Газета "Кишиневские новости"

Председателю ПСРМ устроили перекрестный допрос

На исходе про­шедшей недели состоялось оче­редное заседа­ние Международ­ного пресс-клуба «Социальный резонанс». На этот раз гостем многочисленной аудитории жур­налистов, полито­логов, обществен­ных деятелей был кандидат на пост главы государства лидер Партии со­циалистов Игорь ДОДОН.

Народ не должен платить за украденный миллиард!

Артур Ефремов, руководи­тель пресс-клуба «Социальный резонанс»:

– Почему правящее большинство сейчас, в самый разгар предвыбор­ной кампании, приняло непопуляр­ное решение – переложить украден­ный миллиард на плечи народа? И что может сделать президент, что­бы остановить эту несправедли­вость?

– У них нет вариантов, им срочно нужны деньги. Скорее всего, засе­дание состоится 21 октября, а после этого они ждут денег от Еврокомиссии – около 70-80 млн евро, еще около 40 млн долларов от Всемирного банка и еще что-то от румын. Если эти деньги не поступят в ноябре, то до конца года власть не сможет оплатить текущие расходы.

Когда деньги выводились из Мол­довы, cтрана была под мониторингом международных финансовых органи­заций. Значит, часть ответственности лежит и на них. Я сейчас собираю всю информацию, чтобы, когда появится возможность, воспользоваться этим опытом.

У президента нет полномочий от­менить закон, но задача нового главы государства – инициировать референ­дум об отказе выплачивать эти деньги в течение 25 лет.

Кандидатуру Плахотнюка в премьеры выдвигать не буду

Артур Ефремов:

– Как Вы намерены убедить электорат не прошедших во вто­рой тур кандидатов голосовать за Вас? А став президентом, Игорь Додон будет продвигать своего кандидата в премьеры, и кто это будет?

– В этой избирательной кампании есть три условных группы электо­рата и конкурентов: левые – около 50% всех избирателей, правая оп­позиция – 30-35%, которая за счет админресурса может взять 10-12%. На левом – Игорь Додон, за которо­го готова голосовать большая часть, Чубашенко, который тоже пользует­ся симпатиями части избирателей, и возможны 2-3 спойлера. На правом – Санду и Нэстасе, шансы которых примерно равны, и там куча спойле­ров (Лянкэ, Гимпу и иже с ними). Их задача – отбить электорат у основ­ных игроков. И есть власть – Лупу. Если мы хорошо проведем предвы­борную кампанию, у нас есть шансы – и мы постараемся их использо­вать – победить в первом туре. Но если это не получится, более 40% голосов мы наберем. Главное – не допустить на левом фланге откры­той борьбы между кандидатами. Иначе во втором туре мы этот элек­торат не соберем. Твердо заявляю: я не буду предпринимать со своей стороны ничего, чтобы кто-то из ле­вых вышел из предвыборной гонки. Мы последние семь лет проигрыва­ли. И главная задача – не проиграть сейчас, иначе через два года на пар­ламентских выборах уже не будет шансов: люди уезжают.

А чтобы назначить своего премье­ра, нужно сначала провести досроч­ные парламентские выборы. Потому что нынешнее большинство никогда не поддержит нашего кандидата. Но я ни при каких обстоятельствах не вы­двину Плахотнюка или правого кан­дидата. Для нас это было бы концом карьеры.

Эрнест Варданян, полито­лог:

– Как Вы боретесь с совершенно очевидными попытками фальсифи­кации выборов на разных уровнях уже на этом этапе, и как будете бо­роться после 30 октября?

– Если изначально исходить из того, что все будет плохо, тогда за­чем в этом участвовать? В 2011 году в Кишиневе имела место негрубая фальсификация – 0,5-1%. Ее дока­зать тяжело, но в этот раз разница будет большая – 15 и более процен­тов. То есть нужен вброс 150-300 тыс. бюллетеней. Я за последние семь лет провожу уже десятую из­бирательную кампанию и знаю, что фальсификация происходит не в ЦИКе, а на местах. И если там на­блюдатели невнимательны, возмо­жен вброс. Пойти на это для власти будет большой наглостью и большим риском – это вызовет взрыв. Если они уверены, что власть должна по­бедить любой ценой, все для них за­кончится очень быстро, потому что тут уже объединятся и правые, и ле­вые… А мы всегда (и думаю, что лю­бая партия) проводим параллельный подсчет. Мы подготовили 10 тыс. че­ловек. В республике 2-2,1 тыс. изби­рательных участков. На каждом у нас будут член комиссии, наблюдатель и представитель. Кроме того, еще по два человека из наших активистов, а на некоторых особо проблемных участках еще больше. А в случае массовой фальсификации другого варианта, кроме массовых проте­стов, не будет. Мы совершили в 2011 году большую ошибку, когда после первого тура не вышли на протесты. Тогда Воронин запретил (я баллоти­ровался от ПКРМ и не мог не послу­шать председателя партии). Сейчас решать буду я. Если ДПМ выиграет президентские выборы, будет про­ведена огромная чистка на правом и левом фланге, и надо понимать, что в течение года любая оппозиция ис­чезнет.

Переговоры Россия – Молдова – ЕС

Александр Рар, немецкий поли­толог:

– Как Вы будете вести курс на сближение с Евразийским союзом, чтобы изменить геополитическую площадку на Востоке Европы?

– Поставим мы железный занавес по Пруту или нет? ПСРМ приняла про­грамму, в которой записано: аннули­рование Соглашения об ассоциации с ЕС и курс на вступление в ЕврАзЭС.. За это люди нас и поддерживают. У президента нет полномочий аннули­ровать соглашение, он может выйти с предложениями, а решает парла­ментское большинство, которое за документ голосовало. Социалисты неоднократно ставили этот вопрос, он не проходил. Однако президент может запустить трехсторонние пере­говоры Россия – Молдова – ЕС. Ис­портив отношения с Россией, мы по­теряли ее рынок, не приобретя рынок ЕС. Правда, благодаря тому, что уда­лось добиться разрешения на экспорт яблок для некоторых предприятий (их около 50, включая Гагаузию), прода­жа яблок в Россию за первое полуго­дие выросла вдвое по сравнению с прошлым годом. Но для системного подхода нужны переговоры, и прези­дент может их инициировать. По Со­глашению об ассоциации необходимо проводить референдум, у президента есть полномочия его инициировать. И я намерен так и сделать. Я общаюсь с коллегами и из ЕС, и из России, и знаю, что обеим сторонам нужен при­мер страны, которая поможет догово­риться. Думаю, нам нужна асимме­тричная торговля с Западом, которую мы уже имели, – туда наши товары шли беспошлинно, а к нам оттуда – с пошлинами. Потому что мы пока не готовы конкурировать на равных с за­падными производителями сельхоз­продуктов. Они всегда будут душить нас ценой, если мы не защитим свой рынок. Но я не могу позволить испо­ртить отношения с каким-нибудь пар­тнером, как поступила Украина. Все равно придется договариваться.

Галина Шеларь, экономист:

– Если пересмотреть или рас­торгнуть Соглашение с ЕС, мы оста­немся без политической и юриди­ческой основы взаимоотношений с Западом, который пока все равно является главным партнером Мол­довы. Как это в реальности можно исполнить?

– Аннулирование или приостанов­ка соглашения не происходит за один день, существует определенная про­цедура, которая длится не менее ше­сти месяцев. Есть примеры: Казахстан подписал соглашение с ЕС – полити­ческая часть почти совпадает с нашей. Но нет экономической части. В идеале мы должны политическую часть согла­шения оставить, а в экономическом плане вернуться к асимметричной торговле. У Турции соглашение с ЕС существует уже 40 лет, и сейчас она дружит с Россией.

С МВФ надо говорить жестко

Руслан Шевченко, историк:

– Что Вы предполагаете сделать, чтобы отказаться от соглашений с МВФ, которые носят кабальный ха­рактер? Чем заменить эти меморан­думы?

– В 2006-2009 гг. я вместе с Гре­чаной был ответственным от пра­вительства, а потом главным пере­говорщиком с МВФ. Мы проводили тогда переговоры, и у нас была про­грамма сотрудничества с МВФ. Но таких кабальных условий не было. Все зависит от того, как с ними ве­сти переговоры. Фонд изначально был против нулевой ставки налога на прибыль и легализации капитала. Но нам нужны были эти меры в качестве резервов роста. Я объяснил: если они откажутся, мы найдем деньги в другом месте, например в Китае. И соглашение было заключено, но на наших условиях. Программу сотруд­ничества на каждый год писала ко­манда молдавского правительства, а не чьи-то консультанты. А сейчас для наших чиновников то, что сказа­ли в Вашингтоне, свято. Считаю, что нужно в корне пересмотреть согла­шение, которое сейчас готовят. По каждому пункту нужно вести пере­говоры. Деньги с Запада нам нужны для инвестиций в инфраструктуру, а не для того, чтобы их воровали ны­нешние деятели. А деньги, кстати, могут быть и с Востока. В прошлом году, когда Киргизия взяла курс на Ев­разийское экономическое простран­ство, она получила 200 млн долла­ров списания долгов перед Россией и 2 млрд долларов из разных фондов на инфраструктурные проекты и раз­витие малого и среднего бизнеса, а также внушительную сумму на реа­лизацию энергетических проектов. Кроме того, им открыли рынок, реши­ли вопрос социального обеспечения трудовых мигрантов. Есть и другие варианты. То есть с фондом надо го­ворить жестко. Я не против сотрудни­чества с Западом, но исходить надо из интересов Молдовы.

Победить легче, чем удержать победу

Светлана Деревщикова, жур­налист:

– Если возникнет ситуация, когда Конституционный суд не утвердит вашу победу?

– Я не допущу повторения 2011 года. Если мы не выведем людей на протесты, грош нам цена. Тяжело бу­дет победить, но удержать победу бу­дет еще труднее. Если президент бу­дет избран всенародно от оппозиции, а парламентское большинство будет против него – это очень сложная си­туация. Как выходить из нее? Уверен, что потребуется референдум, и если народ ясно выразит свое мнение, мож­но идти вперед. Если будет президент-государственник, будет возможность отстаивать свою позицию. Ведь, всту­пая в должность, президент приносит присягу на конституции, и нужно дей­ствовать в рамках этой конституции, хороша она или плоха.

Игорь Богачев, гражданский активист:

– Правые угрожают в случае по­беды Додона устроить Майдан. Это возможно?

– Организовать Майдан против кого – действующей власти? Мы же в оппозиции. У правых не хватит сил. Считаю, что вероятность Майдана по­сле нашей победы очень мала. Если президент будет действовать в право­вом поле – почвы для Майдана нет. Она появится, только в случае выи­грыша нынешней власти.

Подготовила Елена РОЙТБУРД.