Газета "Кишиневские новости"

Роман КОМАРОВ, директор Клиники аортальной и сердечно-сосудистой хирургии Первого МГМУ им. И.М.Сеченова: «В нашей профессии человек должен гореть и даже жертвовать собой»

Каждый раз, отправляясь на встречу с хирургом, тем более «сердечным» (а встречи, как правило, происходят после опе­раций), ловлю себя на мысли: как бы, не напрягая крайне уставшего собеседника вопро­сами, получить при этом макси­мум информации на заданную тему. Вот и на этот раз, соби­раясь в Клинику аортальной и сердечно-сосудистой хирургии на встречу с кардиохирургом редких умений (Роман Нико­лаевич Комаров может выпол­нять любые операции на сердце и сосудах), я заготовила умные вопросы, приехала пораньше. Но, хотя встреча была назначе­на на 17 часов, мой герой закон­чил оперировать лишь в 19.30. В это время все «нормальные» люди уже поужинали и сидят у телевизоров. Все, но только не кардиохирурги. У них всегда все срочно, все горит, всегда на кону чья-то жизнь…

«Получается так, что жить некогда, есть только работа»

Роман Николаевич вошел в кабинет, из­винился за опоздание. Тут же кому-то позво­нил: «Операция прошла нормально. Все в по­рядке. Не волнуйтесь». Сел напротив меня. В это время вошла женщина в белом халате, за что-то поблагодарила, обняла. Потом вошел еще один коллега с немолодым пациентом. Роман Николаевич коротко сказал им: «Зав­тра будьте готовы к операции в 7 утра».

— Сегодня, как всегда, был аншлаг, — сказал коротко. — Три операции на сердце, в частности аневризмы аорты.

— Но ведь это же очень сложные опера­ции — и сразу три подряд? — пытаюсь ис­кренне посочувствовать…

— Да, каждая шла по 4–5 часов. Мы на­чинаем оперировать в 7 утра. Вот и завтра будем оперировать пациента, он только что входил. У него патология аортального кла­пана, восходящей аорты и дуги аорты, от ко­торых отходят сосуды, питающие головной мозг. Пораженные отделы аорты будут заме­нены специальными протезами. Если боль­ной участок аорты не заменить, он может лопнуть и человек умрет. Соответственно, нужна операция, пока этого не произошло.

— Но больной только что заходил к вам, он на ногах. Как это возможно?

— Да, пациент сейчас на ногах, но его жизнь держится на волоске, потому что у него уже пошло расслоение аорты. Есть не­большой надрыв стенки аорты — он может в любой момент разорваться. Эти сосуды надо протезировать и многое там менять. Опера­ция будет длиться порядка 6 часов. И завтра в 7 утра мы уже начнем его оперировать.

— А когда жить?

— Получается, что большая часть жизни проходит на работе. Это особенность нашей специальности хирурга, — сказал с такой усталостью в голосе, что было неловко на­чинать с «тяжелых» вопросов относительно лечения патологий сердца.

И я спросила о том, что «полегче», как мне казалось:

— Почему так часто болит наше сердце? Несмотря на все усилия госу­дарства (финансовые вливания, техни­ческое оснащение клиник), смертность от сердечно-сосудистых заболеваний в России уже много лет удерживает первое место. Виноваты сами люди — злоупо­требляют по всем статьям, наша нервная жизнь, поздно обращаются к врачам?

— Все взаимосвязано. Во-первых, уровень жизни в нашей стране достаточно низкий, маленькая зарплата в сравнении со странами Европы. Во-вторых, стрессы. И очень много других рисков: курение, алко­голь, неправильное питание, мало двигаем­ся — это те факторы, которые способствуют появлению атеросклероза у нашего насе­ления. Богатая холестерином пища прово­цирует образование атеросклеротических бляшек, которые порождают сужение сосу­дов, что в свою очередь и ведет к заболева­нию сердца и его клапанного аппарата. Так что многие люди сами себе вредят: курят, переедают, пьют и т.д.

— А кто-то считает, что алкоголь, на­против, «чистит сосуды»…

— Все зависит от культуры его употре­бления. У людей, склонных систематически пить большое количество спиртного, об­разуется и ряд сердечных заболеваний, в первую очередь повышается артериальное давление. Следовательно, алкоголь пусть и опосредованно, но влияет на развитие ише­мической болезни сердца и других патоло­гий вплоть до инсульта и инфаркта. Плюс избыточный холестерин в крови. Из липи­дов (жиров, находящихся в крови) образу­ются сгустки, они оседают друг на друге, и появляются атеросклеротические бляшки. Кровь течет медленнее. В этом основные причины.

— Если поставить в один ряд питание, курение, алкоголь, стрессы и прочее, ка­кие факторы в плане риска заболеваний сердца окажутся на первом месте?

— Я бы не стал выстраивать в ряд все причины, потому что есть люди, которые всю жизнь курят, но не имеют заболеваний сердца. А есть те, кто не курит, но все время страдают от сердечных патологий.

— Тогда виновата генетика?

— Генетика тоже. Если имеется наслед­ственность в области кардиологии, то будет человек пить алкоголь или нет — заболева­ний сердца от этого у него не уменьшится. Но курение для развития патологий сосудов все же фактор риска номер один.

«Из сердечной сумки мы вырезаем створки клапанов и пришиваем их взамен пораженных»

— Роман Николаевич, назовите наи­более опасные заболевания сердца се­годня и самые эффективные технологии, которые приносят меньше всего ослож­нений пациентам.

— Есть две группы серьезных заболева­ний: ишемическая болезнь сердца (болезнь сосудов самого сердца), когда в них образу­ется сужение и недостаточно поступает кро­ви к сердечной мышце, и вторая — болезнь клапанов сердца. Кардиохирургия сегодня идет в нескольких направлениях. Первое — миниинвазивные операции, когда не нужно полностью открывать грудную клетку. Мож­но сделать небольшие щадящие разрезы на грудной клетке, но при этом ее каркас не распиливается. Это эндохирургические технологии, когда с помощью оптики визуа­лизируются клапаны сердца. А искусствен­ное кровообращение, которое необходимо для выполнения операций на сердце, под­ключается через периферические сосуды: через бедренные, через сосуды шеи и т.д. Соответственно, при операции уже нет того травматизма для пациента, человек быстрее реабилитируется, поскольку ему не нужно много времени для того, чтобы восстанови­лись кости грудины. Но при ишемии сердца выполняем и шунтирование, а не только при­меняем клапанные технологии.

И второе направление — это миними­зация установки механических протезов клапанов сердца, которые требуют контро­ля, специальных лекарственных антикоагу­лянтов. Из новых операций мы уже внедри­ли и активно используем замену клапанов на клапаны сердца из собственных тканей больного. Наше сердечко находится, об­разно говоря, в сумке, как в целлофановом пакетике. Из этого «пакетика» мы вырезаем створки клапанов и пришиваем их взамен пораженных. Технология привезена из Япо­нии от доктора Озаки. После нее пациент не нуждается в приеме лекарственных препа­ратов. Эта операция очень хорошо себя за­рекомендовала. И вот уже 2 года как мы ее применяем.

— Роман Николаевич, вы упомянули о шунтировании как об операции, которая и сегодня востребована в России. Но в Европе уже давно эта технология исполь­зуется крайне редко, она травматична и не всем показана… Ваше мнение?

— В качестве альтернативы шунтиро­ванию и в России сегодня нередко исполь­зуется стентирование, когда вместо тяже­лой открытой операции на сердце в сосуды вставляются стенты. Но они имеют обыкно­вение забиваться и периодически требуют замены. К тому же каждому пациенту нужна своя процедура: кому-то не обойтись без шунтирования, а кому-то достаточно поста­вить стенты. Все индивидуально — зависит от тяжести поражения коронарного русла. Если поражены один-два сосуда, достаточ­но установить стенты, при тяжелых пораже­ниях — только хирургия. Считаю, сегодня в хирургии надо идти по пути миниинвазивных операций. Ту же операцию шунтирования можно провести через небольшие разрезы и проколы.

Особая каста

— Роман Николаевич, в России уже давно выполняются так называемые ги­бридные, сочетанные операции. В кар­диохирургии они применимы?

— Конечно. Это операции одномомент­ные, когда имеем дело с пациентом, у кого есть и опухоль, и болезнь сердца. Либо у больного опухоль, например, проросла в сердце. Онкологи ему отказывают в опе­рации, потому что у него больное сердце. А сердечные хирурги отказывают потому, что у него онкология. Мы уже лет десять оперируем таких больных. Шанс на выпол­нение таких уникальных операций, носящих жизнеспасающий характер, дал мне мой учитель, один из ведущих отечественных кардиохирургов, академик Юрий Владими­рович Белов. И теперь мы работаем в паре с грудными хирургами: удаляем легкое вместе с пораженным участком аорты, которая и за­меняется протезом с помощью искусствен­ного кровообращения. Точно так же, если у больного есть и клапанный порок, и опухоль легкого, то легкое удаляется или полностью, или его часть, а после этого хирурги меняют клапан.

— Признаюсь, слышу первый раз о том, что кардиохирурги спасают еще и онкобольных…

— Для России это действительно пока еще редкость. Симбиоз разных специаль­ностей и возможности искусственного кро­вообращения позволяют безопасно удалять опухоли, которые губительно действуют на многие структуры. Раньше такое было не­возможно. Больной умирал от кровотечения. Сейчас это можно сделать, заменив часть сосуда протезом.

— Бывает такое, что вы рискнули, а человек умер, и родственники обвиняют вас чуть ли не в преступлении? К сожале­нию, сейчас это нередко случается…

— К счастью, в моей практике тако­го не было, хотя подобных ситуаций полно в жизни. Считаю, в сложных случаях надо понимать, спасешь ты больного или нет. И пациент со своей стороны должен верить хирургу, а если сомневается, надо найти другого хирурга. Человеческий фактор никто не отменял, медицина не исключение. Но, на мой взгляд, для основной массы врачей, за­нимающихся хирургией, это не просто спе­циальность, а образ жизни.

— Выходит, хирурги — особая ка­ста?

— Да, хирурги — это особая каста, если хотите.

— Тогда что самое главное в профес­сии хирурга?

— Полная отдача специальности. Друго­го не дано. В нашей профессии человек дол­жен гореть и даже жертвовать собой, своим временем, семейным комфортом.

Александра ЗИНОВЬЕВА.