Газета "Кишиневские новости"

В советской истории два ленинских соратника, два члена политбюро остались жалкими и всеми презираемыми предателями

31 октября 1917 года член ЦК партии большевиков Лев Ка­менев опубликовал в газете «Новая жизнь», издававшейся Максимом Горьким, заметку, в которой говорилось: «Взять на себя инициативу вооруженного восстания в настоящий момент, при данном соотношении обще­ственных сил, независимо и за несколько дней до съезда Сове­тов было бы недопустимым, ги­бельным для дела революции и пролетариата шагом».

В феврале 1917 года численность пар­тии большевиков составляла всего 24 тысячи человек — в стране со 150‑миллионным на­селением. К апрелю увеличилась до 150 ты­сяч. К ноябрю — до 240 тысяч. Несмотря на бурный — в десять раз! — рост, все равно это была крайне малочисленная партия.

Вот почему два влиятельных большеви­ка Григорий Евсеевич Зиновьев и Лев Бо­рисович Каменев на заседании ЦК в октя­бре проголосовали против захвата власти. Остальные члены ЦК их не поддержали.

На следующий день после заседания Зиновьев и Каменев оповестили ЦК, что поскольку они остались в меньшинстве при голосовании, то считают своим дол­гом обратиться с письмом к московскому, петроградскому комитетам и областному финскому комитету партии с развернутой аргументацией, почему нельзя идти на во­оруженное восстание.

Возник вопрос об исключении Зиновье­ва и Каменева из состава центрального ко­митета партии. Кстати, Сталин был против! В протокол занесли его слова: «Исключение из партии не рецепт, нужно сохранить един­ство партии; предлагает обязать этих двух товарищей подчиниться, но оставить их в ЦК».

Он вступился за людей, которых потом сладострастно унизит и уничтожит. Этот эпизод, сталинская примирительная по­зиция в октябре семнадцатого, свидетель­ствует о том, что палачами не рождаются, а становятся, когда создаются условия для беззакония.

ЗАЧЕМ ДЕЛИТЬСЯ ВЛАСТЬЮ?

А ведь Зиновьев и Каменев были, по­жалуй, недалеки от истины, когда в своем знаменитом заявлении писали: «Говорят: 1) за нас уже большинство народа в России и 2) за нас большинство международного пролетариата. Увы! — ни то, ни другое не­верно…. В России за нас большинство ра­бочих и значительная часть солдат. Но все остальное под вопросом. Мы все уверены, например, что если дело теперь дойдет до выборов в Учредительное собрание, то кре­стьяне будут голосовать в большинстве за эсеров».

Они считали, что надо постепенно заво­евывать массы на свою сторону и отстаивать правоту своих идей в Учредительном собра­нии, которое будет представлять интересы всего народа России.

Но Ленин не хотел ждать созыва Учре­дительного собрания! Понимал: на выборах большинство депутатских мандатов доста­нется другим партиям. Потому и требовал взять власть до начала работы Учредитель­ного собрания.

Осенью семнадцатого года многие счи­тали, что большевики — меньшинство! — не имеют права единолично управлять стра­ной. Им следует вступить в коалицию с дру­гими социалистическими партиями, чтобы опираться на большинство населения. Но Ленин не желал делиться властью и идти на компромисс с другими партиями.

НАСЛЕДНИК ЛЕНИНА?

Григорий Зиновьев годы эмиграции провел вместе с Лениным и Крупской. Более близкого человека у них не было. Они вме­сте вернулись в Россию в апреле 1917 года, вместе написали книгу «Против течения». Знаменитый октябрьский эпизод не испо­ртил их личных отношений. До самой смерти Ленина Зиновьев входил в ближайшее окру­жение вождя и пользовался его полным рас­положением.

Он стал одним из самых влиятельных людей в стране. Владимир Ильич сделал его членом политбюро, хозяином Петрограда и всего северо-запада России. Поставил во главе Третьего Интернационала. В те годы эта должность имела особое значение. Рос­сийские коммунисты считались всего лишь одной из секций Коминтерна, таким обра­зом, Зиновьев формально оказался руково­дителем всего мирового коммунистического движения.

Оказавшись у власти, он вел себя очень жестоко. Максим Горький, пытавшийся за­щищать питерскую интеллигенцию от ре­прессий, его ненавидел. Рассказывал о заседании, в котором участвовал Григорий Зиновьев: «Стали говорить, что в Зоологи­ческом саду умерли детеныши носорога. И я спрашиваю: чем вы их кормить будете? Зиновьев отвечает: буржуями. И начали об­суждать вопрос: резать буржуев или нет? Серьезно…»

В 1924 году его родной город Елиза­ветград переименовали в Зиновьевск. На последнем при жизни Ленина ХII партийном съезде, когда сам Владимир Ильич не мог выступать, политический отчет ЦК прочитал Зиновьев. Он же произнес основной доклад на первом после смерти Ленина ХIII съезде.

Зиновьев считал себя наследником Ле­нина, ведь он столько лет был самым близ­ким к нему человеком, самым давним его соратником. Григорий Евсеевич был чело­веком малых талантов, о чем не подозревал. Не понимал, что своим высоким положением обязан особым отношениям с Лениным. На митингах в Питере молодые военные карье­ристы в новых блестящих кожанках кричали: «Мы победим, потому что нами командует наш славный вождь товарищ Зиновьев!»

Сталин, еще не уверенный в своих си­лах, вел себя осторожно и некоторое время не мешал Григорию Евсеевичу изображать из себя хозяина страны. А Зиновьев наивно полагал, что Иосиф Виссарионович готов оставаться на вторых ролях.

ДОБИТЬ ПРОТИВНИКА!

Иосиф Виссарионович за­ключил союз с Зиновьевым и Каменевым, чтобы убрать Троцкого, а потом вступил в союз с Бухариным и Ры­ковым, чтобы избавиться от Зиновьева и от Каме­нева. И одного за другим оттеснил от власти ле­нинских ставленников.

Лишился своих по­стов и соратник Зино­вьева — председатель Моссовета Лев Борисович Каменев. Ленин ценил Ка­менева как дельного адми­нистратора, поэтому сделал заместителем в правительстве и поручал в свое отсутствие вести заседания политбюро и Совнаркома. Ссора с Каменевым накануне революции, когда Лев Борисович категорически возра­жал против попытки большевиков в одиночку взять власть в стране, не имела для Ленина никакого значения.

Каменев был человеком без политиче­ских амбиций и надежным работником. Но Лев Борисович попал под влияние Зиновье­ва, поэтому Сталин и с ним расправился.

Каменеву принадлежит крылатая фраза: «Марксизм есть теперь то, что угодно Стали­ну». Но он же одним из первых отказался от политической борьбы против генерального секретаря. Выброшенный из политики, Ка­менев с удовольствием взялся руководить издательством «Академия» и Институтом мировой литературы имени А.М.Горького.

По его совету Зиновьев тоже писал ста­тьи на литературные темы и даже сочинял сказки. Григорий Евсеевич утратил надежды на возвращение в политику и пытался начать новую жизнь. Но они с Каменевым состояли в черном списке. Сталин не мог успокоиться, пока не добивал противника, даже если тот не сопротивлялся.

Через две недели после убийства Ки­рова в декабре 1934 года Зиновьева, Ка­менева и еще несколько человек, прежде входивших в ленинградское руководство, арестовали. Обвинили всех в организации убийства Кирова и создании антисоветской организации. Обвинения ложные. Все они давно отошли от политической деятельно­сти. Но Сталин помнил каждого, кто пытался ему перечить. В августе 1936 года военная коллегия Верховного суда приговорила Зи­новьева и Каменева к смертной казни.

ПУЛЯ КАК СУВЕНИР

Ночью того же дня двух близких Ленину людей расстреляли. Акция считалась на­столько важной, что при исполнении приго­вора присутствовали нарком внутренних дел Генрих Ягода и его будущий сменщик на Лу­бянке секретарь ЦК Николай Ежов. Пули, ко­торыми убили Зиновьева и Каменева, Ежов хранил у себя в письменном столе. Сувенир на память.

Сталинские историки назвали Зиновье­ва и Каменева предателями, уверяли, будто они выдали план октябрьского восстания и едва не погубили революцию. Так это обви­нение и осталось в истории…

На самом деле большевики готовились взять власть и открыто об этом говорили. За десять дней до взятия Зимнего дворца, 15 октября, «Петроградский листок» писал: «Вчера в цирке Модерн при полной, как го­ворится, аудитории прекрасная Коллонтай читала лекцию. «Что будет 20 октя­бря?» — спросил кто-то из публи­ки, и Коллонтай ответила: «Будет выступление. Будет свергнуто Временное Правительство. Будет вся власть передана Советам», — то есть боль­шевикам. Можно сказать спасибо г-же Коллонтай за своевременное преду­преждение».

Александра Михай­ловна Коллонтай летом 1917 года была избрана членом ЦК партии больше­виков — вместе с Лениным, Троцким, Зиновьевым, Ка­меневым и Сталиным. После октября она войдет в состав первого советского правитель­ства. В те октябрьские дни большеви­ки в секрете ничего не держали, поскольку не сомневались в успехе.

Леонид МЛЕЧИН. Фото Wikipedia.org

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ:

Почему никто — в том числе прави­тельство! — не решился помешать боль­шевикам взять власть?

Первые статьи Леонида Млечина из серии: «ВЕЛИКАЯ ОКТЯБРЬСКАЯ РЕВО­ЛЮЦИЯ. ГЕНИИ И ЗЛОДЕИ» читайте на сайте www.mk.ru.