Газета "Кишиневские новости"

Известный тюрколог анализирует последние события в Турции

Более 13 тысяч аре­стованных, десят­ки тысяч уволен­ных госслужащих, военных, полицей­ских, прокуроров, учителей. В Турции проходят массовые чистки после неу­давшейся попытки военного переворота. Перевороты в этой стране происходили неодно­кратно и чаще всего заканчивались успехом. Военные на Ближнем Вос­токе всегда были серьезной силой. Поэтому нынешний странный «не­допутч» породил множество вопро­сов. На самом деле военные захо­тели взять власть в свои руки или переворот был всего лишь инсцени­ровкой, провокацией спецслужб с целью выявления и нейтрализации врагов правящего режима? В подо­плеке турецкого путча в интервью нашему обозревателю попытался разобраться известный тюрколог, заместитель директора Института культурного и природного насле­дия имени Д.С.Лихачева Евгений БАХРЕВСКИЙ.

«Армия в Турции оказалась главной «европейской» частью общества»

— Кто стоит за попыткой военного пе­реворота в Турции, предпринятой в ночь на 16 июля? Был это переворот «всерьез» или, как некоторые сейчас предполагают, инсценировка, придуманная самим Эрдо­ганом?

— Я думаю, что переворот был настоя­щий. Действительно, Эрдоган в результате выиграл по всем статьям. Но все же риск для него был очень большой. На такой риск ни один нормальный политик не пойдет. Потому что во время этих событий могло произойти все что угодно. Сам Эрдоган легко мог погиб­нуть. Достаточно было нарваться на какого-то ретивого офицера, который все-таки решил бы его убить.

— Такого, который был бы «не в теме» и решил бы вдруг, что все по-настоящему?

— Да. А среди офицеров людей, которые реально хотели его убить и продолжают это­го хотеть, тысячи. Поэтому я считаю, что все было всерьез.

— Почему тысячи турецких офицеров хотят убить Эрдогана?

— Потому что при нем позиции армии в обществе серьезно пошатнулись. Давайте вспомним, что армия в Турции всегда была силой. С момента основания республики именно армия была основной носительницей идей светского государства, которое, отбро­сив ислам, отбросив традиции, идет верным европейским путем в мировую цивилизацию.

— Обычно армия считается наиболее консервативной и даже реакционной ча­стью общества. По крайней мере у нас долгое время считали именно так.

— На Ближнем Востоке именно армия, офицерский корпус, является основным но­сителем идей модернизации.

— Главная прогрессивная сила?

— Даже единственная прогрессивная сила. На Ближнем Востоке в XIX веке армия была единственной силой, которая высту­пала за европейский путь. Объясняется это просто. Ближневосточные страны, прежде всего Турция как самая сильная страна в регионе в то время, столкнулись с тем, что Европа их сильно опередила в военном от­ношении. Для того чтобы преодолеть эту отсталость, пришлось заниматься модерни­зацией, прежде всего военно-технической. А военно-техническая модернизация тянет за собой и все остальное. Чтобы подгото­вить офицера-артиллериста, который будет хорошо стрелять из современной пушки, его надо обучить математике. Чтобы знать математику, его надо было учить не в рели­гиозной, а в светской школе. К математике прилагается английский, французский или немецкий язык. А к языку прилагается лите­ратура. Культура всегда идет в комплекте. Соответственно, армия в Турции оказалась главной «европейской» частью общества.

— А каково отношение армии к иде­ологии исламизма?

— Офицерский корпус в Турции — но­ситель антиисламской идеологии. И Муста­фа Кемаль Ататюрк, основатель Турецкой Республики, проводил совершенно четкую антимусульманскую политику с самого на­чала своего правления. Она была составной частью его политики европеизации страны. Суть ее была в том, чтобы вышвырнуть ре­лигию из политической жизни. И он это сде­лал. Так что до сих пор армия в Турции — это главная сила, которая выступает против тра­диционализма, против исламизма, за полную модернизацию страны.

— Чем же такой прогрессивной армии помешал Эрдоган?

— В период Эрдогана мусульманские силы в Турции добились того, что страна практически отошла от курса Ататюрка. А для Турции Ататюрк — это почти то же самое, что Ленин для Советского Союза. Памятники ему стоят на каждом углу. Мусульмане стали ста­вить под сомнение правильность действий Ататюрка. А для армии это тяжелейшее оскор­бление. Эрдогану удалось оттеснить армию с ее позиции сторожа в стране, который следит за тем, чтобы все было правильно.

— А самого Эрдогана можно назвать исламистом?

— Эрдоган — самый мягкий исламист. Его Партия справедливости и развития, ныне правящая, — это очень современные ислами­сты. Главной их целью изначально было полно­правное членство в Евросоюзе. Против таких целей военные, как сторонники европейского пути, не могли ничего возразить. Но вместе с тем от Европейского союза пришли условия, которые Турция должна была выполнить. Их было 72. Одним из главных было ограничение роли армии в государственной деятельности. Был внесен ряд поправок в Конституцию, ко­торые пошатнули позиции армии в обществе. До этого армия официально стояла на страже светского, демократического развития стра­ны, следила за тем, чтобы Турция не свора­чивала с пути Ататюрка. Теперь же армия по­теряла свой статус общественного регулятора в стране.

— То есть, образно говоря, военным предложили «вернуться в казармы». Но, видимо, не все из них с этим согласи­лись?

— Помимо изменений в Конституции было проведено несколько показательных судебных процессов. Первым серьезным уда­ром по армии стало дело тайной организации «Эргенекон». Собрали довольно пеструю ком­панию людей, которых осудили за попытку за­говора с целью свержения действующей вла­сти. Там были задействованы генералы, но в основном отставные. Генералов арестовали, судили, посадили.

Потом еще один судебный процесс, из­вестный как дело «Бальоз» — по-турецки «ку­валда». Обнаружили план, который хранился где-то в генштабе, в котором был расписан сценарий прихода к власти военных. Этот документ попал в руки спецслужб, которые начали пачками сажать действующих генера­лов, якобы причастных к созданию этого до­кумента. Хотя те говорили, что это был просто сценарий, легенда для учений. Тогда посади­ли более 300 военных, в том числе только что ушедшего в отставку начальника генерально­го штаба. Это был тяжелейший удар по авто­ритету армии. Еще лет 15 назад военные были высшей кастой, практически небожителями. Сегодня военные стараются не появляться на улицах в мундирах. Быть военным сегодня в Турции не так уж и почетно.

— Поэтому военные попытались свер­гнуть Эрдогана?

— То, что произошло, не могло не прои­зойти. Всем было понятно, что военные по­пытаются что-то сделать. Потому что страна действительно на глазах меняется и с пути Ататюрка явно свернула. Их идеология рас­топтана, роль армии снижается. Сейчас Эр­доган нанес последний удар.

— Почему же попытка переворота про­валилась?

— Что там произошло, пока не очень по­нятно. Но очевидно, что военные действовали очень неумело. Большой вопрос об осмыслен­ности их действий. Не был отключен Интер­нет, не были отключены главные телеканалы, в эфире выступали противники переворота, и даже сам Эрдоган выходил в эфир по смарт­фону. Мятежники информационно проиграли полностью. У них не было никакого своего ве­щания. Они никак не объясняли народу свои действия. Это говорит о том, что переворот делали действительно военные. И преслову­тый Фетхуллах Гюлен не имеет к этому ника­кого отношения.

— На чем основана такая уверенность? Ведь о причастности Гюлена говорят мно­гие.

— Потому что если бы организатором был Гюлен, то информационная составляю­щая была бы на высоком уровне. Гюленов­цы — специалисты в этом вопросе. Они всем бы растолковали, что свергнуть Эрдогана — хорошо и правильно, и толпы вышли бы за них. Людей, которые не любят Эрдогана, в Турции реально очень много. Но они не были мобилизованы. А был мобилизован электо­рат Эрдогана. Это примерно половина насе­ления. Их через мечети призывали выходить на улицы.

— Могут ли американцы стоять за по­следней попыткой переворота в Турции?

— Думаю, американцы не могли не быть в курсе того, что военные готовят переворот. Ведь был арестован начальник авиабазы Ин­джирлик, а это та самая база, где лежит аме­риканское ядерное оружие. Это стратегиче­ский объект, и там цэрэушников натыкано столько, что они должны были иметь самую точную информацию.

— То есть военные должны были по­лучить какое-то «добро» на свои действия со стороны американцев?

— Я считаю, что они, конечно, спросили разрешения. Потому что все турецкие воен­ные очень тесно связаны с Америкой, они все там учились. Американцы скорее всего им сказали что-то типа: «если получится — хоро­шо, тогда мы вас поддержим».

— А не получится — мы от вас всячески отмежуемся. Примерно как с авантюрой Саакашвили в 2008 году.

— Конечно. Мятеж не может кончиться удачей. Американцы поддерживали все во­енные перевороты в Турции. Потому что все они были так или иначе направлены на ста­билизацию ситуации в стра­не. Понятно, что у американ­цев сейчас большой зуб на Эрдогана, так как он ведет слишком самостоятельную политику.

— У нас на него тоже большой зуб. Поддерж­ка ИГИЛ (запрещенная в России террористиче­ская организация). Тор­говля нефтью с терро­ристами…

— Дело в том, что у нас словом «ИГИЛ» на­зываются все исламисты в Сирии. На самом деле их там 2–3 десятка разных группировок. Часть из них, например те же ихваны, или «Братья-мусульмане» (запрещенная в РФ тер­рористическая организация), — совершенно точно клиенты Эрдогана, он с ними дружит и всячески их поддерживает. Само ИГИЛ всегда в Турции подвергалось очень жесткой крити­ке. Для рядового турка ИГИЛ — это страшный враг турецкого государства. Но турки обвиня­ют РФ в том, что она бьет не только по «Ис­ламскому государству», а по всем, кто против Асада. Собственно, весь конфликт завязался вокруг туркоманов. Это действительно сирий­ские турки, которые там образовали несколь­ко анклавов и которые всячески поддержива­лись Турцией. Ведь эти земли действительно когда-то входили в состав Османской импе­рии.

— Вы говорите, что Эрдоган не под­держивает ИГИЛ?

— Эрдоган ИГИЛ не поддерживает.

— Но ведь все знают, что тропа в ИГИЛ пролегает через Турцию. Что «но­вобранцев» из бывшего СССР специаль­ные люди встречают в аэропорту Анкары, провожают до границы с Сирией и так да­лее.

— Да, Турция пропускала всех, кто едет на джихад. К Турции есть и много других претензий. Недавно Кадыров представил список чеченских боевиков, которых хоте­лось бы получить из Турции, где они укры­ваются. Их никто, естественно, не выдает. И они тоже к нам претензии предъявляют. В Москве есть офис Рабочей партии Курди­стана, которую в Турции считают террори­стической организацией. И мы их тоже не выдаем. А то, что эта исламистская зараза в Турции процветает, что Турция является их тыловой базой и что на уровне спецслужб с ними работают — это вне всякого сомне­ния. Но думаю, что сейчас ситуация будет меняться, учитывая, что исламисты начали устраивать теракты в самой Турции.

Марина ПЕРЕВОЗКИНА.