Газета "Кишиневские новости"

Удастся ли уничтожить джихадистскую группировку?

Как известно, ИГ (запрещено в России) громко заявило о себе почти три года назад, летом 2014-го, став одним из ключе­вых участников противостояния в Сирии. В отличие от других группировок, воевавших на тот момент на сирийской земле, дви­жение, активно действующее и в Ираке, своей задачей ставило не свержение Башара Асада как таковое, а построение всемир­ного халифата. На счету ИГ ряд терактов во Франции, Турции, Германии, подготовка атак в России. В последнее время джи­хадисты теряют позиции, поги­бают лидеры группировки… Но удастся ли окончательно пода­вить их? И чем даже ослаблен­ное «Исламское государство» опасно в перспективе?

ИГ теряет привлекательность

На Ближнем Востоке нынешний год на­чался с ряда серьезных неудач для «Ислам­ского государства». Боевиков вновь выбили из сирийской Пальмиры; их хоть и с трудом, но небезуспешно теснят в иракском Мосуле, где на днях в результате ракетного удара был убит Абу Хаджир ар-Руси — один из лидеров группировки (предположительно, судя по имени, выходец из России)… Активизиро­вались действия у «столицы» джихадистов в Сирии — города Ракки, куда не так давно было решено перебросить дополнительные амери­канские подразделения.

Все это, впрочем, не означает, что в крат­косрочной перспективе ИГ удастся побороть. Однако наметившиеся — не только на поле боя — тенденции дают повод для сдержанно­го оптимизма.

За прошедший год в среде вооруженной сирийской оппозиции произошел ряд ко­ренных изменений, напомнил заместитель директора Института стратегических ис­следований и прогнозов РУДН Дмитрий ЕГОРЧЕНКОВ. «В первую очередь довольно приличная часть противостоящей Башару Асаду оппозиции даже в смысловом поле от­делила себя от джихадистов, террористов, предпочтя так или иначе включаться в мирный процесс», — отмечает эксперт. Стоит подчер­кнуть, что речь в данном случае идет в основ­ном о тех группировках, которые изначально своей целью ставили свержение правящего сирийского режима. Какое бы неоднознач­ное отношение эти движения ни вызывали, очевидно, что их так или иначе беспокоит дальнейшая судьба страны. Но в отличие от ИГ таким группировкам не слишком интерес­ны идеи построения халифата.

Все эти процессы значительно сократили ресурсы и «Исламского государства», и «Аль-Каиды» (группировка запрещена в России; в Сирии представлена своим «ответвлением» в виде «Фронта ан-Нусра», также запрещенно­го в РФ), которые раньше весьма успешно и в массовом порядке перетягивали к себе бое­виков из так называемых умеренных группи­ровок.

«Кроме того, удалось значительно по­шатнуть и материальное благополучие ИГ и «Фронта ан-Нусра» — путем разных мер. Речь идет о пресечении как контрабанды (в том числе и нефти из нефтеносных районов Си­рии. — Авт.), так и поступления финансовых средств», — подчеркивает эксперт.

Подобный поворот, в свою очередь, опять же привел к нехватке «кадров» — у того же «Исламского государства», ранее «выгодно» выделявшегося из прочих группировок соб­ственными источниками финансирования, те­перь порою не хватает денег для оплаты услуг наемников. А как бы ни пыталась джихадист­ская пропаганда заверить весь мир в силе своих идей, внушительную часть бойцов ИГ все же составляют люди, воюющие на сторо­не, предлагающей большее финансовое воз­награждение. И если, например, «Исламское государство» или «Фронт ан-Нусра» теперь не в состоянии поддерживать оплату на прежнем уровне, часть бойцов с легкостью покинет их ряды — искать удачу в другом месте.

О том, что бизнес-модель ИГ терпит крах, говорят и западные аналитики. Не так давно эксперты лондонского Международного цен­тра изучения радикализации и специалисты финансовой группы Ernst & Young представи­ли доклад о материальном положении джи­хадистов. По мнению одного из авторов ис­следования — Питера Нойманна, сегодня уже нельзя говорить, что ИГ — богатейшая терро­ристическая группировка в мире. Являясь не столько организацией, сколько — в соответ­ствии со своим названием — государством, а точнее, квазигосударством, оно напрямую зависит в финансовых вопросах от разме­ров контролируемых им территорий. Потеря же подконтрольных земель, наблюдаемая в последние месяцы, ведет, таким образом, к обнищанию ИГ. Располагают специалисты и некоторыми цифрами — учитывая характер деятельности «Исламского государства», точ­ность их под вопросом. По имеющимся дан­ным, за два с половиной года — с лета 2014-го к концу 2016-го — годовой доход джихадистов упал более чем в два раза: с 1,9 миллиарда до 870 тысяч долларов.

Тем не менее это лишь отдельные фак­торы, ослабляющие джихадистов. «Говорить о том, что покончить с этими группировками удастся в краткосрочной перспективе, рано. Но мы видим, что поступательно этот процесс идет. И стоит надеяться, что к концу года мы увидим совсем другую ситуацию», — заклю­чает Дмитрий Егорченков.

«План Б» для джихадистов

До нынешнего года боевики «Исламского государства» демонстрировали умение вое­вать ожесточенно, упорно и долго. Почему же сейчас они все проще расстаются с террито­риями, взятыми под контроль?

«Игиловцы, на мой взгляд, вообще могут использовать сейчас своеобразную тактику «супер-ингимаси», — считает востоковед Андрей СЕРЕНКО. — Речь идет о том, что «Исламское государство» способно «пожерт­вовать» самим собой с целью внесения рас­кола в ряды своих противников».

«Как мы знаем, у «Исламского государ­ства» есть собственная обширная мифология. Один из их мифов, в частности, заключается в том, что, прежде чем правоверные мусульма­не и провозглашаемый ими халифат победят, они должны оказаться в крайне тяжелой си­туации, подвергаясь нападениям различных отрядов «крестоносцев», — подчеркивает Андрей Серенко. — Задача сторонников ха­лифата в подобном случае — фактически по­мочь одной группе «крестоносцев» одержать победу, чтобы затем столкнуть своих против­ников друг с другом. Когда враги «Исламско­го государства» передерутся, измотав свои силы, друг с другом, халифат возродится и наступит победа правоверных мусульман. Как ни парадоксально, но именно подобная логи­ка может служить объяснением того, почему игиловцы столь стремительно сдают позиции, которые они теоретически могли бы успешно и долго оборонять. Умение воевать они уже продемонстрировали, например, в Мосуле, где иракские силы застряли на несколько ме­сяцев».

Не секрет, что между внешними участни­ками сирийского конфликта — будь то Россия, США, Турция или Иран — разные интересы в арабской республике. Пока о разногласиях удается (тоже, впрочем, не всегда) забывать, поскольку есть насущная проблема — борьба с общей угрозой в виде ИГ. Но что случится, когда этот фактор утратит свою роль?

«Быстро сдав позиции, «Исламское го­сударство» фактически лишит воюющие с ним силы — американцев, Россию, шиитов — общего врага. В этих условиях наружу вы­рвутся противоречия, которые всегда были у вышеназванных участников конфликта, и иги­ловцы теоретически смогут сконструировать ситуацию так, что мир после «победы» над ИГ окажется для противников исламистов хуже войны», — допускает эксперт.

Что же касается возможного объедине­ния с «Аль-Каидой», о котором не так давно сообщали иракские власти, — по мнению Ан­дрея Серенко, оно в краткосрочной перспек­тиве маловероятно.

«Полагаю, взаимодействие группиро­вок станет возможным лишь в случае, если анклавы «Исламского государства», суще­ствующие сейчас на Ближнем Востоке, будут уничтожены. И уже тогда с «остатками» ИГ «Аль-Каида» может начать сотрудничество, принимая боевиков в свои ряды и усиливаясь за их счет», — заявил эксперт.

Стоит отметить, что некоторые аналити­ки еще в 2015 году прогнозировали усиление «Аль-Каиды» после завершения проекта «Ис­ламского государства». При этом речь идет и о возможности возникновения некой третьей структуры, которая будет согласовывать дей­ствия боевиков и определять их общие цели, подчеркивает Андрей Серенко.

«Но, на мой взгляд, пока живы действу­ющие лидеры ИГИЛ, слияние группировок невозможно ни в каком виде. Только после уничтожения Абу Бакра аль-Багдади (лидер группировки, о гибели которого сообщалось неоднократно, но информация не подтверж­далась; за сведения, способные привести к его аресту или ликвидации, США назначи­ли вознаграждение в 10 миллионов долла­ров. — Авт.) и его главных приближенных выжившие боевики, быть может, присоеди­нятся к «Аль-Каиде», — отмечает эксперт. — К объединению террористов может привести только смена игиловцами своей концепции. При нынешнем руководстве группировки, заинтересованном в том, чтобы оставаться лидерами в террористической среде, это не­возможно».

■ ■ ■

Помимо возможных планов столкнуть лбами своих противников и после этого с новой силой заявить о себе, у ИГ есть и другие запасные варианты на случай по­ражения.

Пропагандистская машина группиров­ки, апеллирующая к аутсайдерам, озло­бленным, не вписавшимся в чужую культу­ру людям, предлагает им альтернативную, «успешную» жизнь во имя идеи.

Эксперты сходятся в том, что даже если ИГ утратит контроль над обширными территориями Ирака и Сирии, распростра­нение идей террористов, как и саму терро­ристическую угрозу, предотвратить будет гораздо сложнее, чем победить исламистов на поле боя. И новости, поступающие из Лондона, это подтверждают.

Уже давно известно о том, что у «Ис­ламского государства» есть и плацдарм для масштабного отступления в Ливии. Учиты­вая непростую ситуацию, сложившуюся там после свержения и гибели Муаммара Кад­дафи — сейчас в стране даже нет единых органов власти, — выкурить джихадистов оттуда в перспективе будет непросто.

Ренат АБДУЛЛИН.