Газета "Кишиневские новости"

Как Москва обойдет энергетические ограничения Брюсселя

Россия сделала сразу несколь­ко шагов по пути новой га­зовой экспансии на европей­ский энергетический рынок. Во-первых, европейский арби­траж принял сторону «Газпрома» в споре с властями Литвы и откло­нил иск Вильнюса с требованием 1,4 млрд евро компенсации за якобы «несправедливые» цены на газ. Во-вторых, канцлер Герма­нии Ангела Меркель на встрече с премьер-министром Польши Бе­атой Шидло заявила, что проект магистрального газопровода «Се­верный поток‑2» относится не к по­литической сфере, как утвержда­ли ранее многие горячие головы в Евросоюзе, а к экономической. Это подтверждает слова предста­вителей российской добывающей отрасли, которые уже много лет говорят, что сооружение этой ма­гистрали приведет к созданию со­временного мощного канала по доставке нашего «голубого топли­ва» в страны Старого Света.

Как известно, энергетическая систе­ма СССР была выстроена по единому го­сударственному плану. Основные газовые залежи были обнаружены на севере стра­ны. Крупные месторождения разведали в Туркмении, что-то было открыто и в Бело­руссии, и на Украине. Однако центральным добывающим регионом так и остался север России.

В условиях, когда советские сырьевые ресурсы были на тысячи километров удале­ны от мест конечного потребления, их ра­циональное использование могло быть до­стигнуто только при условии объединения всех ресурсов в единую сеть газоснабже­ния. Она изначально создавалась как еди­ный организм, моментально реагирующий на незначительные изменения в любом из его звеньев, включающий в себя действу­ющие газовые и газоконденсатные место­рождения, магистральные газопроводы с установленными на них компрессорными станциями, подземные хранилища газа, газоперерабатывающие заводы и распре­делительные станции.

Эра газовых войн

После распада СССР газовая промыш­ленность страны, созданная за 30 лет, не была раздроблена. Единая система га­зоснабжения России была сохранена как единый технологический комплекс по до­ведению «голубого топлива» от скважины до потребителя.

С одной стороны, это был положитель­ный момент. Такая связка позволяла оста­ваться России главным поставщиком газа в европейские страны, а транзитным госу­дарствам, таким как Белоруссия и Украина, зарабатывать, используя свои транспорт­ные мощности. Впрочем, дружба дружбой, а денежки врозь. Минск и Киев быстро смекнули, что они фактически способны шантажировать Москву, требуя снизить цены на «голубое топливо» в обмен на бес­препятственный доступ российского газа на рынок Старого Света.

Первый конфликт между Белоруссией и Россией вспыхнул в начале 2000‑х годов. Москва объявила Минску цену на газ в $50 за тысячу кубометров (ранее Белоруссия получала газ по внутренней российской цене в $30). Наша страна тогда сама да­вила на Александра Лукашенко, вынуждая того продать контрольный пакет акций «Белтрансгаза» — оператора поставок российского «голубого топлива» в Евро­пу. Глава Белоруссии полагал равный об­мен — 49% акций «Белтрансгаза» в обмен либо на долю в российском газопроводе Ямал—Европа или на одно из российских газовых месторождений. Победить Батьке не удалось, цены на газ для белорусов вы­росли до $46.

В декабре 2006 года началась вторая российско-белорусская «газовая война». Мы объявили цену на газ в размере $105 за тысячу кубов и пригрозили в случае от­сутствия контракта отключить ее от рос­сийского газа. В ответ Лукашенко не стал подписывать соглашение на транзит газа в Европу. Но в конце концов контракт все же был подписан, причем на компромиссных условиях: «Газпром» получал свою цену на газ, Белоруссии выплачивали повышенные доходы за транзит.

Еще одно серьезное газовое противо­стояние, как известно, у России происходит с Украиной. И очевидно, что в последние два года оно обострилось до крайности.

Начнем с истории. Российско-украинский газовый конфликт тянется перманентно с начала 1990‑х годов. В те времена украинцы о ценах не спорили. Стоимость газа была вполне подъемной для украинской экономики и ненамного превышала внутрироссийскую. Но Киев по­стоянно срывал платежи. Время от времени долги реструктуризировали. И не всегда в пользу России, так как Киев платил не «жи­выми» деньгами, а разного рода облигация­ми, которые было непросто обналичить. Так что украинская металлургия, химия и ЖКХ фактически существовали на российские средства.

В 2000-х все изменилось. Россия тре­бовала возвращения долгов во все более жесткой форме. Приходилось использо­вать и тяжелую артиллерию — Владимира Путина. Дело дошло до январского кризи­са 2009 года, когда Россия прекратила за неуплату поставки газа на Украину, а та в отместку перекрыла транзит в Европу. Так как зима была весьма морозной, на Киев надавил Брюссель. В результате тогдаш­ний украинский премьер Юлия Тимошенко одобрила кабальное для Киева соглашение с «Газпромом», за что, собственно, и полу­чила несколько лет тюрьмы.

Последующие руководители украин­ского государства продолжали нападки на российских газовых производителей. Не­которого компромисса удалось достичь в конце 2013 года, однако всем очевидно, чем закончилось это в результате. Россия требует от Украины уплаты неустойки, а также расчета по обязательствам за госу­дарственные облигации, Киев забрасывает Москву исками в европейские суды, пыта­ясь сократить свой долг до минимума. Эта война продолжается вплоть до настоящего времени.

Из-за газа Россия умудрилась поссо­риться даже с дружественным Ашхабадом. В марте этого года наша страна расторгла контракт с «Туркменгазом» на закупку «голу­бого топлива». Изюминка конфликта в том, что в нем мы примеряли на себя украинские одежды и выступали за пересмотр цены газа. Впрочем, даже из этого противостоя­ния мы вышли относительными победите­лями. В нынешнем году закупки топлива у Ашхабада наши компании не производят, импорт газа из Казахстана и Узбекистана снижен до минимума и приобретается по относительно небольшой цене.

Мы идем другим путем

Абстрагироваться от зависимости га­зотранспортной составляющей бывших республик-побратимов Россия начала еще более 10 лет назад. Сначала был построен газопровод «Голубой поток» через аквато­рию Черного моря в Турцию. Турки — ушлые люди. Они сразу обнаружили в соглашении на поставку этого газа небольшую нелепую помарку, которая позволила им значительно снизить объемы и закупочную цену газа.

В следующий раз Россия была более внимательна. При создании газопровода «Северный поток» — самой длинной подво­дной экспортной трубы в мире, проходящей по дну Балтийского моря, конечный пункт находится в Германии — были отобраны не­сколько акционеров: помимо «Газпрома» не­мецкие Wintershall и E.ON Ruhrgas, голланд­ский Gasunie и французский GDF Suez.

Но уже построенные мощности налете­ли на требования так называемого третьего энергопакета ЕС в области газа и электроэ­нергии. Они предполагают ограничения для вертикально интегрированных компаний на владение и управление энерготранспортными сетями. Другими словами, Еврокомиссия пы­талась разделить бизнес по продаже и транс­портировке газа, что, по мнению ЕК, повысит конкуренцию и позволит выйти на рынок но­вым игрокам и снизит цены на энергию.

Брюссель давно лелеял создание «юж­ного газового коридора» и его составляю­щих — Трансадриатического газопровода (из Прикаспия и Ближнего Востока в Западную Европу через Грецию, Албанию и Адриатиче­ское море) и Трансанатолийского газопро­вода с азербайджанского месторождения «Шах Дениз» до западной границы Турции.

Но нужны ли Европе эти газовые арте­рии? Еще до окончания их строительства в Европе задумались о безопасности их эксплуатации. Ведь это топливо может ис­пользоваться исламскими группировками, против которых сейчас и нацелено все меж­дународное сообщество.

В таком случае то, что предлагает Рос­сия, гораздо более выгодно.

В частности, расширение «Северного потока», так называемый маршрут «Север­ный поток‑2».

Это проект газопровода из России в Германию. Он так же, как и его старший брат, должен пройти через Балтийское море. По­мимо российской стороны его акционера­ми являются немецкий E.ON, Shell, BASF, Wintershall, австрийская OMV — по 10%, и даже американская ENGIE — 9%.

То есть существуют надежды, что «Се­верному потоку‑2» все-таки быть.

И его противники уже получили доволь­но жесткий ответ на свои возражения. По мнению экспертов, в том числе и западных, поставки газа по «Северному потоку‑2» обой­дутся существенно дешевле, чем по укра­инскому маршруту. Для ЕС, где нет лишних средств и чья экономика нуждается в резком повышении эффективности и снижении за­трат, это весьма существенно.

Глава «Газпрома» Алексей Миллер это подтверждает. По его словам, «северный ко­ридор» поставок российского газа в Европу лучше украинского транзита. Россия ничего не имеет против сохранения транзита через Украину, но он приведет к дополнительным затратам в объеме $25–43 млрд в ближай­шие 25 лет для всех сторон. Поставка же ана­логичных объемов по «Северному потоку‑2» обойдется в два раза дешевле.

Косвенно это подтвердила канцлер Германии Ангела Меркель, заявившая на встрече с премьер-министром Польши Беа­той Шидло, что проект магистрального га­зопровода «Северный поток‑2» относится к экономической сфере, а не к политической. Меркель подчеркнула, что и ранее говорила об экономической природе проекта, но при этом напомнила, что газопровод должен быть реализован в соответствии с законо­дательством Евросоюза. Судя по всему, она имеет в виду третий энергетический пакет. «Северный поток‑2» реализуется в соответ­ствии с ним.

То есть интерес к этому маршруту у Ев­ропы есть.

Но и у России существует несколько ва­риантов.

Как заявил недавно Владимир Путин, Россия не собирается полностью отказы­ваться от транзита газа через территорию Украины. Вопрос: сколько мы будем транзи­тировать и куда.

Есть еще и газопровод «Южный по­ток» — нереализованный проект газопро­вода, который планировалось проложить по дну Черного моря из Анапы в Варну. Пред­полагалось, что он позволит диверсифици­ровать поставки российского газа в Евро­пу и снизить зависимость покупателей от ненадежных стран-транзитеров. В апреле 2014 года Европейский парламент принял резолюцию, в которой рекомендовал отка­заться от строительства этого газопровода, но о заморозке строительства «Южного по­тока» речь не шла. Болгарские предприятия до сих пор работают над производством де­талей для этого проекта.

«Северный поток‑2» не является альтер­нативой «Южному потоку» и в этом смысле ни с кем не конкурирует, потому что в его осно­ве лежит снижающаяся добыча в Северной Европе и растущие потребности экономики северных европейских стран и центральных, если иметь в виду Германию, — отмечает Владимир Путин. — Это чисто коммерческий проект, государство к этому не имеет пря­мого отношения. О второй нитке «Северного потока‑2» акционеры договаривались на мо­мент начала «Северного потока‑1».

Так что претворение «Северного потока‑2» в жизнь — дело времени. Шаги на этом пути мы будем видеть буквально каж­дый месяц.

Кстати, одним из таких шагов навстречу Москве стало решение Европейского ар­битража, который принял сторону России в споре с властями Литвы. Суд отклонил иск Вильнюса к нашей стране с требовани­ем вернуть 1,4 млрд евро компенсации за якобы «несправедливые» цены на газ. Сток­гольмский арбитраж не увидел обоснован­ных аргументов литовской стороны, которая настаивала на возврате части средств, упла­ченных за топливо.

Как заявил нам заместитель генди­ректора по газовым проблемам Фонда на­циональной энергетической безопасности Алексей Гривач, Стокгольмский арбитраж принял сторону «Газпрома» в споре с вла­стями Литвы не просто так. Аналогичные су­дебные споры могут последовать и со сто­роны других бывших союзных республик. Для России это во благо. По словам Алексея Гривача, такой демарш — очередной кивок в отношении Киева, который не собирается платить России по газовым долгам. Сумма там образовалась немаленькая — по разным источникам, это не менее $3 млрд суверен­ного долга, а также долговые обязательства частных компаний, которые превышают эту сумму на порядок.

А обходные газовые пути из России в Ев­ропу (первая является крупнейшим постав­щиком «голубого топлива», вторая — круп­нейшим потребителем) будут необходимы и эффективны для обеих сторон.

Николай МАКЕЕВ.