыты, и овцы целы. Ну а то, что в роли жертвенных баранов все чаще оказываются граждане Германии, если и волнует политэлиту, то, похоже, далеко не в первую очередь. Главное — чтобы фашизм не прошел.

Сермяжная правда в рассуждениях певцов толерантности, бесспорно, имеется. Правы они и в том, что не все немецкие патриоты одинаково полезны, и в том, что ультраправая тусовка, включающая в себя и открытых поклонников дедушки Адольфа, действительно переживает золотые деньки. Но что еще остается этим детям политподземелья, кроме как «поднимать голову»? Политическое пространство, как и природа, не терпит пустоты, и в том случае, когда респектабельные политики отмахиваются от проблем, волнующих граждан, нишу выразителей народных чаяний неизбежно занимают популисты и экстремисты. «Сон разума рождает чудовищ», — гласит известная испанская пословица. Германия уже однажды имела возможность убедиться в ее справедливости.

Андрей КАМАКИН.