Газета "Кишиневские новости"

Экс-зятя Назарбаева погубила вседозволенность

Он имел все, а мог бы иметь еще больше. Мог, но вместо этого закончил свои дни в одиночной камере австрийской тюрьмы. Мы привыкли думать, что мыльные оперы, которые без перерыва показывают по ТВ, имеют очень слабое отношение к реальной жизни. Изумительная жизнь и странная смерть бывшего старшего зятя казахстанского президента Назарбаева, Рахата Алиева, являются наглядным опровержением этого тезиса.

Как и почему из политика, который пре­тендовал на роль следующего президента Казахстана, Рахат Алиев превратился в по­кинутого всем одиночку? Можно ли извлечь какую-либо мораль из истории его взлета и падения? Мне кажется, что да. Алиев, ко­торого нашли повешенным в тюрьме Вены, погубил себя сам. Но сделать это ему позво­лили особенности постсоветской жизни, ха­рактерные далеко не только для Казахстана.

Где-то в 2006 году мой приехавший в Москву старый друг из Казахстана позвал меня на ужин в роскошный китайский ресто­ран в районе Триумфальной площади. Когда я добрался до этой ныне уже не существую­щей едальни, за столом кроме моего друга — видного казахстанского политика — сидели еще двое. Один из них был представлен как Жолдас Тимралиев — первый заместитель председателя «Нурбанка».

«Нурбанк» был известен в Казахстане не только как одно из самых крупных кредит­ных учреждений страны, но и как «карман­ный банк» всесильного президентского зятя Рахата Алиева. И я по своей журналистской привычке не смог удержаться от шутки по этому поводу. В ответ Жолдас Тимралиев обменялся со своими соотечественниками коротким, но очень выразительным взгля­дом — взглядом, всю многозначительность которого я осознал лишь несколько месяцев спустя.

В январе 2007 года Жолдас Тимрали­ев впал в немилость к своему боссу Рахату Алиеву. С первой встречи с разгневанным президентским зятем банкиру удалось уйти живым. Как рассказал тогда сам Тимралиев своей жене Армангуль Капашевой, сначала его привязали к спортивному тренажеру. А затем Алиев лично его избил.

Однако со второй встречи с Рахатом — встречи, которая состоялась после отка­за Тимралиева удовлетворить требования своего обидчика, — банкир уже не вернулся. С тех самых пор его больше никто никогда не видел живым.

Так началась цепь событий, приведших к падению Рахата Алиева. Армангуль Капа­шева, с которой я встретился в Алма-Ате че­рез несколько месяцев после описываемых событий, отказалась последовать советам «доброжелателей»: забудь, что у тебя был муж, и живи дальше! Она всячески пыталась поднять скандал, и это у нее получилось. Расследование исчезновения Тимралиева началось всерьез.

Вскоре 17 человек из свиты Рахата Али­ева оказались под арестом. А сам сосланный на должность посла Казахстана в Австрии Рахат объявил себя политическим эмигран­том, пострадавшим за то, что он пытался по­строить в своей стране демократию.

Остальное известно. Супруга Рахата, старшая дочь президента Назарбаева, Да­рига, быстро с ним развелась. Алиев поте­рял все свои деньги и свое влияние, начал скитания по Европе и взял себе фамилию второй жены. Начиная с 2009 года он был официально известен как Рахат Шораз.

Но ни новая семья, ни кочевая жизнь, видимо, не принесли Рахату счастья. В 2014 году он сам сдался австрийской по­лиции, которая по просьбе Казахстана тоже занялась расследованием обвинений в его адрес. А еще через несколько месяцев мерт­вого Рахата Шораза вынули из петли.

Начало взрослой жизни Рахата Алиева совсем не предвещало такого конца. Отец Рахата, академик и экс-министр здравоох­ранения республики Мухтар Алиев, принад­лежал к числу казахстанской элиты. Но союз Рахата с Даригой Назарбаевой был браком по любви, а не по расчету.

«Рахат с друзьями заглянул на огонек в наше студенческое общежитие. Я серьезно готовилась к экзамену, нервничала, боялась, что не успею, недоучу. Гостей не ждала и по­бежала открывать дверь такая, как в тот мо­мент была — непричесанная, с опухшими от бессонных ночей веками. Распахнула дверь и замерла — увидев парня с пронзительны­ми зелеными глазами. Тогда же мелькнула мысль: ой, что-то будет» — так Дарига На­зарбаева описывала позднее момент свое­го знакомства с будущим мужем в середине 80-х годов в Москве.

Когда в 90-х годах врач по образованию Рахат Алиев забросил медицину и занялся сначала бизнесом, а потом и государствен­ной службой, о «парне с пронзительными зелеными глазами» сначала совсем не го­ворили ничего плохого. Превращение Ра­хата в человека, чье имя вызывало ужас в республике, происходило очень и очень по­степенно.

Что это превращение спровоцировало? Думаю, что не только дремавшие до поры до времени отрицательные личные каче­ства Рахата Алиева. Эти качества развились и расцвели потому, что для этого были все условия.

Как и всякий человек из плоти и крови, президент Казахстана Нурсултан Назарба­ев не является идеальным. Но, отлично зная все теневые стороны жизни республики, я все равно настаиваю на своем тезисе: Ка­захстану очень повезло, что в переломный момент распада СССР его лидером оказался именно Назарбаев, а не кто-либо еще.

Все прочие республики Средней Азии либо впали в состояние хаоса, либо превра­тились в очень жесткие диктатуры. Назар­баеву удалось удержать свое государство от крайностей. Казахстан — это страна, где сохранен межнациональный мир, где сред­ний класс может спокойно жить и работать, где не имеющих криминального душка кон­курентов президента обыгрывают политиче­ски, а не бросают в тюрьму.

Но при этом постсоветский Казахстан был обречен на такую политическую систе­му, где абсолютно все зависит от первого лица. И именно такая система и была по­строена в республике. В стране, по сути, есть только один «политический инсти­тут» — Нурсултан Абишевич Назарба­ев. Все остальные политики, несмо­тря на их клановый вес, богатство и влияние, не более чем фигуры на президентской шахматной доске.

Это объективно помещает На­зарбаева в центр грандиозной пау­тины интриг, доносов и контрдоносов. У президента нет такого приближенного, про которого ему бы не рассказывали чего- то плохого или очень плохого. Каждый день глава Казахстана должен заново отвечать на вопрос: кому я могу верить? кто говорит мне правду, а кто лишь пытается мной манипу­лировать?

Такая ситуация объективно подталки­вает лидера к тому, чтобы делать ставку на узкую группу совсем доверенных людей и на родственников. Ведь если нельзя верить своей семье, то кому тогда можно верить во­обще? Вот так и получилось: в стране, где главным «политическим капиталом» явля­ется доверие со стороны президента, Рахат Алиев оказался человеком, у которого такого «капитала» оказалось в избытке.

Избыток незаработанного капитала развращает людей — особенно людей, ко­торые в силу своего характера изначально склонны поддаваться искушениям. Рахата Алиева груз «капитала» президентского до­верия буквально раздавил. Чем дальше, тем больше он чувствовал свою безнаказанность и использовал свое влияние, для того чтобы кошмарить бизнес и преследовать людей, которые в силу разных причин вызвали его неприязнь.

Логичный вопрос: почему всего этого долго не замечал сам президент? Где были казахстанские спецслужбы, которые обяза­ны были доложить Назарбаеву: извините, но с вашим зятем творится что-то не то? Ча­стично ответ заключается в том, что не каж­дый решится сказать тестю что-то плохое про его любимого зятя.

Частично — в том, что Рахат Алиев сумел в значительной мере сделать спецслужбы своей вотчиной — именно туда его направи­ли работать в качестве президентских «глаз и ушей». Еще одну часть ответа я уже сфор­мулировал выше. Президенту каждый день рассказывают что-то плохое про всех его приближенных.

Вот какое сочетание обстоятельств, с моей точки зрения, превратило Рахата Алие­ва в смертельно опасного хищника особой породы — породы, про которую, боюсь, мы еще не раз услышим в разных странах быв­шего СССР. Рахат Алиев-человек — умер. Рахат Алиев как явление по-прежнему жив.