Газета "Кишиневские новости"

В этом убежден Александр МУРАВСКИЙ, доктор экономических наук (вице-премьер, министр экономики в 1999 году).

Так глубоко разбираться в тонкостях молдавской экономической – и не только – ситуации, как это уме­етАлександр Сергеевич Муравский, способны немногие специалисты. Поэтому беседа в гостиной «МК» в Мол­дове получилась интересной и каса­лась самых разных вопросов.

Прокуроры выполняют политические заказы

– Некоторое время назад Ион Стур­за, у которого Вы были заместителем, заявил, что через Banca de Economii, Banca Socială и Unibank из страны был выведен миллиард долларов. Насколько он прав? Реальна ли схема, о которой говорят?

– Меня в этой ситуации больше все­го удивила реакция Генпрокуратуры, которая заявила: а к нам никто с этим вопросом не обращался официаль­но. Но ведь ее роль не ограничивается только приемом заявлений от граждан. Она обязана инициировать собствен­ное расследование, особенно по заяв­лению экс-премьер-министра. Страна в тяжелой экономической и политической ситуации, банки лихорадит, тем более что речь идет о Banca de Economii, а это системообразующий банк, через который проходят средства всех бюджетников и всех пенсионеров. Обязанность прокуро­ров – в кратчайшее время провести рас­следование и либо наказать виновных, либо публично заявить о том, что обви­нения Стурзы не соответствуют действи­тельности. А ведь и экс-министр финан­сов Негруца обнародовал свои сигналы в ЦБПК и Генпрокуратуру, относящиеся еще к 2012 году.

– Поможет ли приглашенное для международного аудита американ­ское агентство Kroll найти концы в этой истории?

– Я, к сожалению, больше чем уверен, что все кончится ничем. Будут красивые отчеты американцев, назовут какие-то имена, в большинстве своем те, что на слуху. Это ни для меня, ни, думаю, для кого-то другого не станет большим от­крытием. Вопрос – что за этим последу­ет. Проблема в том, что почти каждый, кто прошел пирамиду власти, много раз склонялся в прессе, для них обвинением больше, обвинением меньше – неваж­но. Ведь ни одного судебного решения не было принято. Возьмем соседнюю Румынию: десять министров и два быв­ших премьера осуждены, буквально на днях румынская полиция провела серию обысков в 90 офисах крупнейших фирм. А у нас максимум кого могут наказать – врача или учителя, ну примара, а выше – ни-ни. И если Генпрокуратура оправды­вает свое бездействие отсутствием офи­циальных обращений, значит, она явно выполняет политические заказы.

– Так может быть, действительно, стоит, как предлагают либералы, при­гласить прокурора-иностранца?

– Прежде чем приглашать генпрокурора-иностранца, надо пере­смотреть всю систему: лишить генпроку­рора возможности влиять на следствие, передавать дела от одного прокурора к другому. Он должен быть совершенно не­зависимой фигурой, и это можно сделать даже в рамках существующей системы. Была бы политическая воля.

Нужна этическая люстрация

– Известно Ваше заявление об от­мене презумпции невиновности для чиновников. Почему Вы так считае­те?

– Я не против презумпции невиновно­сти как таковой. Но у нас громадное чис­ло публичных лиц с дворцами и гаражами роскошных машин при скромных зарпла­тах. И презумпция невиновности их за­щищает. Правоохранительные органы не могут или не хотят доказать злоупотре­блений, не инициируют расследование. А на публикации прессы никто не обра­щает внимания. Считаю, что для опреде­ленной категории должно быть некоторое ограничение общих норм. Скажем, для вице-министров и вышестоящих чинов­ников, членов судейского, прокурорско­го корпусов и руководителей публичных служб. Это люди, которые выполняют важные функции, имеют доступ к финан­совым потокам и могут их регламентиро­вать и использовать. Есть норма, давно введенная во многих странах. Например, в Швеции в 2000 году ввели «Этическую люстрацию». Она нужна и нам. В Закон о государственной службе необходимо внести дополнение: претенденты на пу­бличную должность обязаны не просто, как сейчас, представить декларацию о доходах и имуществе, а обязательно ука­зать в ней – откуда ты получил средства для приобретения всего имущества. Не предлагаю всех сажать – мест в тюрьмах не хватит. Но если человек отказался или не смог доказать, ему должен быть за­крыт путь к публичной службе. А если этого не сделать, то нынешняя ситуация будет законсервирована: все знают, что у кого есть – республика-то маленькая. Но сделать ничего нельзя. И никакой прокурор-иностранец не поможет. Если публикуются разоблачительные статьи, устраиваются публичные обыски – и после этого никаких мер, то тут два ва­рианта: либо эти обвинения неправда, однако за клевету никто не несет ответ­ственность, либо это все для отвода глаз. Такую ситуацию мы наблюдаем постоян­но.

Публичные деньги воровать легче

– Говорят, что до 60% уже получен­ной внешней помощи разворовали

– А откуда взята эта цифра? Кто счи­тал? Да, далеко не вся западная помощь используется эффективно. Но здесь воз­можности для прямого воровства ограни­чены. Значительная часть западных де­нег идет на так называемую техническую помощь – лекции, консультации, эксперт­ные оценки и т.д. Важно, какой потом эф­фект. Вот Пиркка Тапиола уже заявил, что ЕС сократит выделение средств на реформу юстиции, потому что эффекта нет. Другая часть денег, их меньше, идет на конкретные проекты, на те же дороги, например. Часть – кредиты, но на щадя­щих условиях, часть – гранты. Может ли некоторое их количество быть разворова­но? В принципе, может. Потому что про­водятся тендеры по закупкам. И все же основное воровство в Молдове идет из публичных средств: можно отдать победу своим родственникам, кумам, нанашам и т.д., получить откат за выигрыш тендера. У иностранцев с этим сложнее, потому что они всегда контролируют, в каждом тендерном комитете сидит зарубежный представитель, и я знаю несколько слу­чаев, когда по их требованию результа­ты тендеров были аннулированы, по­тому что, по их мнению, аукционы были проведены недостаточно чисто. Вот при использовании бюджетных денег пожи­виться гораздо легче. Возьмем Кишинев. Сколько денег вбухали в ремонт улицы Алба Юлия! Всего через три месяца по­требовался новый ремонт. Это не ино­странные деньги, а публичные средства. Или печально знаменитый проект пеше­ходной улицы. Ее два года строят, еще не сдали в эксплуатацию, а брусчатка уже проваливается… Вот где возможности воровства.

Бизнесмену трудно стать успешным политиком

– Чем, на Ваш взгляд, премьер-Филат отличался от премьера-Лянкэ? И может ли в такой стране, как Мол­дова, хорошо руководить правитель­ством человек, не имеющий прямого отношения к экономике, к бизнесу?

– Не будем говорить о персоналиях. Премьер-министр должен быть хорошим дирижером, формировать хорошую ко­манду и понимать стратегические вопро­сы. Вспомним Италию, где в последние 40 лет правительство меняется дважды в год. Но в принципе в команде остаются те же люди, только периодически меняются местами. Реально до этапа, когда мини­страми должны быть профессионалы-менеджеры, мы еще не дошли. А от старого советского принципа, когда отрас­лью мог руководить только тот, кто сам знает, как крутить гайки или сеять хлеб, уже ушли. У нас пока действует принцип политической лояльности. Назначаются люди, за плечами которых нет опыта, зато есть партийная преданность.

На мой взгляд, политики могут стать успешными бизнесменами, а вот успеш­ные бизнесмены политиками – практи­чески нет. У них разная психология. Пси­хология бизнеса основана на том, что собственное благополучие ты можешь построить, только урвав для себя как можно больше, раздавив конкурентов. У политиков наоборот: политическую карьеру можно построить, только если люди вокруг тебя будут довольны, по­тому что ты живешь за счет их голосов. Бизнесмен не потерпит второго медведя в одной берлоге, а политик знает, что ему надо уживаться.

Правительство будут шантажировать

– Как по-Вашему, получим мы в ближайшее время работоспособное правительство?

– Уверен, что необходимые голоса для его утверждения найдутся, но вопрос в том, насколько у него будут развязаны руки. Проблема в том, что у этого пра­вительства никогда не будет поддержки устойчивого большинства, оно постоянно будет в подвешенном состоянии. В такой ситуации есть свои плюсы: правитель­ство всегда будет приходить со взвешен­ными решениями компромиссного харак­тера. Но, с другой стороны, оно всегда будет подвержено шантажу какой-то из сторон. Здесь единственный выход – проголосовать за утверждение кабинета и одновременно внести изменения в за­конодательство, расширив автономность правительства, в частности, при приня­тии им на себя в отдельных случаях от­ветственности за те или иные решения без одобрения парламентом. Нельзя ставить его в положение, когда каждый раз придется гадать: будет ли поддерж­ка политических лидеров. А в нынешней кризисной ситуации необходимо прини­мать быстрые эффективные решения, не оглядываясь на политические, клановые и другие интересы.

Елена РОЙТБУРД.