Газета "Кишиневские новости"

Поп-дива объяснила, почему может теперь быть смелее

Обставить «шоу мировогоуров­ня» эффектными трюками и мощной машинерией из рас­хожегоарсенала залетногоциркача-постановщика под бо­дренькую фонограмму — если и не проще пареной репы, тостраш­нобанально, хотя, конечно, и дороговато. Полина Гагарина пошла другим путем и выиграла — ее творческий стейтмент стал дей­ствительно громким, заметным и музыкально роскошным событи­ем в прошлый уик-энд. На ее кон­цертном шоу, похоже, мы оконча­тельно распрощались с «модной штучкой», еще недавно очередной старлеткой, и стали свидетелями нечастого явления — рождения на эстраде подлинной дивы.

Аллюзии то с Селин Дион, то с Уитни Хьюстон не покидали весь вечер, причем как в том анекдоте про слесаря Михалыча — аллюзии в хорошем смысле. Не о подражательстве была мысль, а о гранях возможного, что не давало по­коя. Думалось — поразительно, как в такой хруп­кой и изящной физической сущности таится такой гигантский голосина, и, словно ребенку, завла­девшему новой игрушкой, хотелось разобрать-разломать ее на мелкие частички, покопаться в детальках, чтобы, значит, узнать, в чем секрет, как там и из чего все внутри устроено…

В случае с этой артисткой массовая попу­лярность и успех, достигнутый в том числе и на крупнейшем международном евроконкурсе, не дали ей расслабиться и беззаботно почивать на лаврах, а наоборот — стали дополнительной мо­тивацией поставить новую планку, преодолеть ее, творчески эволюционируя и удивляя новыми работами. Едва вернувшись с новогодних кани­кул на Мальдивах, г-жа Гагарина заранее начала готовиться к эпичному музыкальному действию, которое и устроила в крупнейшем концертном зале Москвы.

Не мудрствуя лукаво, певица назвала шоу «Полина» (со знаковой «омегой» на месте буквы «о» — в качестве памяти о беззаботном детстве в солнечной Греции), а о концепции обстоятельно поведала в документальных видеороликах. Пер­вый показали на большом экране-занавесе перед ее выходом на сцену, вторым — разделили музы­кальное «повествование» на два отделения. То кокетливо, то задумчиво улыбаясь, Полина раз­мышляла в кадре о своем творческом пути, жизни, убеждала зрителей, что нужно обязательно стре­миться к своей мечте, и, дружелюбно заигрывая с поклонниками, перечисляла все свои ипостаси.

«Я — артистка, певица, мама, дочка, жена, По­линка, Полина… Сегодня я играю самую сложную роль — себя такую, какая я есть», — призналась она, вызвав шквал радостных визгов, криков и аплодисментов восторженных фанатов, которые сгрудились в танцполе перед сценой и снимали все происходящее на мобильные телефоны, не упуская ни одного слова, жеста и номера своей любимицы.

То ли актерское образование помогло найти нужный сценический образ, то ли и вправду Гага­рину настолько переполняли в этот вечер эмоции, но на сцену она вышла уже с наворачивающими­ся слезами на глазах и, приложив руку к сердцу, стала сразу кланяться публике и благодарить ее за теплый прием. Трогательные видеооткровения продолжились живой «исповедью»: «Я с детства мечтала выступить с симфоническим оркестром, и сегодня моя мечта сбывается!» Оркестр за спи­ной певицы напоминал гигантский корабль с 55 музыкантами филармонии «на борту». Закончив монолог, артистка логично начала со звездной песни, которая помогла сбыться для нее еще одной мечте, — А Million Voices. И ею же — только исполненной уже на русском языке и в сопрово­ждении детского хора — символично завершила концерт.

Несколько сентиментальное начало вечера могло насторожить: не будет ли все шоу слишком сладким и приторным? Однако после того, как поп-дива показала по-детски наивный восторг, расчувствовалась или — как говорят в этом слу­чае в театре — «дала эмоцию», она все-таки взяла себя в руки, сменив образ и тон общения с ауди­торией. В ярком, пестром полуторачасовом шоу с эффектными номерами и острыми акцентами артистка показала целый набор костюмов, сце­нических «масок» и настроений, превращаясь то в роковую женщину, то в драматическую героиню, то в актрису-травести, то в танцовщицу кабаре.

Постановку режиссировал Алексей Го­лубев, известный своими работами со многими эстрадными мастодонтами, хореографию ставил Сергей Черкасов. Атмосферу создали также ви­део- и проекционные декорации, весь видеоряд был подготовлен специально к премьере. Одним из самых запоминающихся эпизодов стала песня Виктора Цоя «Кукушка». Полина записала этот кавер в прошлом году для саундтрека к фильму «Битва за Севастополь». Кто только не перепевал легендарную балла­ду, как и многое из наследия рок-кумира. В своем про­чтении г-жа Гагарина приблизилась почти что к масштабу трагизма княжны Ярославны из оперы «Князь Игорь» по мо­тивам древ­нерусского эпоса, и при­сутствие сим­фонического оркестра на сцене оказа­лось, как ни пара­доксально, именно в этом месте крайне органичным, усиливая полифонизм, академизм и патетический драматизм пове­ствования. Впрочем, все оригиналь­ные оркестровки подчеркивали масштаб со­бытия, используя возможности синтеза звучания симфонического оркестра и рок-бэнда на все сто. С задачей виртуозно справилась не только виновница торжества, но и ее соавтор, аранжи­ровщик и друг детства (что Полина подчеркивает с особенным чувством) Андрей Тимонин.

■ Я ощущаю себя достаточно повзрослевшей и хотела бы, чтобы люди приходили не только на зрелище, но и слушать меня, а самой (хотелось бы) делать достойную музыку… Прошлый год шел в таком стремительном темпе, одно событие за дру­гим, вышли несколько песен, которые я еще не пела в своей основной программе. Москва даже не видела ни A Million Voices в моем живом испол­нении, ни «Кукушку», ни «Не пара»… У каждого года есть свои хиты, прорывы, визитные карточ­ки, это очень важно для артиста. Раньше это были «Колыбельная», «Спектакль окончен», теперь — A Million Voices. В общем, было что показать, чему я, конечно, очень рада.

■ Радует, что история A Million Voices не закон­чилась конкурсом, а получила развитие, стала знаковым хитом…

■ Конечно. Со мной выступают теперь мои вос­питанники из детской студии Sound Media Kid. Мо­жет, это и смело, но я называю эту песню гимном. «Евровидение» ее не скомкало, это не просто конкурсная песня, а совершенно самодостаточ­ная история. Теперь ее даже никто почти и не ассоциирует с конкурсом, а больше со мной, с детьми. Это для меня тоже большая победа.

■ На концерте прозвучало несколько песен на английском. Можно ли это назвать шагом к международной карьере, которую многие и прочат, и ожидают от тебя после такого успеш­ного выступления и всеобщего внимания к тебе на «Евровидении» в прошлом году?

■ На самом деле эти песни написаны очень дав­но, я их часто пою, и они всегда имеют большой успех. Просто они не были записаны и существо­вали только в живом исполнении. Но теперь они действительно приобрели особенное звучание, все обратили на них внимание, что мне очень приятно. Я собираюсь наконец их записать, и, ко­нечно, они поедут в Европу. У меня на этом на­правлении стоят четкие задачи, я понимаю, что и как надо делать, там есть запрос, и думаю, что все будет очень интересно и продуктивно.

■ Электроинструменты в свое время стали альтернативой тра­диционному музицированию и породили новые жанры — рок, поп-музыку. Теперь все бросились в обратную сторону — с симфониче­скими оркестрами уже переиграли и перевыступали, кажется, все значимые поп- и рок-звезды. Этот концерт с симфони­ческим оркестром — дань модной тенденции или что-то более сущностное для тебя?

■ На самом деле выступить с симфоническим ор­кестром было моей мечтой с детства. Это — осо­бое звучание и особое величие музыки. У меня уже был такой опыт, когда я участвовала в теле­проекте «Призрак оперы», но тогда я пела имен­но оперу, оперетту, мюзикл, а не свои песни. Я понимала, что очень хочу реализовать такое же и со своей музыкой. Тем более что песни, напи­санные мной как автором, всегда предполагали более классическое звучание, хотя и преобра­зовывались во время записи — ради того, чтобы я попадала на радио и была замечена в поп-индустрии. Поэтому те аранжировки, которые сейчас прозвучали в той же «Колыбельной» или в «Я твоя» — одни из моих любимейших оркестро­вок в концерте, — это как раз возвращение к ис­токам. Такими они были изначально задуманы и написаны — в этих ритмах, грувах. Хотя, безуслов­но, и «индустриальные» аранжировки, у той же «Колыбельной», были великолепными, необычными, очень интересными на тот момент. Поэтому на них все и обратили внимание. Но теперь у меня уже есть возможность де­лать больше и быть смелее, чем я и решила восполь­зоваться, чтобы воплотить все это в жизнь. И если «Спектакль окон­чен» или «Нет» в привычной аран­жировке про­звучали бы, может, более танцевально и энергично, то, напри­мер, в песне «Навек», которую Костя (Меладзе) писал именно под мой голос, оркестр раскрылся всецело. А песня «Где-то живет любовь», кото­рую я написала года три назад, изначально пред­полагалась в очень классическом звучании. Это — баллада с очень широким разлетом диапазона и голоса, оркестр это усилил и очень поддержал меня.

■ Каждый твой концерт, помимо прочего, во­кальный аттракцион уровня американских го­рок. Насколько сложно содержать и хранить такое вокальное богатство?

■ Перед «Евровидением» я очень нервничала — вдруг что-то заболит, вдруг сорвусь, пущу петуха и все такое. И одна девушка мне тогда сказала: ты привыкла в своей жизни все контролировать, а теперь должна понять, что, когда ты выходишь на сцену, дальше от тебя уже ничего не зависит, поэтому просто встань и отдайся во власть своей энергии, соединись макушкой с космосом, и все… С тех пор каждый раз, выходя на сцену, я уже не думаю, как раньше, о «технической составляю­щей», о фиоритурах или каких-то пассажах, ко­торые должна выполнить, а просто открываю рот и соединяюсь макушкой с космосом. Это — моя профессия, моя ежедневная работа, а связки — такие же мышцы, которые просто надо трени­ровать каждый день, разогревать, распеваться. Я рада, что это нравится людям, благодарна тем, кто меня создал такой. Очень бы хотелось, чтобы муза подсаживалась ко мне почаще и долго меня не покидала, а я постараюсь аккумулировать во­круг себя талантливых людей, которые бы мне помогали все это воплощать в жизнь.

■ В апреле у тебя грядет большой европей­ский тур — от Таллина и Вильнюса до Лондона и почти родной теперь Вены. А в Стокгольм часом не собираешься нагрянуть в качестве уже живой легенды «Евровидения»?

■ Боюсь, физически туда не попадаю из-за своих концертов, но с Сережей Лазаревым мы постоян­но на связи, разговариваем с ним по полтора часа. Понимаю, наверное, как никто, какое он себе устроил испытание. Он очень сильный парень, но все равно это дается с трудом — преодолевать та­кое эмоциональное давление. Знаю по себе.

Наталья МАЛАХОВА,

Артур ГАСПАРЯН.