Газета "Кишиневские новости"

С российским такого не случится

Все знаковые зарубежные собы­тия в России принято примерять на себя. И поэтому неспособность партии многолетнего «сильного че­ловека» Турции Реджепа Тайипа Эрдогана одержать убедительную победу на парламентских выборах вызвала у российской либеральной публики всплеск воодушевления. Мол, если у «турецкого Путина» после 13 лет сплошных триумфов нашла коса на камень, то, может быть, и наш Владимир Владими­рович на очереди?

Не на очереди. Несмотря на отдельные сходные черты, Турция и Россия — совер­шенно разные страны с совершенно разными традициями и обычаями. Частично эта «раз­ность», безусловно, в их пользу. Например, в Турции уже в середине ХХ века была положена традиция мирной смены власти в результате парламентских выборов.

Второй президент Турции Мустафа Ис­мет Иненю был человеком не просто заслу­женным, а суперзаслуженным. Правая рука основателя современного турецкого государ­ства Мустафы Кемаля Ататюрка. Выдающий­ся полководец, одержавший серию побед над Грецией в момент, когда само существование турецкого государства в его привычном для нас сейчас виде находилось под вопросом. «Вы победили не только наших врагов, но и несчастную судьбу нашей нации», — написал ему после одной из таких побед в 1921 году великий Кемаль — политик, которого можно назвать турецким аналогом нашего Петра I.

Когда в 1938 году президент Кемаль умер, Иненю был не только торжественно вы­бран его преемником, но и получил почетный титул «лидера нации». Но в 1950 году партия «лидера нации» с треском проиграла парла­ментские выборы. И сам незадачливый «отец народа» переместился на должность лидера парламентской оппозиции. В 1961 году Му­стафе Иненю удалось вновь сформировать правительство и стать премьер-министром.

Но в 1965 году Республиканская народ­ная партия Иненю снова проиграла парла­ментские выборы. В 1969 году повторилось то же самое. А в 1972 году патриарх турецкой политики не сумел одержать победу на выбо­рах лидера некогда основанной им партии.

Турки — молодцы? Если смотреть только на эту сторону медали, то молодцы в квадра­те. Но у медали есть и другая сторона, после взгляда на которую картина становится менее однозначной. Кроме традиции смены власти на выборах в Турции ХХ века зародилась еще и традиция «узаконенных» военных перево­ротов.

Почему «узаконенных»? Потому что ар­мия в Турции воспринималась и частично по-прежнему воспринимается не просто как защитник страны от внешних угроз, но и как хранитель светских и конституционных усто­ев государства. Офицеры и генералы были убеждены в своем праве «подправлять» в случае необходимости избранных политиков. И периодически они этим своим правом поль­зовались.

Например, в 1960 году армия осуществи­ла военный переворот и свергла политика, ко­торый за десять лет до этого победил на выбо­рах президента Иненю, — премьер-министра Аднана Мендереса. Более того, очень быстро этот победитель трех свободных выборов был казнен по приговору военного трибунала вме­сте с двумя своими министрами.

Турки — не такие уж молодцы? Чуть выше я употребил слово «неоднозначно». И боюсь, что мне придется употребить его снова — при­чем не раз, и не два, и даже не три. Мендерес был человеком, который безвозмездно раз­дал значительную часть своего личного состо­яния и сделал еще много хорошего. Но этот же политик, как говорят, санкционировал погром греческого населения Стамбула в 1955 году, преследовал журналистов, пытался предо­ставить членам парламента от своей партии функции судей и прокуроров, дрейфовал в сторону авторитаризма.

Я мог бы и дальше сыпать турецкими по­литическими деталями — и историческими, и современными. Но в целях экономии време­ни сразу перейду к главному: к турецкой по­литике невозможно подходить с российскими мерками. Да, отдельные сходные черты есть. На только что прошедших парламентских вы­борах главной задачей Эрдогана было зако­нодательно оформить свое превращение в «турецкого Путина». Эрдоган хотел получить на выборах такое большинство, которое по­зволило бы ему поменять конституцию и рез­ко усилить полномочия президента.

Но все сходные черты носят внешний и формальный характер. Все различия имеют характер глубокий и фундаментальный. В России, например, тоже идет борьба между сторонниками главенства светского и ре­лигиозного начал в политической жизни го­сударства. Но в нашей политической жизни эта тема глубоко второстепенна. В полити­ческой жизни Турции важнее этой темы нет ничего — так было в 1960 году, так есть и в 2015 году.

Эрдоган, например, в этом плане — сво­еобразный политический наследник Менде­реса. Как и Эрдоган, Мендерес тоже резко усилил роль ислама в политической жизни страны. Как и Мендерес, Эрдоган тоже стол­кнулся с резким недовольством военных об­стоятельств. Вся разница в том, что нынешний турецкий лидер сумел политически переи­грать армию и обрушить на генералитет и его союзников волну силовых репрессий.

Чтобы понять, что именно происходит в современной Турции, ее надо сравнивать не с Россией, а с той же самой Турцией, скажем, полувековой давности. Аналогичным обра­зом, чтобы понять смысл происходящего в современной России, не обязательно нужно до потери пульса сравнивать нашу страну с иностранными государствами.

Нет, совсем от таких сравнений, конечно, отказываться нельзя. Политическая аналогия — мать политологии. Только сравнивая по­литические события в разных государствах, можно понять, куда движется твоя страна и каково ее истинное место в мире. Но в то же самое время политическая аналогия — созда­ние лукавое, коварное и даже опасное. Если кто-то и сам обманываться рад, то ложная аналогия укрепит веру «заблудшего» в его заблуждения и подтолкнет его к совершенно ложным выводам.

В российском обществе, как мне кажется, такая «готовность обманываться» есть — и в довольном опасном количестве. Мы не очень стремимся копать в глубину — например, в глубину собственной истории. Вместо этого мы с готовностью хватаемся за яркие, но лож­ные аналогии из современной международ­ной повестки дня, а потом не можем свести логические концы с концами.

Путин — это Путин. Эрдоган — это Эр­доган. И даже если в некой параллельной реальности наш Владимир Владимирович надет на себя феску, а президент Турции начнет танцевать «калинку-малинку», эти два неопровержимых факта никоим образом не изменятся.

Михаил РОСТОВСКИЙ.